Жизнь и деятельность Балтазара Коссы. Папа Иоанн XXIII - Александр Парадисис

Созыв собора был необходим ему. Поэтому он так горячо принялся за дело, объехал всю Европу, превзойдя в быстроте передвижения даже своего деда, богемского короля Иоанна, которого называли «венценосным почтальоном королей». Он побывал во многих странах Европы. Из Польши мчался в Англию, из Франции — в Венгрию, из Германии — в Италию и Испанию, уговаривая тамошних правителей приехать на собор. Сейчас он договаривался с нашим героем, папой Иоанном XXIII.

И папа и император проявляли друг к другу чрезвычайную предупредительность. После Лоди и Пьяченцы Иоанн XXIII и Сигизмунд поехали в Кремону. В сопровождении правителя Кремоны, без Имы, которая ожидала внизу, они поднялись на знаменитую колокольню собора Кремоны. Прекрасный пейзаж Ломбардии с извилистым и величественным руслом реки По расстилался перед ними. Было это осенью после полудня. Папа и император любовались открывшимся видом — живописными деревнями и городишками, окружёнными зеленью, поднявшейся после прошедших дождей, прихотливыми поворотами реки, когда снизу вдруг послышался испуганный крик Имы. Иоанн вздрогнул, а правитель Кремоны Гамбрино Фонтоло побледнел и в смятении шагнул назад.

Косса мгновенно обернулся и своими железными руками стиснул правителя Кремоны.

— Что ты задумал, мессир Гамбрино? — воскликнул он.

— Ради бога, святой отец, что вы хотите этим сказать?

Как рассказывают летописцы, правитель Кремоны Гамбрино Фонтоло, снискавший себе печальную славу вероломного предателя, хотел воспользоваться тем, что папа и император одни поднялись на высокую башню. Он решил столкнуть и папу и императора вниз (хотя Сигизмунд оказал ему немало услуг), а так как он был бы первым, «узнавшим» о происшествии, использовать время неизбежной суматохи в своих целях[45].

Папа Иоанн XXIII и Сигизмунд на соборе в Констанце.

Рассвирепевший папа готов был в свою очередь тут же столкнуть вниз изменника. Сигизмунд сначала улыбался, видя такую горячность, а затем, сделав презрительную гримасу, посоветовал папе оставить Фонтоло в покое. Он не верил, что последний действительно хотел убить их.

— Пусть будет так, — согласился бывший пират. — Но только вниз пускай он идёт первым.

А позже наедине он говорил Сигизмунду:

— Как видно, Сигизмунд, мы должны немедленно покинуть Кремону. Без войска оставаться здесь небезопасно[46].

* * *

Это было 16 ноября 1414 года в вольном имперском городе Констанце.

Какое небывалое скопление людей! Ни на один собор не собиралось столько народу. В Констанц, жителей которого можно было пересчитать по пальцам, съехалось сто пятьдесят тысяч человек. Около тридцати тысяч рыцарей явились верхом на лошадях — зрелище, доселе невиданное [13].

Мале пишет: «Этот собор был самым внушительным из всех, какие когда-либо видело христианство. Наряду с иерархами церкви и учеными-теологами сюда собрались посланцы монархов и правителей всех христианских стран, император Сигизмунд присутствовал лично. Одних только церковников-иностранцев приехало восемнадцать тысяч».

Альцог пишет по этому поводу: «На собор явились двадцать архиепископов, девяносто два епископа, сто двадцать четыре настоятеля монастырей и бесчисленное множество правителей и властелинов».

«Впервые в истории Вселенский собор происходил в Германии, — пишет архиепископ и историк католической церкви Хефеле. — Событие это было необычным и чрезвычайно важным. Тысячи людей из разных стран стеклись сюда. Каждый из правителей старался захватить возможно большее число сопровождающих, чтобы блеснуть перед другими.

Одних толкало сюда простое любопытство, другим хотелось показать своё величие, третьи рассчитывали встретиться с друзьями и поговорить о делах. И очень многие стремились сюда в надежде заключить выгодные сделки и заработать на этом. Были тут и торговцы, и ремесленники, и мастеровые. Приехали в Констанц актёры, музыканты и просто бездельники и авантюристы».

Но не только они. «В Констанц, — пишет де Поте, — прибыло много сотен куртизанок, которые тоже надеялись заработать, продавая за деньги любовь, хотели „послужить“ иностранцам и главным образом развратным иерархам церкви». Доминиканский монах отец Нидер утверждает: «Множество дьяволов проникло в Констанц и смешалось с проститутками. Дьяволы эти вселялись в мужчин и склоняли их к сладострастию, к телесной близости с женщинами» [70].

П. Учелло. Портрет Имы Давероны

Городские власти Констанца поручили Ульриху фон Рихенталю дать статистические сведения о приезжих, установить по возможности их имена, род занятий и прочие данные. Ульрих фон Рихенталь в «Хронике Констанцского собора» пишет, что он обнаружил в городе около семисот уличных женщин-иностранок. Некоторые из них совместно, а кое-кто и самостоятельно, сняли дома в городе. Но, кроме них, есть ещё женщины, которые скрываются, а сколько их — он знать не может[47].

* * *

Верхом на белоснежной лошади, которую вёл под уздцы пышно одетый воин, под шёлковым балдахином с четырьмя золотыми кистями по углам, укреплённым на серебряных шестах (их несли четыре «рыцаря церкви»), Иоанн XXIII с триумфом въезжал в Констанц. Впереди шагали церковнослужители, копьеносцы и лучники, которые несли на подушках широкополые красные шляпы кардиналов, сопровождавших Иоанна XXIII.

На протяжении всего пути от сверкающей Италии до серого Констанца, от тёплой и ласковой страны до холодного имперского города наш герой, сидя в старинном экипаже, медленно двигавшемся по разбитым римским дорогам, пребывал в мрачном настроении, хотя Има, повсюду сопровождавшая Иоанна, делала всё, чтобы развеселить его.

— Не нравится мне эта поездка, — говорил папа. — Не знаю, каких людей я встречу там. Боюсь, что вдали от Италии и моих людей мне придётся очень туго.

«На протяжении всего пути, — пишет католический историк Альцог, — Иоанн XXIII чувствовал себя неуверенно, он то взывал к народу — горожанам и крестьянам, встречавшимся по пути, то проклинал его. По всему было видно, что ему не хочется ехать в Констанц. Увидев издалёка этот город, он повторил то, что сказал однажды в Италии: „Так ловят лисиц“».

Однако первые дни пребывания в Констанце вселили в него надежду — представители, присутствовавшие на открытии собора, в большинстве своём были итальянцы и, казалось, были ему преданы.

Собрание иерархов церкви происходило в огромном здании у озера, построенном незадолго до этого (в 1388 году) и служившем хранилищем для товаров, которые привозились в имперский город.

Размеры здания, где происходил знаменитый Констанцский собор, трудно даже представить. Это строение сохранено и по сей день. Только одно из его помещений было размером 48×32 метра. Вдоль стен этого помещения были расставлены скамьи, на которых восседали иерархи церкви и другие участники собора: три западных «патриарха», двадцать девять кардиналов, тридцать три архиепископа, сто пятьдесят епископов, около трёхсот учёных-богословов, множество настоятелей монастырей. Все вместе они и составляли