Портреты первых французских коммунистов в России. Французские коммунистические группы РКП(б) и судьбы их участников - Ксения Андреевна Беспалова

как иностранцы восприняли революцию в России и прославляли ее. Особого внимания заслуживает монография американского исследователя Дэвида Кота о коммунизме и французских интеллектуалах. Автор рассматривал увлеченных идеями большевиков французских левых, в частности писателей, и их взаимоотношения с советской властью. В работе были упомянуты и сотрудники французских коммунистических групп В. Серж и А. Гильбо. Д. Кот выдвинул тезис о «попутничестве»[60] большевикам многих иностранцев, который впоследствии будут развивать многие историки.

В числе вдохновленных революционными настроениями французов исследователи упоминали, в том числе, и членов французских групп, но лишь как пример «увлеченных творческими усилиями по созданию государства рабочих и крестьян» и «решительно оторвавшихся от старого социал-демократического реформизма»[61]. Кроме того, историки касались публикационной активности французских коммунистов в Москве и Киеве как примера деятельности по расширению революционного движения в целом. Исследователями отмечен особый вклад в агитационную деятельность посредством печати таких французских коммунистов, как Жак Садуль[62] и Жанна Лябурб.

Однако это оказалось единственным аспектом деятельности французских коммунистов, который интересовал историков в тот период. Об иного рода деятельности сотрудников групп авторы не упоминали, как не касались активности других членов французских групп, а также важнейших вопросов, связанных с созданием и распадом групп[63]. Это было связано в первую очередь с тем, что статьи готовились для советских изданий и к празднованию годовщин революционных событий. Другие активисты французских групп, деятельность и воззрения которых не укладывались в прокрустово ложе просоветской историографии, только упоминались, причем в качестве «ренегатов», отрекшихся от коммунизма (например, П. Паскаль и А. Гильбо)[64].

Позже, начиная с конца 1980-х гг., интерес к другим аспектам деятельности сотрудников французских групп, помимо пропаганды большевизма, все же стал проявляться. В 1987 г. французским исследователем Домиником Леженом была опубликована статья, посвященная миссии членов Французской секцией Рабочего интернационала (СФИО) в России летом 1917 г.[65] Автор упомянул существование французской группы и некоторых ее сотрудников, например Ж. Садуля, С. Жиро, А. Гильбо, П. Паскаля. Историк отметил их участие в Первом конгрессе Коминтерна и сопровождение французских делегатов[66] во время Второго конгресса Коминтерна по приволжским городам[67]. Однако данная тема не была приоритетной для автора, и он ограничился лишь упоминанием о такого рода деятельности членов групп.

Как и в зарубежных исторических исследованиях, в советской историографии юбилейные 1967,1977 и 1987 гг. оказались богаты на публикации, посвященные изучению французских левых интеллектуалов. В этот период внимание отечественных историков привлекали сюжеты о том, как французы восприняли революцию в России и как переходили на сторону большевиков[68]. Статьи с подобной тематикой в этот период активно публиковались во «Французском ежегоднике»[69]. В этих публикациях упоминались лишь некоторые из членов групп, как например Ж. Садуль, о котором говорилось в связи с откликами французской общественности на публикацию его писем[70] и в связи с гонениями, которым он подвергся на родине после перехода на сторону большевиков.

В 1970-е гг. советские историки вновь обращаются к сюжетам по истории военного присутствия стран Антанты на Юге России. Появилась коллективная работа, посвященная деятельности французских коммунистов на Украине. Авторы отметили напряженную работу этих французов в содружестве с большевиками Украины. В публикациях акцентировалось внимание не только на Ж. Садуле и Ж. Лябурб, были отмечены заслуги и других членов групп. Например, упоминалось, что С. Жиро занималась организацией французской группы Киева, организовывала собрания французских коммунистов и отчитывалась о работе киевской группы перед ЦК. Отмечена также деятельность А. Барбере, который распространял листовки на французских кораблях на Севастопольском рейде. Историки особо подчеркивали, что деятельность групп являлась значительным вкладом в дело основания Французской коммунистической партии (ФКП) и, в целом, яркой страницей международного пролетарского сотрудничества[71].

В 1980-е гг. вышли обобщающие энциклопедии по истории Гражданской войны и Октябрьского переворота. В них содержались краткие справки о Французской коммунистической группе Москвы, основных событиях ее деятельности и ключевых членах организации[72]. Однако очевидно, что содержание статей в энциклопедиях и других обобщающих трудах, посвященных подобным темам революционного прошлого, строго выдерживались в соответствии с тогдашней политической ситуацией. Это не могло не предопределить то, что подобные работы являлись скорее обобщенными справками с тщательно отобранным фактологическим материалом, нежели трудами аналитического характера. В то же время выходили и более подробные жизнеописания наиболее значимых фигур для истории Гражданской войны, в частности о Ж. Лябурб и ее жизненном пути[73].

С распадом Советского Союза в 1990-х гг. в мировой исторической науке начался активный пересмотр устоявшихся ранее исторических концепций, основанных на марксистском мировоззрении. Зарубежные исследователи получили свободный доступ к ранее закрытым в России архивным фондам, а для отечественных специалистов открылись возможности для работы в зарубежных архивах, что позволило расширить границы исследовательского интереса. Как в России, так и за рубежом стали активно публиковаться мемуары и сборники ранее недоступных исследователям документов. В частности, появились воспоминания некоторых членов французских групп, например П. Паскаля, М. Боди, которые были опубликованы после смерти этих французских активистов, а также был опубликован перевод воспоминаний видного члена французских коммунистических групп Ж. Садуля[74]. Все это позволило сместить исследовательский интерес с анализа отдельных сюжетов деятельности французских коммунистических групп и вклада их сотрудников в мировое революционное движение к исследованию персональной истории, к изучению мотивов и причин перехода их на сторону большевиков. Историков стали привлекать судьбы и мысли членов групп, а история создания французских групп и их деятельность начали уходить на второй план.

В связи с этим интересна работа французского исследователя Франсуа Фюре «Прошлое одной иллюзии», где историк рассматривал причины притягательности коммунистических идей и их влияния на отдельных французских интеллектуалов. Он предложил тезис об «очаровании» французских интеллектуалов русским октябрем 1917 г. и об их последующем «разочаровании» в идеологии, которую несла в себе русская революция. Одним из «очарованных» для Ф. Фюре являлся П. Паскаль. Анализируя дневники П. Паскаля, исследователь продемонстрировал, как «очарованный» революцией интеллектуал страдал от воплощенной в Советской России утопии, пытался бороться против социалистического лагеря, строительству которого он отдал часть жизни, и в конечном итоге разочаровался и отрекся от коммунизма. В поле зрения исследователя попал и Ж. Садуль, совместно с которым «П. Паскаль организовал коммунистическую ячейку» (имеется в виду Французская коммунистическая группа Москвы. – К. Б.). Ф. Фюре заключил, что группа играла роль посредника во время переговоров о вступлении в Третий Интернационал между частями распадавшейся на социалистов и коммунистов СФИО и большевиками[75]. Но, в сущности, исследователя интересовал скорее сам П. Паскаль, его судьба и окружение, нежели его деятельность во