Белая эмиграция в Китае и Монголии - Сергей Владимирович Волков

эскадрилья. Кроме того, не входящая в состав группы конвойная сотня, личная охрана маршала Чжан Чжунчана, в 120 шашек, при 5 офицерах.

При помощи русских, закончивших свою гражданскую войну и охотно откликнувшихся на чужую, генерал Чжан Чжунчан завоевал Пекин, Тяньцзин (столица провинции Чжили), Цинанфу (столица провинции Шаньдунь) и Циндао. Став тупаном этих провинций и маршалом, он заключил союз с тупаном пяти центральных провинций, маршалом Сун Чуанфаном, и дошел с русскими частями до г. Шанхай.

С развитием боевого успеха на фронте Н.Д. Меркулов начал подготовку по формированию военного училища для русской молодежи, и, когда маршал Чжан Чжунчан взял провинцию Шаньдунь и объявил ее столицу Цинанфу своей резиденцией, вышел приказ о сформировании «Шаньдунского Офицерского Инструкторского Отряда» в составе четырехвзводной роты для русских, с производством их в офицеры в будущем, по окончании наук.

Намечавшийся вначале курс в полгода, потом год окончательно определился в двухгодичный, по программе военных училищ мирного времени. Преподавателями и строевыми офицерами были генералы, штаб- и обер-офицеры Русской армии, по своему прежнему стажу; юнкерами зачислялись молодые люди, как окончившие средне-учебные заведения, так и не закончившие, не ниже пяти классов гимназии или реального училища. Все носили китайскую форму и состояли в китайских воинских чинах и званиях, жалованье получали повышенное против китайцев и в серебре, как офицеры, так и юнкера. Училище получало определенные кредиты, на которые довольствовалось, одевалось, обувалось, приобретало всевозможные учебные пособия и содержался весь штат.

Через Училище прошло около 500 человек русской молодежи. Закончило в 1927 г., первым выпуском – 43 человека и в 1928 г., вторым выпуском – 17 человек.

Маршалом Чжан Чжунчаном, специально для первого выпуска, был сформирован Особый полк, из всех родов оружия, в котором должности младших офицеров заняли молодые подпоручики.

В этот полк я был назначен из Училища на должность помощника командира полка по строевой части (старшего штаб-офицера), со специальным заданием дать молодым офицерам русское офицерское воспитание. Командиром полка был назначен старший по производству в полковники китайской службы Приморского драгунского полка – ротмистр Квятковский{54}, бывший личный адъютант генерала Крымова{55}, в конце Великой войны.

В 1928 г., при начале краха, Особый полк в качестве надежного резерва был отправлен на фронт остановить поток отступавших своих войск на север и задержать быстрое продвижение войск новой враждебной коалиции, выдвинутой закулисными действиями европейской и японской политики в китайских делах.

По сложившимся обстоятельствам и по предварительному истинно офицерскому соглашению между ротмистром Квятковским, капитаном Даниленко и мной я, вступив в командование полком, быстрыми маршами выводил полк из района непосредственных боевых действий, обходя местоположение высших штабов, грузился на русские бронепоезда, спеша выйти из чужой гражданской войны, с единственной целью спасти судьбой доверенные мне жизни русских офицеров и солдат. Это мне удалось полностью.

Почти в то же время далеко на севере полковник Кобылкин{56} (после бегства начальника Училища – полковника русской службы, офицера Генерального штаба), став во главе Училища, сложными дипломатическими действиями и удачными маневрами выводил его из общей неразберихи и благополучно разоружился на территории Маньчжурии.

С ликвидацией японцами маньчжурского «монарха» Чжан Цзолина ушел в небытие и маршал Чжан Чжунчан, предательски убитый. Распалась русская группа войск, и закончило свое существование Русское военное училище с малыми потерями.

Этим актом закончилось славное трехлетнее существование Русского военного училища, родившегося во имя долга перед родной армией, в невероятных условиях в изгнании и успевшего дать для Родины 43 и 17 отлично воспитанных и образованных офицеров, на деле получивших разносторонний опыт.

Полковник Иннокентий Васильевич Кобылкин по окончании Николаевского кавалерийского училища (сотни) в 1910-м или 1911 г., как забайкальский казак, вышел офицером в полк своего войска, которым в мирное время командовал генерал Крымов. Блестящий офицер, истинный выразитель девиза «Один в поле и тот воин», всем своим существом преданный идее за «Веру, Царя и Отечество», природный военный педагог, непрерывно горящий для служения Родине, после ликвидации Училища оказался в г. Харбин (Маньчжурия), вне всяких дел. Впереди его ожидала беспросветная лямка обывателя с добыванием себе куска хлеба службой, далеко отличающейся от служения офицера.

Будучи связан с Братством Русской Правды, по приезде в Маньчжурию, он убедился, что эта организация оказалась пропитанной провокаторами и члены ее на территории СССР передаются в руки ГПУ из Харбина. Полковник Кобылкин принимает поистине героическое решение отправиться в СССР, помимо организации, а там, на месте, вступить в смертельную борьбу с врагами России. Своими помощниками он выбрал двух вернейших из верных: одного, окончившего первым выпуском Шаньдунское военное училище, подпоручика Переладова{57}, в прошлом кадета Петровско-Полтавского кадетского корпуса, и второго, окончившего Читинское военное училище, подпоручика Олейникова{58}. Объявив всем и каждому, что он уезжает на восточную линию Китайской Восточной железной дороги, в тайгу на охоту, он на самом деле уехал на западную линию дороги, к одному своему верному казаку на заимку, где и соединился с пробравшимися туда разными путями и в разное время двумя своими будущими соратниками. Около года он налаживал и проверял пути и явки Братства Русской Правды, связывался со своими казаками в Забайкалье, принимал соответствующий внешний вид обывателя СССР и изучал до тонкостей новый язык и уставы Красной армии. Когда он почувствовал, что им все подготовлено, как глубоко религиозный человек, отговел и отправился со своими идейными помощниками на подвиг во имя России.

Он прекрасно знал родное Забайкалье и всех казаков, посему очень скоро этот край стал бурлить. Много усилий потребовалось для ГПУ как-то усмирить область, но все органы совдепской власти понесли ощутительные потери в личном составе. Переладов, поступая в колхозы или на заводы, становился отличнейшим стахановцем, с единственной целью, чтобы за отличие попасть в какую-нибудь депутацию в Москву, дабы ловким ударом руки или ноги вышибить дух из самого «отца народов». Однажды он и был в такой депутации, но она была принята лишь «старостой» Калининым.

Выполнив задачу местного значения, тройка стала пробираться дальше в Сибирь и временно обосновалась в г. Иркутске, где продолжала свою борьбу. Полковник Кобылкин поступил рабочим на завод, а его соратники – в официальные совдепские учреждения. Однажды агенты ГПУ явились на завод и вызвали «рабочего» в кабинет управляющего. Один из агентов подошел к нему и сказал: «Полковник Кобылкин Иннокентий Васильевич, Вы арестованы». В то же время были схвачены Переладов и Олейников. Видимо, к тому времени они сделались очень опасными врагами для Совдепа, так как английское телеграфное агентство Рейтер дало из Москвы телеграмму об их аресте по всему миру. В Шанхае она