Алексей Шепелев - В небе и на земле

Затем И. С. Полбина отозвали с фронта и назначили на руководящую должность в штаб Военно-Воздушных Сил. Однако выдвижение его не обрадовало, и вскоре он добился отправки на фронт. Вот что писал по этому поводу Иван Семенович своей жене Марии Николаевне:

"Здоров, бодр. Сейчас снова в действующей армии. Три с половиной месяца работал в Москве. Работа, да еще в условиях войны, не по моему характеру. Оторвать меня от техники, от самолета - это непостижимое дело! А теперь опять упорно работаю над задачей скорейшего разгрома врага, мечтая вернуться с победой"[13}.

Прибыв на аэродром, полковник И. С. Полбин тепло поздоровался с теми, кто находился на стоянке, и с лукавой усмешкой заметил, что более обстоятельно познакомится с людьми в ходе боевой работы.

Все занялись своими текущими делами, а Иван Семенович попросил показать ему командирский самолет. Осматривал он машину очень внимательно, даже придирчиво, но никаких замечаний не сделал.

В тот же день Полбин поднялся в воздух. Он побывал в зонах, над полигоном, летал мастерски, очень красиво, чуть ли не отвесно пикировал. И при посадке, за которой пристально наблюдали находившиеся на аэродроме авиаторы, Иван Семенович не допустил ни одной ошибки. Чувствовалось, что перерыв в летной практике не отразился на его навыках.

- Прекрасная машина! - сказал Полбин, вылезая из кабины.

Мы отошли в сторону, сели на траву и разговорились о летно-техыических особенностях бомбардировщика Пе-2.

Я полностью разделял мнение Ивана Семеновича о необходимости более полно использовать возможности самолета Петлякова.

- Летаете вы прекрасно, - заметил я Полбину, - но, может быть, все-таки не стоит так резко пилотировать на малых высотах. Молодежь начнет вам подражать и, чего доброго, побьет машины.

- Если самолеты зачехлить и ни один экипаж не выпускать в воздух, будет полная гарантия от летных происшествий. Так, что ли, инженер? - хитровато подмигнул мне Иван Семенович. И, немного подумав, продолжал:- Нет, летать мы будем много, тренироваться упорно и действовать, как в настоящем бою. Важно, чтобы молодежь уверенно и смело летала на любых высотах. Наш пикировщик полностью покоряется лишь храбрым и умелым людям.

Полковник И. С. Полбин - противник всякого лихачества и недисциплинированности - вместе с тем решительно поддержал творческие искания отдельных летчиков, рискнувших выполнять на Пе-2 фигуры сложного и даже высшего пилотажа. Командир-новатор добивался, чтобы его подчиненные в совершенстве владели боевой машиной, выжимали из нее все, на что она способна.

Ивану Семеновичу, как и нам, инженерам, было известно, что В. М. Петляков со своим конструкторским бюро еще в 1938 - 1939 годах разрабатывал высотный истребитель дальнего действия ВИ-100. Но обстоятельства заставили срочно переделать эту машину на пикирующий бомбардировщик, так остро необходимый нашей авиации. Поставленную задачу конструктор выполнил блестяще. Он со своими помощниками создал великолепный пикировщик, в котором в известной мере сохранились и качества высотного истребителя.

Позднее из печати я узнал, что Иван Семенович довольно успешно использовал прекрасные боевые данные Пе-2. Возглавляя группу, насчитывавшую 17 пикирующих бомбардировщиков, полковник И. С. Полбин нанес меткие удары по двум железнодорожным станциям. В результате было подожжено несколько эшелонов противника, взорван склад боеприпасов, уничтожено много автомашин.

Продолжая полет, наши бомбардировщики встретились с восемнадцатью "юнкерсами". Вот как описал этот эпизод сам Иван Семенович:

"По команде "Внимание, в атаку за мной!" резким поворотом в сторону группы противника, наращивая скорость, пошел на сближение. Электроцепь оружия и освещения прицела включена. Молниеносно сокращается расстояние между группами "Петляков-2" и Ю-87. Заметив наше преследование, немцы, теряя боевой порядок, попытались мелкими группами уйти с разворотом, но было поздно. Я дал первую очередь с дистанции 800 метров, "юнкерс" вспыхнул и камнем пошел вниз. В то же время часть экипажей группы занялась штурмовкой аэродрома и подожгла два немецких самолета на земле. Почти одновременно удачными атаками сбили по одному Ю-87 гвардии лейтенант Плотников и стрелок-радист Серебрянский...

В результате воздушного боя группа моих пикировщиков уничтожила шесть самолетов Ю-87 и сорвала задуманный немцами вылет на бомбометание по нашим войскам"{14}.

Как видим, в этом полете полковник И. С. Полбин и его подчиненные действовали не хуже летчиков-истребителей.

Талантливый командир, летчик-новатор, автор знаменитой "вертушки" и других тактических новинок, он не щадил себя в бою. Стал затем генералом, дважды Героем Советского Союза. И. С. Полбин погиб при выполнении боевого задания. Светлый образ его никогда не изгладится из нашей памяти.

Мне, к сожалению, довелось недолго поработать с Иваном Семеновичем Полбиным. Получив новое назначение, я распрощался с ним, с его заместителем по политчасти Брагиным, со своими ближайшими помощниками - инженерами Хаткевичем, Малышевым - и другими боевыми друзьями.

Часть третья

Затишье предвещает бурю

С командировочным предписанием я прибыл в 17-ю воздушную армию на должность главного инженера. Выслушав мой доклад, генерал В. А. Судец сразу же высказал недовольство тем, что я, как показалось ему, слишком долго сдавал дела в корпусе и добирался к новому месту службы. Немного успокоившись, он отрывистым голосом приказал:

- Немедленно принимайте инженерно-авиационную службу и впрягайтесь в работу.

На мой вопрос, чем вызвана такая спешка, уклончиво ответил:

- Возьметесь за дело - сразу поймете. - Помолчал немного и уже определенно добавил: - Ожидается крупное наступление немцев.

- В полосе нашего Юго-Западного фронта?

- Нет, под Курском. Но мы обязаны помочь соседям.

Поскольку я раньше находился на Воронежском фронте, мне было хорошо известно, что под Белгородом и Орлом противник создает мощную группировку, в основном из танковых и моторизованных дивизий. Конечно же, он намеревается не обороняться, а наступать. А от генерала В. А. Судец я узнал о том, о чем раньше не знал. В частности, он сообщил, что эскадры 4-го немецкого воздушного флота, которым командовал генерал-фельдмаршал Рихтгофен, заметно усилены.

Когда я ознакомился с положением дел в инженерно-авиационной службе, мне стали понятны беспокойство и некоторая нервозность В. А. Судца. 17-я воздушная армия, которой он командовал, за время тяжелых боев под Сталинградом, а затем под Харьковом (февраль - март 1943 года) понесла значительные потери в живой силе и технике. В некоторых дивизиях осталось лишь по 15 - 20 исправных самолетов. Отдельные машины можно было бы вернуть в строй на месте, но не хватало запасных частей. Особенно острый дефицит ощущался в воздушных винтах, бензобаках, радиаторах.