Гражданская война Михаила Булгакова - Василий Александрович Стоякин

(…) Единственно, чего я хотел после ночёвки на бульваре, – это покинуть Москву» (не покинул, как вы знаете – его приютил в «Нехорошей квартире» муж сестры Андрей Земский).

С другой стороны, квартира, пусть даже и арендованная, это важнейшая составная часть булгаковского «Мифа о Доме», который в наиболее полном виде представлен в «Белой гвардии».

Прототип квартиры профессора Преображенского в «калабуховском доме» хорошо известен – это квартира дяди писателя, доктора Николая Михайловича Покровского, в доходном доме Павловской (д. 24/1 на углу Пречистенки и Обухова переулка).

Как догадывается читатель, всё не так просто. Булгаков вообще к топографии исторического пространства относится очень своеобразно. Любой, кто бывал в «нехорошей квартире», знает, что это не та квартира и, более того, не тот подъезд, которые описаны в «Мастере и Маргарите».

Собственно, и сам дом на углу Пречистенки и Чистого переулка – не совсем «калабуховский дом». В этом доме не было мраморных лестниц с коврами и бельэтажа. Считается, что это принадлежность модернового доходного дома Рекка, который находится неподалёку – на углу Пречистенки и Лопухинского переулка. В этом доме, кстати, до революции проживал родственник знаменитого Карла Фаберже, в этом доме Булгаков бывал у друзей. Именно квартира Фаберже более подходит на роль «нехорошей квартиры».

Квартира Покровского – тоже не совсем квартира Преображенского.

Прежде всего, изначально в ней было не семь, а пять комнат. Семь стало в 1920 году, после того, как в квартире, дабы избежать «уплотнения», поселились племянницы Покровского – Александра Андреевна и Оксана Митрофановна. Ради этого большая комната была разделена на три. Впрочем, в реальность «Собачьего сердца», написанного в первой половине 1925 года, это обстоятельство вполне вписывается – мы помним, что квартире Преображенского жили две женщины (кухарка Дарья Петровна и прислуга Зина).

Кроме того, в квартире жили два доктора Покровских – кроме Николая Михайловича, там же принимал пациентов и иногда жил его брат – Михаил Михайлович. Кстати, Николай Михайлович принимал пациенток по женским болезням в Обуховом переулке, 1, квартира 12, а Михаил Михайлович пользовал скорбных венерическими болезнями по адресу Пречистенка, 24, квартира 12. Квартира, как мы понимаем, одна и та же. Михаила Покровского прототипом доктора Борменталя никто не называет.

Так или иначе, но полноценной семикомнатной квартирой обиталище на Пречистенке никак не являлось.

Но где же Булгаков мог столкнуться с семикомнатной квартирой, распланированной, как у Преображенского? Разумеется, прежде всего, в Киеве.

Начнём с того, что сама по себе квартира Булгаковых на Андреевском спуске была именно семикомнатной. Правда, она, как и квартира на Пречистинке, была изрядно перенаселена. Ведь там, помимо родителей, жили семеро детей (у Михаила Афанасьевича было двое братьев и четыре сестры), а также двоюродные братья будущего писателя – Константин и Николай Петровичи Булгаковы из Японии (их отец служил в церкви в Токио).

Тесновато даже для семи комнат. Поэтому, например, в доме Булгаковых никогда не было отдельной комнаты-библиотеки, описанной в «Белой гвардии» – неоткуда было ей взяться.

Это всё правда, но что мешало Мише Булгакову пофантазировать, как бы он распорядился этой жилплощадью, если бы она принадлежала ему одному? Он, надо думать, и фантазировал…

Кроме того, были и люди, которые кое-что могли подсказать будущему писателю. В первую очередь – один из его университетских преподавателей, профессор по кафедре психиатрии и невропатологии Михаил Никитич Лапинский.

В 1901 году профессор Лапинский купил большой участок городской территории у барона Рудольфа Штейнгеля между улицами Бульварно-Кудрявской и Маловладимирской (сейчас – Гончара). В баронском особняке и перестроенных в готическом стиле служебных зданиях разместилась водолечебница (Лапинский первым описал лечебные свойства гидромассажа). Кстати, клиника Лапинского считается одним из прототипов клиники Стравинского в «Мастере и Маргарите» (справедливости ради надо сказать, что в Москве на статус прототипа претендуют три здания в Химках и Покровском-Стрешневе).

В баронском парке в 1909 году был построен доходный дом, который в Киеве называют «замок доктора». Семиэтажное здание построено неизвестным архитектором в неоготическом стиле. На каждом этаже в доме были две семикомнатные квартиры. Неизвестно, объяснял ли домовладелец своим студентам преимущества именно такой планировки, но точно известно, что Лапинский не только преподавал у Михаила Афанасьевича, но и сыграл важную роль в судьбе Николая Афанасьевича, так как помог тому поступить и окончить Загребский университет, а Николай, в свою очередь, женился на его дочери. Так что, в теории, связи Лапинского с семейством Булгаковых были длительными и довольно близкими (насколько вообще можно говорить о близости преподавателя и студентов).

Такая вот сага о семи комнатах – от Андреевского спуска в Киеве до Пречистенки в Москве.

Андреевский спуск, 38

Казалось бы, логично, чтобы на Андреевском спуске нумерация шла сверху вниз – спускаемся же! Но нет, нумерация идёт по логике украинского названия «узвіз» («взвовз», т. е. подъём). Причина этого состоит в том, что нумерация велась от почтовой станции, а находилась она на Подоле.

Соответственно и дом 38 по Андреевскому спуску находится на самом верху – напротив Андреевской церкви.

Участок этот был застроен с древнейших времён. Современное здание построено во второй половине XIX века и в 1880 году достроено Владимиром Николаевым в кирпичном стиле с неоготическими деталями.

С 1820-х годов владельцем дома и усадьбы на углу Андреевского спуска и Владимирской был Александр Анненков – помещик, археолог-любитель и просто жулик. Во время проживания в Киеве занимался археологическими раскопками в исторической части города, в т. ч. – на территории Михайловского Златоверхого монастыря, Трехсвятительской и Десятинной церкви. Найденные им ценности были лишь частично переданы в музеи. Часть он присвоил и распродал. В 1835–1845 гг. входил в состав Временного комитета для исследования древностей в Киеве. В 1828–1842 гг. по его инициативе и на его средства была построена новая Десятинная церковь на месте древнего храма.

У наследников Анненкова усадьбу приобрел Андрей Муравьёв – православный духовный писатель и историк церкви, паломник и путешественник, драматург, поэт. Усадьбой он владел в 1859–1874 годах.

Муравьёв обладал огромными связями (достаточно сказать, что в своём доме на Андреевском спуске он принимал великого князя Александра Александровича – будущего императора Александра III) и стал настоящим ангелом этих мест.

Именно Муравьёв организовал сбор средств на восстановление Андреевской церкви, которая находилась в крайне запущенном состоянии (после смерти Елизаветы Петровны церковь перешла в управление городских властей). В стилобате храма он создал церковь Св. Сергия Радонежского.

Муравьёв занимался охраной памятников в исторической части Киева. В частности, именно благодаря его вмешательству власти отказались от строительства одного из укреплений Киевской