Владимир Сыромятников - 100 рассказов о стыковке

К строительству тянулись многие. Большие размеры и изящные формы извечно привлекательны: хорошо, если они еще и отвечают своей цели и содержанию. А это удавалось не всегда и не всем…

Я должен начать со строительства на Земле.

Еще в конце 50–х годов было принято очень важное государственное решение создать совершенно новый комплекс советской микроэлектроники. Постановление ЦК и Совмина, без которого не обходилось ни одно сколько?нибудь значительное государственное дело, в тот раз приобретало настолько глобальный масштаб, что начать решили со строительства целого большого города — так называемого города–спутника. Слово «спутник», естественно, было в то время у всех на устах. Позднее этот город, население которого вскоре превысило 100 тысяч человек, назвали Зеленоградом. Город строили с размахом и большим подъемом, вложив в него огромное количество средств и человеческих сил, творчества и энтузиазма. Целая цепь предприятий самой высокой современной технологии стала сооружаться одновременно со строительством жилых районов. Что, в конце концов, стало со всем этим гигантским советским предприятием, об этом было упомянуто ранее, и я еще коснусь в этом рассказе темы советской микроэлектроники, хотя речь в основном пойдет не о ней.

Вся эта строительная деятельность растянулась на десятилетия. Однако начальные и промежуточные результаты появились гораздо раньше. Многие деревни и дачные поселки, попавшие в черту будущего города Зеленограда, один за другим оказались постепенно раздавленными и исчезли с лица Земли, не оставив после себя даже названий — в отличие от самой Москвы с ее Черемушками, Кузьминками, Бескудниковыми… Тем не менее Зеленоград стал зеленым и красивым, вполне современным городом. Его хорошо спроектировали в современном западном стиле, не забыв о магазинах, в том числе о первых отечественных супермаркетах, и даже о том, чтобы там были продукты и другие товары: город поставили на особое, московское снабжение.

Этими привилегиями стали пользоваться не только граждане нового города, прообраза городов светлого будущего, но и жители нетронутых пока деревень и дачных поселков. Моя семья оказалась в их числе. Поэтому?то я и описываю все эту кампанию. Но не только поэтому.

Дача моего тестя находилась между Зеленоградом и железнодорожной станцией «Крюково». Второй стороны домов на нашей улице не было, там начинался лес. Это позволило поселку продержаться аж до начала 80–х годов, когда, в конце концов, и до нас дошла очередь.

Таково начало этой истории, у которой есть, по крайней мере, две стороны.

Во–первых, благодаря такому стечению обстоятельств, мы получили статус почти беженцев, и мне не оставалось ничего другого, как искать место для новой дачи, а потом стать ее архитектором, прорабом строительства и освоить много других новых для меня специальностей. Пришлось испытать еще многое такое, чего без этой истории не привелось бы коснуться никогда в жизни. Само перебазирование на новое место, в дачный поселок под совсем космическим названием «Орбита», до сих пор кажется мне каким?то чудом.

Во–вторых, еще до того как мы покинули старое место, мы стали живыми свидетелями того, как рос город–спутник и расцветал в начальный период застоя, а затем, разрушив первоначальную идею, гипертрофированно перерос самого себя. Город для микроэлектроники построили, а микроэлектронику для советских людей так и не создали. Похоже, новым правителям России она тоже оказалась не нужна. Зарубежная микроэлектроника заполнила магазины, причем не только для быта.

История в целом, включая ее настоящее космическое продолжение, действительно достойна отдельного рассказа. Она отражает многие черты нашей жизни того времени.

Новый дачно–строительный кооператив (ДСК) «Орбита» организовали по инициативе космонавтов, в первую очередь — В. Аксенова, нашего бессменного председателя. Космонавты в те времена получали довольно много разных мелких и крупных благ. Хороший дачный участок был крупным благом.

Первоначально нас было 14: 7 космонавтов и 7 космических инженеров — заслуженных корифеев РКТ, героев труда и лауреатов, плюс несколько хозяйственников, без которых было трудно обойтись при освоении новых земель. Среди них оказался директор завода А. Борисенко, заместитель генерального директора по строительству А. Мартыновский и заместитель министра обороны по строительству Н. Чеков. Последнему пришлось даже руководить возведением дачи М. Горбачева в Форосе. В конце 80–х к нам присоединились еще четверо: последний глава MOM О. Шишкин, последний председатель КГБ В. Бакатин, наш заместитель по режиму Н. Чекин и замминистра по строительству В. Сошин, — хорошая компания. Позднее, с другой стороны, к нам примкнули космонавты Г. Шонин, А. Серебров, И. Волк и В. Поляков, входившие и не входившие в наш ДСК. Их иногда называли «Орбита-2».

Все «спутники» «Орбиты», космонавты и строители космонавтики оказались личностями очень незаурядными, а можно сказать, — самобытными. Эти качества, как в зеркале, отразились прежде всего в архитектуре — «застывшей музыке» домов, планировке участков и многом другом. Каждая личность в какой?то мере раскрылась при организации строительства и в его процессе. Даже то, где и как рубили дом (а все они стали деревянными), характеризовало его хозяина. Как строил сам хозяин, как находил строительную бригаду и руководил ею, как участвовал в общественных мероприятиях, — всё это отражало личные качества наших спутников, членов «Орбиты». Все они были самобытны: рабоче–крестьянский Г. Стрекалов, проектант К. Феоктистов, хозяйственно–дотошный В. Аксенов, могучий В. Рюмин, трибун Г. Гречко, упорный О. Макаров, смекалистый В. Савиных — и все оказались на виду, оставили свой космический след на земной «Орбите», если обходить ее по часовой стрелке.

О нас можно написать хорошую книгу. Может получиться хорошая книга, материал для этого имеется с избытком. Моя книга, интересна или нет, всё?таки не об этом. Однако не могу удержаться, чтобы не рассказать кое?что и о нашей земной «Орбите», ведь за десять лет строительства и обживания земли мы вложили в это дело так много сил души и тела. За годы строительства пришлось действительно стать землемером и садоводом, архитектором и строителем, снабженцем и прорабом.

Кто?то из моих заокеанских коллег говорил мне, показывая свое жилье, что настоящий американец прежде всего — архитектор своего дома. Это правда, в Америке — сколько людей, столько и домов. Мы же строили по–своему. Я начинал так: распланировав участок, собрав все наличные деньги, какие?то 3–4 тысячи рублей и купив почти по блату деревянный приклад для кирпичного дома, начал с малого домика: надо было где?то жить, хранить вещи и инструменты. Этот домик стал хорошей школой. Я его рисовал всю зиму 1981/1982 года, параллельно заготавливая строительные материалы, готовясь к летнему сезону. Конструкция домика, и особенно его внутренняя планировка, получились очень рациональными, там уместилось всё: и кухня со столовой, со встроенным буфетом, печкой, плитой и раковиной, и даже лестница на второй этаж, а спальня с двумя кроватями тоже имела встроенный шкаф, всё это на каких?то 25 квадратных метрах.