Профессия тренер. От рождения игры до Гвардиолы и Клоппа - Дитрих Шульце-Мармелинг

На чемпионате Европы 1988 года в ФРГ 12 из 20 игроков состава сборной были украинцами, из них 10 играли за киевское «Динамо». Только три футболиста того состава представляли Москву (а именно «Спартак»). В полуфинале эта сборная обыграла Италию со счетом 2:0. Французская газета L’Équipe назвала игру СССР «показательным выступлением футбольной школы». В финале чемпионата Европы в Мюнхене сборная СССР встречалась со сборной Голландии, которой руководил Ринус Михелс. Это был поединок команд, демонстрировавших самый современный и техничный футбол на турнире. Но еще это была дуэль двух великих стратегов, в которой победу в конечном итоге одержал западный, более индивидуалистический вариант тотального футбола. «Системный футбол» Лобановского пережил поражение, а затем, после крушения социалистического лагеря, нашел восторженных последователей на Западе. Приверженцев нашел и подвергавшийся ранее критике научный подход Валерия Васильевича к футболу. Особенно большое влияние Лобановский оказал на итальянского тренера Арриго Сакки, который в 1989 и 1990 годах вместе с футбольным клубом «Милан» выиграл Кубок европейских чемпионов. В Германии преемниками советского тренера считаются Ральф Рангник и Томас Тухель, причем в обоих случаях имеется в виду, что они переняли в первую очередь научный подход Лобановского к футболу.

Лобановского часто упрекали в том, что он слишком жестко тренирует игроков «Динамо». Доля правды в этом была, но многое из его подхода к футболу и методов работы с игроками позже позаимствовали и западные профессиональные футбольные клубы. Куда реже на Западе перенимали авторитарный стиль руководства Валерия Васильевича. В газете Frankfurter Allgemeine Zeitung Лобановского назвали «великим молчуном из Киева», а австрийский футбольный журнал Ballesterer писал: «Единственное, что менялось в его внешнем виде во время игры, – это румянец на щеках и длина сигареты во рту».

Менотти и тирания систем

После ЧМ-1974 Сесара Луиса Менотти назначили тренером сборной Аргентины. Аргентинский футбол переживал в то время не лучшие времена. Перед Сесаром поставили задачу создать сборную, которая через четыре года станет лучшей в мире.

На ЧМ-1966 сборная Аргентины запомнилась в первую очередь своим жестким и неприглядным оборонительным футболом. Отбор на турнир-1970 в Мексике она не прошла. Четыре года спустя «альбиселесте»[82] все же квалифицировалась на проходивший в ФРГ чемпионат мира, однако на втором групповом этапе они набрали всего одно очко – и то в матче против сборной ГДР. За четыре года перед домашним чемпионатом мира Менотти предстояло совершить невозможное.

В Ассоциации футбола Аргентины тоже царил хаос. Менотти рассказывал: «Когда я приступил к работе, в ассоциации не было досье ни на одного игрока». El Flaco («тощий»), как звали высокорослого заядлого курильщика, начал с систематизации национального резерва игроков. Впервые в истории аргентинского футбола в сборную были включены футболисты из центральной части Аргентины.

Менотти обнаружил две основные проблемы: аргентинский футбол был слишком медленным, а игроки считали европейские команды слишком сильными. С начала ЧМ-1958 до назначения Менотти на пост тренера сборной в 1974-м «альбиселесте» сыграли против европейских сборных 40 матчей, из них выиграли лишь 13, а проиграли 15.

В марте 1976 года Менотти отправил национальную сборную в европейское турне. 24 марта, в день военного переворота в Аргентине, «альбиселесте» сыграли против Польши в Хожуве и выиграли 2:0.

Хотя военные якобы грозились выгнать Менотти из сборной, тренер все же продолжил работать. Сторонник Коммунистической партии Аргентины остался на своем посту. «Президент футбольной ассоциации крепко за меня держался», – рассказывал Менотти. Часто забывают о том, что промосковская коммунистическая партия изначально приветствовала переворот и, в отличие от других левых группировок, не была запрещена хунтой.

В преддверии чемпионата мира тренер национальной сборной был готов закрыть глаза на политическую ситуацию в его родной стране, в отличие от капитана сборной Хорхе Карраскосы, который во время тренировочных сборов заявил: «Я не хочу, чтобы хунта меня использовала», после чего ушел из сборной. Менотти мыслил иначе: «Для Карраскосы чемпионат мира не был вопросом жизни и смерти, – вспоминал тренер. – Но мне были нужны заряженные игроки, готовые ради команды забыть обо всем, даже о своих семьях». Хунта поддержала Сесара. Так, например, журналистам было дано указание не критиковать тренера сборной, ведь он – движущая сила процесса «национального примирения».

На тренировках Менотти сосредоточился на улучшении темпа и точности игры сборной. Тренер пропагандировал «креольский стиль», под которым он понимал смесь виртуозной игры в короткий пас и креативного дриблинга вкупе с поиском хитрых решений. Для него футбол сочетал в себе «порядок и приключение».

Ни в одной другой стране мира футбол не был столь двуликим, как в Аргентине. Обе стороны отражали «альбиселесте» Менотти: футболисты команды не только демонстрировали отличную технику и играли в высококлассный атакующий футбол, но и могли действовать грязно (порой слишком грязно), а иногда даже запугивать противника.

К домашнему чемпионату мира Менотти подготовил команду, которая действовала прямолинейно и агрессивно и быстрее оппонентов занимала центр поля. Молодого гения Диего Марадоны в составе не было, потому что Менотти боялся, что 17-летний игрок не сможет выдержать давление и поставит под угрозу его чемпионские амбиции.

В финале на стадионе «Монументаль» «альбиселесте» встречались со сборной Нидерландов, четырьмя годами ранее дважды разгромившей аргентинцев. Прессингу «оранжевых» Менотти противопоставил тактику «две короткие передачи – меняем фланг». И по результату, и по игре Аргентина заслуженно выиграла, но даже после завершения чемпионата оставалось подозрение, что завоевать титул аргентинцам помог допинг. Это косвенно подтверждают и слова бывшего капитана команды Карраскосы: «Я хочу выступать в одной команде с честными футболистами, которые и выигрывают, и проигрывают честно: без запрещенных приемов, взяток и допинга».

Само право играть против «оранжевых» аргентинцы тоже «купили»: чтобы выйти в финал, обогнав сборную Бразилии, у которой было такое же количество очков, «альбиселесте» должны были выиграть у Перу с разницей не менее четырех мячей[83]. Не особо сопротивляющихся перуанцев Аргентина разгромила 6:0. Победу сборной «купили» власти: в бедствовавшее Перу, которое также находилось под властью военных, аргентинская хунта отправила 35 000 тонн зерна и предоставила стране ранее замороженный займ в размере 50 миллионов долларов. И наконец, Ассоциация футбола Аргентины позаботилась о том, чтобы финал судил не израильтянин Абрахам Клейн, превосходно показавший себя в предыдущих матчах чемпионата, а итальянец Серджо Гонелла. Клейна же обвинили в том, что из-за своего еврейского происхождения он симпатизировал «оранжевым». Когда голландцы добирались до стадиона, их автобус атаковали камнями, палками и горящими дровами. Как и турнир 1934 года в Италии, ЧМ-1978 в Аргентине был грязным чемпионатом, который «альбиселесте» Менотти выиграла лишь благодаря тому, что он проводился на их