От Суэца до Кэмп-Дэвида. Противостояние США и СССР на Ближнем Востоке в 1950–1970 гг. - Алексей Михайлович Уразов

Иранская революция 1979 г. – смена вех в регионе

На фоне урегулирования арабо-израильской напряженности новой точкой нестабильности на карте Ближнего Востока в 1978 г. становится шахский Иран, который с середины 1950-х гг. являлся одним из основных союзников США и ключевым полюсом американских военно-политических построений в регионе – организации Багдадского пакта, позднее трансформировавшейся в СЕНТО. Граничащий непосредственно с территорией советских республик Средней Азии, Иран предоставлял территорию для размещения американских систем радиолокационного слежения за южным сектором СССР.

Именно позиция Ирана наряду с Саудовской Аравией – наиболее лояльных США стран – членов ОПЕК – позволила максимально смягчить негативный экономический эффект от «нефтяного шока» 1973 г. Наряду с Израилем и Саудовской Аравией Иран являлся одним из ключевых реципиентов военной и военно-технической помощи со стороны США (к середине 1970-х гг. объем поставок составлял 5–6 млрд долларов в год). На фоне арабских консервативных монархий Аравийского полуострова и Персидского залива шахский Иран реализовал «вестернизированную» светскую версию исламского общества, что выставляло авторитарный режим шаха Мохаммеда Реза Пехлеви «прогрессивным» в глазах Вашингтона.

С 1975 г., когда в Иране был установлен авторитарный однопартийный режим и все иные политические силы были запрещены, в обществе явно назревало недовольство. Нарастающий политический кризис совпал с иной фундаментальной тенденцией, а именно социокультурными противоречиями между традиционалистским исламским большинством и светской вестернизированной верхушкой общества. Главой шариатского полюса и духовным лидером недовольных являлся политический и религиозный деятель Сейид Рухолла Мусави Хомейни, находившийся начиная с 1964 г. в изгнании.

К осени 1977 г. протестные настроения в Иране обострились и значительно окрепли в первой половине 1978 г. В январе 1979 г. стихийные антишахские выступления в Тегеране переросли в восстание. Стремительно развивающийся процесс парализовал армию и органы безопасности. В этих условиях 16 января страну спешно покидает шах Мохаммед Реза Пехлеви. Власть переходит в руки оппозиции.

1 февраля 1979 г. рейсом из Парижа в Иран возвращается аятолла Хомейни, который начинает построение ортодоксальной шариатской теократической формы правления. 30–31 марта в Иране проходит референдум о замене монархии в пользу исламского правительства. 1 апреля 1979 г. официально провозглашена Исламская Республика Иран (ИРИ). Решение поддерживают 98 % населения страны. Этот акт венчает события Иранской революции 1979 г. и является стартом радикального перерождения Ирана из светского вестернизированного союзника США в радикальный антизападный теократический режим. «Полицейского Залива больше нет» – так описывал ситуацию в феврале 1979 г. The Economist[480].

Исламская Республика Иран стала первым государством, выдвинувшим лозунг «экспорта исламской революции» в качестве одного из ключевых императивов своей внешней политики. Это положение было официально закреплено в виде обязательства «защиты всех мусульман» в ст. 152 Конституции ИРИ[481].

Радикальное обострение исламского фактора стало вызовом для сверхдержав. Религиозно-политическое движение Хомейни, выступая под лозунгом «не Запад, не Восток, а ислам», стремилось нанести удар одновременно «по большому и малому Сатане» – по позициям США и СССР на Большом Ближнем Востоке[482]. Вместе с тем степень угрозы «экспорта исламской революции» для СССР, непосредственно граничившего с ИРИ, и США была, без сомнения, неравной.

Еще с середины 1978 г. США начали системно зондировать потенциальные возможности стимулирования социальных конфликтов вдоль границ СССР с целью «втянуть СССР в исламские дела, чтобы иметь возможность спровоцировать на выступление мусульманские народы Советского Союза и других государств»[483]. Отводя угрозу «исламской революции» от своих союзников в регионе, США стремились канализировать и направить ее против СССР, фактически проводя стратегию «двойного сдерживания».

Анализ деструктивного потенциала «исламского фактора» для стратегических построений США в регионе Большого Ближнего Востока находился в центре внимания администрации Картера.

1 февраля 1979 г. проходит заседание Межведомственной политической комиссии в составе высших функционеров администрации Белого дома, Госдепа, Пентагона, ЦРУ, Объединенного командования начальников штабов, Совета национальной безопасности. «Падение режима шаха в Иране привело к исчезновению ключевого члена системы американской безопасности в регионе», – прямо заявлял министр обороны Гарольд Браун. Отсутствие важного регионального игрока ставило под удар менее влиятельные проамериканские режимы в регионе. «США никак не отреагировали на эти события и главное, что наши региональные союзники понимают, что немного мы и собирались сделать в этой связи», – резюмировал советник по национальной безопасности Бжезинский[484]. Помимо «иранской угрозы» участники совещания констатировали рост качественно новой тенденции внутри арабского лагеря – недовольство значительной части арабских государств Кэмп-Дэвидскими соглашениями. По мнению главы ЦРУ, адмирала Стэнсфилда Тернера, «будет трудно уговорить Садата отказаться от убеждения, что именно он является полисменом Ближнего Востока, но дальнейшая поддержка его в этом убеждении таит массу опасностей. Игнорирование им объективно существующих внутригосударственных проблем приведет к тому же, что произошло в Иране». Как подчеркивал Роберт Боуи, заместитель главы ЦРУ, «саудиты видят в решениях Кэмп-Дэвида угрозу своей собственной безопасности».

Нужно подчеркнуть, что еще в конце 1978 г. администрация Картера разрабатывает план сосредоточения в районе Персидского залива крупных соединений ВМФ США и начинает реализацию данного плана. Одновременно Вашингтон значительно усиливает давление на консервативные арабские монархии – Саудовскую Аравию и Иорданию – с целью отказаться от саботирования Кэмп-Дэвидских соглашений.

В начале февраля 1979 г. ближневосточное турне совершает министр обороны США Браун. Комментируя ключевые цели, он заявил, что «потребует от арабских государств приглушить их заботу о местных делах, включая отношения с Израилем, и сконцентрироваться вместо этого на региональном сотрудничестве, чтобы предотвратить нестабильность и растущее советское вмешательство»[485].

В 1979 г. на юге Аравийского полуострова с новой силой вспыхивает очередной приграничный конфликт между Южным и Северным Йеменом. Руководствуясь целью обеспечения безопасности своего ключевого союзника в регионе – Саудовской Аравии – Вашингтон направил к берегам Аравийского полуострова корабли ВМФ, включая авианосец Constellation. Решение Картера послать американский флот в Аравийское море, по заявлению официальных лиц США, явилось «поворотным моментом в использовании его администрацией военной силы»[486].

Исламская революция в Иране помимо политического аспекта имела также крайне сильное влияние на экономическую ситуацию в мире. Новые власти Ирана, второй по объемам производства нефти страны – члена ОПЕК после Саудовской Аравии, полностью остановили поставки нефти и инициировали создание Национальной иранской нефтяной компании, поставившей под контроль добычу и экспорт на мировой рынок. К концу 1978 г. нефтедобыча в Иране, составлявшая 5,5–6 мбд (4,5 из которых шли на экспорт), упала до нуля. Это привело к скачку нефтяных цен на рынке наличного товара в Европе на 10–20 %. К декабрю 1979 г. цена за баррель составила 24 доллара, в мае 1980 г. – 28 долларов, а уже в декабре 1980 г. по итогам Балийского саммита стран – членов ОПЕК – 32 доллара за баррель саудовской нефти и 36 долларов для всех остальных членов ОПЕК[487].

Спровоцированный событиями Иранской революции января 1979 г. международный нефтяной рынок был охвачен паникой «нефтяного голода», которую позднее охарактеризовали как «второй нефтяной шок». Ценовое давление со стороны потребителей, ставшее ключевым элементом и стимулировавшим дальнейший