Полководческое искусство - Гуго фон Фрайтаг-Лорингховен

Ознакомительный фрагмент

классификация форм ведения войны. Автор надеется, что его выводы будут встречены с интересом и за пределами узкого круга военных специалистов. Ведь Мировая война показала, что крайне желательно, чтобы способность оценивать военные события хотя бы до некоторой степени была бы присуща и вообще образованным людям, а уж государственным деятелям и политикам это попросту необходимо.

Во втором томе[11] будут рассматриваться преимущественно вопросы внутренних коммуникаций и эксцентрических операций, обороны в различных ее формах и географических условиях, разведки и преследования, боевого расписания и механизма командования. Заключение будет подведено в ходе размышлений о главнокомандовании армиями в Мировую войну.

Многочисленные проводимые сравнения с боевыми действиями в прошлые эпохи призваны послужить тому, чтобы оценить, с какими сложностями приходилось справляться германскому Верховному Главнокомандованию и подчинявшимся ему командованиям группами армий и армиями, в сколь высокой степени при этом приходилось учитывать и работоспособность штабов всех уровней, и боеспособность частей, прежде чем требовать от них чего-либо. Таким образом, эти страницы с анализом военного опыта должны посодействовать тому, чтобы пробудить воспоминания о германской военной славе во всяком по-настоящему патриотически настроенном немце. Ведь память об этом представляет для нас неотъемлемое национальное богатство, которое, кажется, как никакое другое подходит для того, чтобы в прискорбном настоящем поддерживать в нас веру в немецкий народ.

Веймар, февраль 1920.

Автор

Введение

Развитие оперативного и тактического искусства вплоть до Мировой войны

В своей речи по поводу 100-летней годовщины со дня рождения фельдмаршала графа Мольтке[12] тогдашний начальник Генерального штаба граф Шлиффен заявил: «Было бы желательно написать книгу, откуда бы явствовала та пытливая натура, которая позволяет человеку выиграть три кампании, пленяя целые армии и доводя войну до финала за столько же дней, сколько другим полководцам требуется на это недель, месяцев и лет». Это пожелание осталось неисполненным. Фельдмаршал стремился решать крупные стратегические проблемы не в солидных томах, множестве глав и многочисленных параграфах, свое видение сути войны он, скорее, сумел свести в несколько слов: «Стратегия – это система подпорок». Это может показаться камнем, поданным голодающему вместо хлеба, или же фразой оракула, которая более запутывает, нежели объясняет. Кажется, что в этом нет ничего и, одновременно, в этом – все. Это суть протест против тех, кто пытается отыскать панацею в теории, методе, во внутренних или внешних коммуникациях, в охвате или прорыве. Это – утверждение о том, что во всяком случае следует искать самое целесообразное, оставляя за полководцем полную свободу делать то, что, как он полагает, принесет ему победу.

В своей речи на 100-летнем юбилее Военной академии 15 октября 1910 г. граф Шлиффен[13] указывал: «Перед любым из тех, кто хочет стать полководцем, должна лежать книга, озаглавленная “Военная история”… Чтение, должен я сказать, далеко не всегда пикантное. Придется продраться сквозь массу малоаппетитных ингредиентов. Однако вслед за этим все же дойдешь до фактов, зачастую фактов, греющих сердце, на основании которых и придет понимание того, как все происходило, как все должно было происходить и как это будет происходить опять. Конечно, раньше изучать войны было легче. Деятельные и честолюбивые принцы в сопровождении полководцев проделывали одну, а то и целый ряд кампаний и тщились путем наглядного обучения подготовить себя к своему призванию. Но это могло происходить лишь в эпоху войн, ведущихся схематически, в тесных рамках. Теперь же, во времена массовых армий и длительных периодов мира, этот метод уже неприменим, а курсами на учебных полигонах и маневрами заменить его нельзя. Теперь мы должны обратиться к прошлому, к опыту, которого мы лишены в настоящем, искать в том, что случилось более или менее недавно».

Эти слова человека, который учил нас сегодняшней войне масс, великого учителя Генерального штаба, чей духовный вклад в германские успехи в Мировую войну просто нельзя переоценить[14], вполне соответствуют воззрениям великих полководцев прошлого. Так, Фридрих Великий писал: «Военное искусство требует постоянного обучения ему, если только им хотят овладеть основательно. Я весьма далек от того, чтобы льстить себе, что овладел им полностью; я даже полагаю, что и жизни человеческой не хватит, чтобы обозреть его пределы, так как я от кампании к кампании получал все новый опыт и открывал новые принципы, и так как существует большое количество ситуаций, об исходе которых прийти к заключению я не смог»[15]. Учиться рекомендует нам и Наполеон, когда говорит: «Ведите войну наступательно, как Александр, Ганнибал, Цезарь, Густав Адольф, Тюренн, принц Евгений и Фридрих. Прочтите историю 83 их кампаний, перечитайте ее еще раз, подражайте им – вот единственный путь стать великим полководцем и постичь таинства военного искусства»[16]. В другом месте у Наполеона сказано: «Навык верховного командования приобретается только изучением военной истории и опытом. Нет никаких определенных, неизменных правил; все зависит от замысла генерала, от боеспособности его войск, времени года и тысяч прочих факторов, которые приводят к тому, что никогда один случай нельзя сравнить с другим»[17].

Этому соответствует и то, к чему приходит Клаузевиц: «Тот, кто собирается вникнуть в такую субстанцию, коей является война, не должен привносить в это ровным счетом ничего, кроме воспитания своего духа; если он пользуется готовыми идеями, а не пришедшими к нему под влиянием момента, которые он не пропустил через свои плоть и кровь, то поток обстоятельств опрокинет воздвигнутое им здание еще до того, как оно будет окончено. Война имеет иную, недоступную пониманию людей природу и именно у самых выдающихся из них, которые знают, чего они хотят, не пользуется ни малейшим доверием»[18].

Как в «системе подпорок», так и в этом «воспитании духа», кажется, заложено мало, и все же такое мнение в принципе охватывает все, в чем нуждается профессия военного в самом высоком ее смысле. Эта мысль пронизывает все уроки Клаузевица, которые тем более ценны и тем большие плоды принесли нашей армии, что они сплошь пропитаны опытом военной истории. Клаузевиц даже прямо заявляет, что теория войны должна быть лишь размышлением, но не уроком. Он писал: «Оно является аналитическим исследованием ситуации, ведет к точной ее картине и – если в нем обращаться к опыту, то есть в нашем случае к военной истории, – также к основательному знанию о ней». «Абсолютная, так называемая математическая, составляющая в военных расчетах никогда не найдет себе твердой почвы»[19]. «…В войне, этом акте человеческих взаимоотношений, этом конфликте больших интересов, разрешаемом кровопролитием», теория, основанная «на абсолютных выводах и правилах, которой намерены самодовольно следовать», непременно подведет, ведь «горе