Виктор Бакин - Владимир Высоцкий без мифов и легенд

Ознакомительный фрагмент

Высоцкий исполнил романс Таривердиева на слова Лермонто­ва «Есть у меня твой силуэт...». Именно в работе над этим спектак­лем состоялось знакомство Таривердиева и Высоцкого. Уже в сле­дующем году они будут работать вместе в другом проекте.

Впервые в этом спектакле появился придуманный художником постановки В.Дорером «фирменный Таганский» световой занавес — «косые лучи туманного света».

В декабре 64-го года председателю городской тарификационной комиссии было отправлено письмо за подписью директора театра и главного режиссера: «Дирекция и общественные организации Теат­ра драмы и комедии ходатайствуют об установлении оклада 85 руб­лей в месяц артисту театра Высоцкому.

В.С.Высоцкий обладает хорошими сценическими данными, профессионализмом, музыкальностью. Образы, созданные им, от­личаются психологической достоверностью, художественной выра­зительностью. В новых работах театра В.Высоцкий репетирует цен­тральные роли».

Можно сказать, что этим документом Высоцкий окончатель­но утвердился в театре. Театр и актер нашли друг друга. Закончи­лись пятилетние мытарства, закончилась неопределенность. Впере­ди будет много и удач, и разочарований, как в жизни, так и в твор­честве...

15 ноября Юлию Даниэлю исполнилось 39 лет. А.Синявскому захотелось сделать подарок другу, и Высоцкий со своими песнями оказался в старом доме в Армянском переулке на дне рождения Да­ниэля.

М. Розанова: "Как-то пришел к нам в гости Высоцкий, было это 15 ноября, мы как раз собирались на день рождения к нашему дру­гу Юлику Даниэлю. И вдруг я понимаю, что лучшего подарка Юлику мы и придумать не можем. Я сказала: «Высоцкий, сейчас мы пе­ревяжем вас голубой ленточкой и принесем в гости». Мы схватили гитару, на которой в нашем доме играл только Высоцкий, и помча­лись на такси к Юлику. Высоцкий запел уже в машине: «Эй, шофер, гони — Бутырский хутор». Водитель недоверчиво обернулся и рас­терянно произнес: «Вы же сказали Ленинский проспект?» Весь день рождения Володя пел — это был вечер Высоцкого, красивый и очень любимый нами вечер".

Вспоминает А.Синявский: «Приехали мы к Даниэлю вместе с Володей Высоцким, а там было очень много народу. Даниэль че­ловек очень радушный, компанейский, в отличие от меня. И даже были какие-то незнакомые мне люди, я немножко опасался за Вы­соцкого. Мы с ним так перешептались или как-то перемигнулись. Весь вечер Володя держал в руках всех, потому что он пел, но че­рез каждую песню он пел одну песню — песню о стукаче — «В наш тесный круг не каждый попадал» Пел он это буквально через каж­дую песню, давая понять, что если кто-то здесь настучит, его «убь­ют». Это было очень здорово».

В конце года Высоцкий принимает участие в работе еще над двумя фильмами. Правда в одном из них дело не пошло дальше проб.

Это был фильм Леонида Гайдая «Операция «Ы» и другие при­ключения Шурика». Гайдай пробовал Высоцкого в первую новеллу картины «Напарник» на роль прораба в сцене, где главный герой приходит на стройку. Пробы проходили на натуре: группа выезжала на строительную площадку и там разыгрывала этюды. Происходи­ло это в районе Медведково, где шло тогда большое строительство. Высоцкий показался Гайдаю для этой роли слишком молодым. Его персонаж, несмотря на эпизодичность, — достаточно сложен. Необ­ходимо было сыграть демагога, закостенелого дурака. Михаил Пуговкин — актер опытный — в дальнейшем сумел это сделать, а у Вы­соцкого не получилось так, как это требовалось по замыслу Л.Гай­дая: «Он пытался играть сатирически, а нужно было в этой сцене больше реализма, отчего выходило все гораздо смешнее».

Сниматься в фильме «Наш дом» (режиссер В.Пронин) вынуди­ло безденежье. Нужда заставила сняться там, где можно было обой­тись статистами. Попал он на съемки по приглашению И.Мансуро­вой — второго режиссера, которая заметила Высоцкого и Пушкарева еще во время съемок фильма «Живые и мертвые».

Высоцкому достался здесь лишь маленький эпизод — герой влез на крышу автобуса телевизионщиков, снимающих встречу мо­сквичей с экипажем космического корабля «Восход-1», и, сдвинув ладони рупором, выкрикивает имя своей девушки, а из автобуса выскакивают двое, и один из них, в наушниках, окорачивает «за­летевшего» героя: «А ну, слазь оттудова!» И голосом тем самым — голосом Высоцкого.

ТЕАТР ПОЭТИЧЕСКИЙ И ПОЛИТИЧЕСКИЙ 1965 г.

Даже ставя прозу, я все равно старался де­лать спектакль поэтичным.

И искал метафоры какие-то, гармонию в спектакле, пространст­венную,

световую, мизансценическую гармо­нию.

А в поэзии это особенно как-то сжато, сконцентрировано...

Юрий Любимов

Сначала «Таганка» была известна не как политический театр, а как поэтический. Политическим театром «Таганку» сделали журна­листы. Поначалу сам Любимов всегда настойчиво от этого эпитета открещивался: «Мне пришили ярлык, что Театр на Таганке — поли­тический театр, но это неправда». Позднее статус политического те­атра Любимову понравился, и он любил это подчеркивать.

Поэтическим театр сделал тоже не Любимов — пришло время, когда поэзия просилась на сцену. Студенты и молодая интеллиген­ция конца 50-х — начала 60-х, возраст которых предопределял их тягу к лирике и общественной активности, хотели слышать о себе, поделиться личным, а поэты — реализоваться в глазах и своих, и читателя. Как результат — литература, и, особенно, поэзия, вобрав­шая в себя и «злобу дня», и лирику, естественным образом вышла из кухонь и квартир в залы, на площади, на стадионы, на театраль­ные площадки. В стране поэтический «бум». Миллионные тиражи стихотворных сборников, Лужники, Политехнический музей... По­эты держали верх над всеми жанрами литературы. Появились но­вые имена: Евгений Евтушенко, Белла Ахмадулина, Андрей Возне­сенский... Чуткий к настроениям в обществе главный режиссер «Та­ганки» уловил дух времени.

Из воспоминаний А.Вознесенского о В.Высоцком: «Он часто бывал и певал у нас в доме, особенно когда мы жили рядом с «Таганкой»... Там, на Котельнической, мы встречали Новый 1965 год под его гитару».

Своими впечатлениями о Высоцком на этом новогодии делит­ся театральный журналист Майя Туровская: «Это было при нас, это с нами...

Еще сравнительно негромкая, окуджавоголосая Москва. Еще не так давно обновленная «Таганка», куда ходят не на актеров, а если на актеров, то на Губенко — блестящего выпускника ВГИКа, сыг­равшего на выпуске Артуро Уи. Еще магнитофоны не с кассетами, а с бобинами — старая громоздкая «Яуза», у отдельных счастлив­цев сумасшедшая роскошь — UHER.