Собственный Его Императорского Величества Конвой. История частей непосредственной охраны российских государей от основания при Александре I до расформирования после отречения Николая II. 1811— 1917 - Николай Васильевич Галушкин

три всадника. После церемониального марша Штандарты, юбилейный и Терский, с воинскими почестями были отвезены во дворец, присоединены к старому Штандарту Л.-Гв. Кубанских сотен, и Конвой вновь выстроился на три фаса.

Государь Император въехал в середину этого построения и изволил обратиться к Конвою: «Сто лет Конвой честно и верно служил своим Царям и Родине, как в походах, так и в мирное время. Предки мои ценили, как и я, беззаветную преданность Кубанских и Терских казаков Конвоя. Уверен, что и грядущие его поколения будут служить по примеру своих славных предков. Благодарю прежде служивших и ныне находящихся в строю Конвоя за службу, казаки, мое сердечное спасибо!»

Государю Императору была подана проба. Взяв чару, Государь произнес: «За дальнейшую славу моего Конвоя, за здоровье прежде в нем служивших и за ваше здоровье, казаки, ура!»

Несмотря на большую дворцовую площадь, каждое слово Государя Императора, обладавшего исключительной дикцией, было услышано всеми совершенно ясно и отчетливо. В ответ на Царские слова восторженное «ура» конвойцев разнеслось по всей площади Екатерининского дворца.

Командир Конвоя поднял чару за здоровье Государя Императора, Государынь Императриц и Августейшего Атамана Наследника Цесаревича. Громкое «ура», звуки народного гимна и шефских маршей не смолкали до тех пор, пока Государь не подъехал к дворцу.

Еще раз, направляясь в свои казармы, прошел Конвой перед Государем Императором с хором трубачей Л.-Гв. Гусарского Его Величества полка, игравших марш, составленный из песен Черноморских казаков.

За сотнями Конвоя следовал исторический взвод, в составе десяти офицеров и десяти казаков, напоминавший всю вековую историю Конвоя. За офицерами в исторических формах во второй шеренге находились казаки, каждый в форме, соответствующей своему офицеру.

После парада Наследник Цесаревич, Великая Княжна Мария Николаевна и Великая Княжна Анастасия Николаевна отбыли в Александровский дворец. Государь Император с Великой Княжной Ольгой Николаевной и Великой Княжной Татьяной Николаевной изволили проследовать в Екатерининский дворец, где был сервирован завтрак.

Царский стол был накрыт покоем. Кроме Царского стола было накрыто много небольших столов. Всех приглашенных к Высочайшему завтраку было 180 человек. Центральное место за Царским столом занял Государь Император, имея против себя Министра Императорского Двора. С правой стороны от Его Величества заняли места: Великая Княжна Ольга Николаевна, Великий Князь Сергий Михайлович, статс-дама графиня Воронцова-Дашкова, генерал-адъютант барон Мейендорф, статс-дама баронесса Рихтер, генерал-инспектор кавалерии генерал Остроградский, вдова бывшего командира Конвоя баронесса Мейендорф, помощник Военного Министра генерал Поливанов и супруга командира Конвоя княгиня Трубецкая. По левую сторону от Государя: Великая Княжна Татьяна Николаевна, Войсковой Атаман Кавказских Казачьих Войск генерал-адъютант граф Воронцов-Дашков, статс-дама Нарышкина, генерал-адъютант Струков, статс-дама баронесса Фредерикс, генерал-адъютант Арсеньев, супруга бывшего командира Конвоя госпожа Ивашкина-Потапова, начальник Генерального штаба генерал Жилинский, фрейлина госпожа Бюцова, начальник Главного штаба генерал Михневич.

По правую руку от Министра Императорского Двора сидел старый командир Конвоя генерал-майор Ивашкин-Потапов, а по левую – командир Конвоя Свиты генерал-майор князь Трубецкой. На этой стороне Царского стола имели места штаб- и обер-офицеры Конвоя и их супруги.

Во время Высочайшего завтрака играл придворный симфонический оркестр. В конце завтрака Государь Император изволил провозгласить здравицу за Свой Конвой и за Кубанское и Терское Казачьи Войска. После завтрака Государь милостиво беседовал со всеми офицерами Конвоя и пожаловал адъютанта Конвоя, подъесаула Жукова, своим флигель-адъютантом.

В исходе третьего часа, перед отбытием из Екатерининского дворца, Государь Император выразил свое пожелание сняться перед дворцом в общей группе со всеми офицерами Конвоя.

На третий день юбилейных торжеств, 19 мая, в три часа дня настоятель Царскосельского Екатерининского собора совершил освящение нового офицерского Собрания Конвоя. На освящении присутствовали: командир, все офицеры Конвоя с их семьями, прибывшие на юбилей старые конвойцы, депутации от Кубанского и Терского Казачьих Войск и представители воинских частей, принимавших участие в юбилейных торжествах Конвоя.

В тот же день, в 4 часа 30 минут, происходила джигитовка Конвоя перед Екатерининским дворцом. Для встречи Государя сотни Конвоя в обыкновенной форме (синий мундир при алом бешмете) были выстроены на дворцовой площадке в пешем строю, имея на правом фланге хор трубачей Л.-Гв. Кирасирского Его Величества полка, а на левом – конный строй своих лучших джигитов, под командой сотника Скворцова. Внутренняя площадь Большого дворца была окаймлена по всей правой половине тысячной шпалерой зрителей, вплоть до Царского подъезда. На подъезде находились: атаманы, генералитет, чины Государевой Свиты и все депутации, прибывшие на юбилей Конвоя.

Придворные дамы и дамы Конвоя имели места на балконе дворца. На столах возле Царского подъезда были разложены призы для джигитов, из коих 26 огнестрельного оружия и 8 холодного – кинжалы и шашки с серебряным набором.

Государь Император на джигитовку прибыл с Августейшими детьми. Государь и Наследник Цесаревич имели на себе синий мундир Конвоя. Поздоровавшись с трубачами, с кирасирами и с казаками Конвоя, Государь разрешил командиру начать джигитовку. По знаку, данному командиром Конвоя, вся команда джигитов, стоя на седлах, с гиком, стрельбой, с кинжалами в зубах и отдавая честь Государю, пронеслась с правой стороны дворцовой площади на левую и оттуда, справа по одному, полетела назад с рубкой лозы и глиняных пирамид. Удары шашкой были настолько точно, метко и правильно направлены, что разрубленная пирамида оставалась стоять, не разваливаясь. После рубки следовала вольная и групповая джигитовка. Зрители не успевали следить за отдельными номерами карьером мчавшихся лихих джигитов. Перед их глазами, как в калейдоскопе, мелькали всадники, с большой смелостью проделывая «двойные прыжки» (перескакивание через коня, карьером мчавшегося, с одной его стороны на другую), «вертушки» (перевернувшись в воздухе, казак вскакивал на шею коня, лицом к его крупу), «скашевки» (на полном карьере казак откидывался и подхватывал с земли папаху). Трудно было сосредоточиться на каком-либо отдельном всаднике. Проносились конвойцы, стоя вверх ногами, некоторые вскакивали на круп лошади, на карьере снимали свое седло и, держа его в руках, стояли на крупе мчавшегося коня.

«Римской колесницей» – казак, стоя на коне, гнал впереди себя тройку коней, «трапецией» – два казака, несясь карьером, держали между собою шест, на котором стоял третий с сотенным значком, и другими групповыми номерами была закончена джигитовка, вызвав удивление Государя Императора, восторг Августейшего Атамана Государя Наследника и общее восхищение ловкостью, лихостью и храбростью джигитов-казаков Конвоя. Его Величество Государь Император несколько раз благодарил командира и пожелал лично выразить джигитам Конвоя Свою Царскую благодарность. Конвойцы спешились и, передав лошадей назначенным коноводам, выстроились перед Государем. Государь подошел к ним, всех благодарил за удалую джигитовку и расспрашивал отдельно некоторых казаков о том, как давно служит в Конвое, получал ли раньше призы за джигитовку, а