Алексей Карпов - Андрей Боголюбский

В переводе с греческого языка имя Андрей означает «мужественный». Надо полагать, будущий Боголюбский с юных лет старался соответствовать ему. «Мужеству тезоименитым» называет его летописец. Напомню, что в те далёкие времена очень высока была детская смертность. Выживали действительно сильнейшие. Как и прочие дети, не исключая и появившихся на свет в княжеских семьях, Андрей конечно же болел (в частности, современные антропологи выявили у него признаки перенесённого в детстве рахита — весьма распространённого тогда заболевания){10}. И то, что он сумел справиться с болезнями, да и просто выжить, — пожалуй, главная из побед, одержанных им.

Надо сказать, что природа щедро одарила князя! Известно, что в зрелом возрасте он отличался недюжинной физической силой. Исследования тех же антропологов, изучавших его костные останки, показали, что Андрей был очень широк в плечах и даже в старости обладал развитой мускулатурой и мощной грудной клеткой. Особенно развиты были у него мышцы рук, натренированные для «активной силовой работы» («при отсутствии тонкой моторики», — замечают современные специалисты). Мощные мышцы ног выдают в нём прекрасного наездника, способного также и к длительным пешим перемещениям{11}.[5] Его рост — около 170 сантиметров — для той эпохи считался чуть выше среднего. (В «Истории…» В.Н. Татищева князь описан так: «Ростом был невелик, но широк и силен вельми, власы чермные, кудрявы, лоб высокий, очи велики и светлы»{12}. Правда, насколько можно доверять этому словесному портрету, сказать трудно; не исключено, что перед нами плод сочинительства историка XVIII века. Едва ли какое-либо отношение к реальной внешности князя имеет и его описание в позднейшем «Иконописном подлиннике», заметно отличающееся от татищевского: «Подобием рус, волосы мало кудреваты, брада не велика, аки князя Бориса»; и далее о том, в каких одеждах следует изображать князя: «…ризы княжеские, шуба бархатная, багряная, выворот соболей, на главе шапка княжеская, опушка соболья, исподняя риза лазоревая, и в сапогах»{13}.)

Конечно, с возрастом накопятся болезни, начнут сказываться многочисленные ранения, полученные в битвах. Но в молодые годы князь был полон сил и энергии; его отличали исключительная храбрость и неудержимость на поле боя: в битвах он один стоил нескольких воинов — в этом нам предстоит убедиться очень скоро, когда речь пойдёт о начале его военной карьеры. Свою молодецкую удаль Андрей проявлял и во время охоты — излюбленного занятия всех русских князей; об этом мы тоже будем говорить отдельно.

Однако физическая крепость и доблесть — это лишь одна сторона его деятельной натуры. Как и другие потомки великого киевского князя Владимира Мономаха, Андрей должен был хорошо знать знаменитое «Поучение» своего деда, которое бережно сохранялось в княжеской семье. Обращаясь к сыновьям и всем, «кто прочтёт грамотицу сию», Мономах рисовал тот идеальный образ, которому следовал сам и которому должны были следовать другие князья. И главными здесь были отнюдь не телесные, но нравственные добродетели, идеалы богобоязненности и милосердия, трудолюбия и смирения, глубокой ответственности князя не только перед своими подданными, но перед Богом. «Прежде всего, Бога ради и души своей, страх Божий имейте в сердце своём» — эта первая и главная заповедь Мономаха являла собой и завет отца детям, и наставление князьям, и — в полном смысле этого слова — его политическую программу, ибо исполнение христианского долга, следование путём общеизвестных христианских истин и было, по его убеждению, единственной прочной основой подлинно справедливого мироустройства, единственным способом сохранения мира и согласия между князьями. Исполнять эту заповедь на деле, в реальной жизни, оказывалось очень трудно, почти невозможно, — но Андрей искренне стремился к этому. «Поучение» Мономаха содержало и обычные житейские правила поведения, которыми должны были руководствоваться его дети и внуки. «Более же всего убогих не забывайте, но сколько можете по силам вашим, кормите, и сироте милостыню подавайте, и вдовицу сами оправдывайте, а не давайте сильным погубить человека, — учил Мономах. — Ни правого, ни виноватого не убивайте и не повелевайте убить его; если и будет достоин смерти, не губите никакой души христианской… Если же будете крест целовать братии или ещё кому, то, проверив сердце своё, на чём можете устоять, на том целуйте, а дав целование, соблюдайте его, чтобы, нарушив, не погубить души своей. Епископов, и священников, и игуменов почитайте; с любовью принимайте от них благословение, и не отстраняйтесь от них, и по силам любите и заботьтесь о них, чтобы принять по их молитве от Бога. Более всего гордости не имейте в сердце и в уме…» И далее: «Старых почитай, как отца, а молодых — как братьев. В дому своём не ленитесь, но за всем смотрите… На воевод не полагайтесь; ни питью, ни еде не потворствуйте, ни спанью… Лжи остерегайтесь, и пьянства, и блуда: оттого ведь душа погибает и тело. Куда бы ни держали путь по своим землям, не давайте отрокам ни своим, ни чужим вред причинять ни сёлам, ни посевам, чтобы не начали проклинать вас. Куда же пойдёте и где остановитесь, напоите, накормите жаждущего. А более всего чтите гостя, откуда бы он к вам ни пришёл: простолюдин ли, или знатный, или посол. Если не можете одарить — то пищей и питьём: они ведь, проходя, прославят человека по всем землям или добрым, или злым. Больного навестите, покойника проводите, ибо все мы смертны. И мимо человека не пройдите, не поприветствовав, доброе слово ему скажите. Жену свою любите, но не дайте им над собою власти. А вот вам конец всему: страх Божий имейте превыше всего». И ещё: «Чего умеете хорошего, того не забывайте, а чего не умеете, тому учитесь… Леность ведь всему мать: что кто умеет, то забудет, а чего не умеет, тому не научится. Добро же творя, не ленитесь ни на что доброе, прежде всего к церкви: да не застанет вас солнце в постели…»{14}

Несомненно, Андрей старался следовать этим заветам, понимая и принимая их вполне буквально. Как нам предстоит убедиться, его — во всяком случае в молодые годы — отличали особая совестливость, милосердие, чувство справедливости, которые он будет проявлять даже во время военных походов. Это качества, которые не так часто встречаются среди князей. Лихой вояка, он предпочитал мир ссоре и не раз пытался остановить отца, желавшего воевать и дальше. Войну, пролитие крови он искренне считал тягчайшим испытанием для себя и, выступая на брань, исповедовался перед своим духовным отцом, принимал причастие, отстаивал литургию в храме — на этот счёт у нас есть надёжные свидетельства источников, и мы ещё будем говорить об этом. Любовь к слову Божию, к чтению книг, забота о церковном строительстве — это тоже отличительные черты его характера, как и отвращение к пьянству, неприятие хмельного. А милосердие и заботу о нищих летописцы будут ставить в особую заслугу князю, сравнивая его в этом отношении с Крестителем Руси Владимиром, чья благотворительность вошла в легенду.