Конев против Жукова. Поединок маршалов - Валентин Александрович Рунов

«Необходимость сказать о Московской битве наиболее полную историческую правду была для Жукова внутренне как бы прямым продолжением того дела, которое он делал во время самой Московской битвы. В каком-то смысле это было для него как бы продолжением войны, и то, как он рассказывал о ней, заставляло меня заново думать о том, как он воевал.

Сейчас, когда я пишу эти заметки, прошло уже почти полгода с тех пор, как я в последний раз видел Жукова. В тот вечер в одном из московских домов встретились люди, главным образом военные и уже немолодые, чтобы за торжественным столом отметить круглую дату жизни и военной деятельности хозяина дома (И.С. Конева. – Авт.).

Среди приглашенных и пришедших на эту встречу был Жуков. И его приглашение в этот день, в этот дом, и его приход туда имели особое значение. Судьба сложилась так, что Жукова и хозяина дома на долгие годы отдалили друг от друга обстоятельства, носившие драматический характер для них обоих, для каждого по-своему. А если заглянуть еще дальше, в войну, то и там жизнь, случалось, сталкивала их в достаточно драматической обстановке. Однако при всем том в народной памяти о войне их два имени чаще, чем чьи-нибудь другие, стояли рядом, и в этом все-таки и состояло самое главное, а все остальное было второстепенным.

И когда на вечере, о котором я вспоминаю, после обращенной к хозяину дома короткой и полной глубокого уважения речи Жукова оба эти человека обнялись, должно быть, впервые за многие годы, то на наших глазах главное снова стало главным, а второстепенное – второстепенным с такой очевидностью, которой нельзя было не порадоваться» (Симонов К. Глазами человека моего поколения. Размышления о И.В. Сталине. М.: АПН, 1989).

Дочь маршала Наталия Ивановна Конева также вспоминает, что в тот вечер у них в доме царила атмосфера военного братства. Жуков один из первых пришел поздравить Конева с днем рождения. И они обнялись. Все внимательно следили за их движениями, за выражением лиц, за репликами. И все вздохнули с облегчением. Константин Симонов, тоже сидевший за праздничным столом, написал потом о Жукове: «Его приглашение в этот день, в этот дом, его приход туда имели особое значение. Судьба сложилась так, что Жукова и хозяина дома на долгие годы отдалили друг от друга обстоятельства, носившие драматический характер для обоих, для каждого по-своему».

Определенным доказательством примирения маршалов может служить их совместное письмо в Политбюро ЦК КПСС и лично Л.И. Брежневу от 25 июля 1970 года. В нем они ходатайствуют о присвоении званий Героя Советского Союза и Героя Социалистического Труда ряду военачальников и ответственных работников фронтового тыла периода Великой Отечественной войны. Кроме Г.К. Жукова и И.С. Конева это письмо также подписали Маршалы Советского Союза А.М. Василевский и И.Х. Баграмян (РГАНИ. Ф. 5. Оп. 62. Д. 293. Л. 250–252).

Правда, реакция власти на это письмо была отрицательной. В ответе, подписанном заведующим Отделом административных органов ЦК КПСС Н. Савинкиным, в частности, было оказано:

«В результате изучения этого вопроса и ознакомления с необходимыми материалами выяснилось, что заслуги каждого из поименованных выше генералов в период Великой Отечественной войны были отмечены многими правительственными наградами, в том числе полководческими орденами Суворова и Кутузова… Героев Советского Союза или Героев Социалистического Труда в архивах не имеется.

Установлено также, что деятельность некоторых из названных генералов тогда оценивалась их начальниками иначе, чем это делают указанные маршалы в настоящее время. Об этом свидетельствует аттестация на начальника тыла 1-го Белорусского фронта, а в последующем начальника тыла Группы советских оккупационных войск в Германии т. Антипенко Н.А., подписанная Маршалом Советского Союза Жуковым Г.К. 22 августа 1945 года.

Утверждение авторов письма о том, что высокого звания Героя Советского Союза удостоены все командующие войсками и начальники штабов фронтов и большинство начальников родов войск и командующих армиями, не отвечает действительности. Из числа лиц, находившихся на указанных должностях более года, этого звания были удостоены 85 процентов командующих фронтами, 40 процентов начальников штабов и 30 процентов командующих артиллерией (командующих бронетанковыми и механизированными войсками) фронтов. Каждому из них указанное звание присваивалось не по должностному принципу, а с учетом непосредственного участия и конкретных заслуг в подготовке и проведении крупных стратегических операций. При этом нельзя также не принимать во внимание, что никому из членов военных советов фронтов звание Героя Советского Союза не присваивалось.

С учетом всего вышеизложенного полагаем, что оснований для положительного рассмотрения предложения, изложенного в письме группы Маршалов Советского Союза, не имеется. Министерство обороны СССР (т. Гречко) и Главное политуправление СА и ВМФ (т. Епишев) это мнение разделяют» (РГАНИ. Ф. 5. Оп. 62. Д. 293 Л. 253–254).

В довершение хочется несколько слов сказать о тех людях, чьи свидетельства легли в основу этого раздела.

Так, Кашурко Степан Савельевич (ум. 2007) вовсе не был «порученцем маршала Конева». С Иваном Степановичем он как журналист познакомился во второй половине 60-х годов, когда Конев возглавлял центральный штаб Всесоюзного похода по местам революционной, боевой и трудовой славы советского народа. Правда, его публикаций того периода о И.С. Коневе и работе возглавлявшейся им организации не обнаружено. Нет и документально зафиксированных фактов откровенных бесед маршала с этим человеком. Зато известно, что С.С. Кашурко широко использовал результаты поисковой работы с целью личного обогащения за счет представления документов и информации о погибших руководству Якутии, Казахстана, Грузии. Своими поздними «воспоминаниями» и публикациями о «бескорыстной подвижнической деятельности» он даже втерся в доверие к российский власти и в декабре 2003 года был награжден орденом Почета.

Константин (Кирилл) Михайлович Симонов (1915–1979) был известным советским писателем, сценаристом, журналистом и общественным деятелем. Печататься начал в 1934 году. В 1938 году окончил Литературный институт имени Максима Горького в Москве. В годы Великой Отечественной войны – корреспондент газеты «Красная звезда», автор ряда известных на всю страну военных стихотворений. После войны был одним из руководителей Союза писателей СССР, главным редактором журнала «Новый мир», «Литературной газеты». Кандидат в члены ЦК КПСС (1952–1956), Герой Социалистического Труда (1974), лауреат Ленинской, шести Сталинских премий. Очень много писал о Великой Отечественной войне, создал литературную основу популярного советского фильма «Живые и мёртвые» (1966).

Наталия Ивановна Конева (род. 1947) – единственный ребенок в семье Ивана Степановича Конева и его второй жены Антонины Васильевны. Окончила филфак МГУ, преподавала в Военном университете. В настоящее время работает в фонде полководцев Победы, который объединил потомков людей, чьи имена навсегда останутся в истории Великой Отечественной войны.

Я пытался найти