Матрона Московская - Ирина Ордынская

Считается, что последним земным пристанищем для Матроны стал дом Сергея Сергеевича и Агриппины Ивановны (Груши) Курочкиных в подмосковном посёлке Сходня на улице Курганная, дом 23. Во всех воспоминаниях близкие к Матроне люди «дядю Серёжу» и «тётю Грушу» называют Ракитскими, скорее всего, из-за названия села, из которого они были родом: деревня Ракитино находится в 30 километрах от Себино. В книге З. В. Ждановой встречаются упоминания нескольких людей, после имён которых есть уточнение, что они «ракитские». Именно дядю Серёжу и тётю Грушу земляки блаженной, навещавшие её в этом посёлке, называют людьми, которые приютили в Сходне Матрону. Однако имеется одна семья, оспаривающая этот факт.

По версии семьи Демидовых, в Сходне на улице Курганной жила семья водителя Афанасия Демидова, жена которого Ульяна была родом из Себино. По рассказам их потомков, однажды к ним, даже без предупреждения, люди привезли Матрону. Демидовы её приютили, освободили для блаженной лучшую комнату, и она жила у них до самой смерти. Эти данные никак не подтверждены фактами. Ульяну и Афанасия Демидовых не упоминает в своих воспоминаниях никто из близких Матроне людей, в отличие от «ракитских» Курочкиных. С другой стороны, нет и фактов, опровергающих рассказы потомков Демидовых.

Сходня в начале XX века была элитным дачным посёлком, застроенным аккуратными кварталами дорогих домов. Здесь отдыхали зажиточные купцы, чиновники, врачи, инженеры. В посёлке были дома и у известных людей, например, тут находилась дача председателя III Государственной думы Александра Ивановича Гучкова. Для себя богатые дачники устраивали различные увеселения, с концертами в Сходне не раз выступал Федор Иванович Шаляпин.

После революции посёлок изменился, здесь появились небольшие предприятия, работники которых начали строить для себя недорогие одноэтажные дома.

Ещё до революции в Сходне жили краснодеревщики, занимавшиеся изготовлением дорогой мебели для дач. Позже из этих артелей образовались мебельные фабрики. Потом возникли разные производства – зеркальные, валяльные и другие.

После Великой Отечественной войны в Сходне начали строить деревянные двухэтажные многоквартирные бараки на 10–12 квартир.

Матрона жила в деревянном доме дореволюционной постройки, голубого цвета, с декоративным мезонином и резными наличниками. Все резные украшения были покрашены в белый цвет. Дом был с застеклённой верандой, на которой обычно собиралась очередь из посетителей.

Дом, где жила блаженная, находился на другой от станции стороне железнодорожного полотна, по воспоминаниям людей, приезжавших к Матроне, где-то в километре от платформы. Люди приезжали из Москвы на электричке, потом шли пешком. Недалеко от дома находился храм Святой Троицы. На этом месте первый храм был построен на средства местных землевладельцев и дачников в 1903 году, был он летний, деревянный, освятили его во имя Святой Живоначальной Троицы. В 1907 году на пожертвования местных прихожан был возведён теплый придельный храм во имя святителя Николая. В 1909 году Троицкая церковь сгорела. В 1910 году был построен новый каменный Троицкий храм. В 1936 году храм закрыли, какое-то время в нём был кинотеатр, затем комбинат художественных работ. В 1990 году церковь вернули Русской православной церкви. Здание находилось в плачевном состоянии, его удалось восстановить только к 1996 году. С тех пор в храме вновь идут службы. В 2001 году на его территории открылась действующая часовня в честь блаженной Матроны Московской, которую прихожане очень почитают.

В Сходню дорога к Матроне для многих близких для неё людей была сложной, особенно для её земляков, которых она по-особенному любила. Тулякам нужно было сначала добраться до Москвы, а потом ещё и ехать дальше в Подмосковье. Однако истинно преданных Матроне людей это не останавливало.

К концу жизни блаженная часто так плохо себя чувствовала, что не в состоянии была принимать людей. Однако если кто-то приезжал из Себино или окрестных с ним деревень, то она из последних сил старалась с ними поговорить. Зимой 1951/52 года окружающим стало понятно, что Матрона угасает. Понимала это и она сама, поэтому не отказывалась от встреч со старыми знакомыми, дорогими для неё людьми, Матрона начала прощаться с ними. Так о встрече в последние дни жизни блаженной вспоминала А. Б. Малахова: «Дошли мы до ее дома, к нам выходит хозяин навстречу: „Вы к кому?“ „Да мы, – говорим, – к Матрене идем“. „А она, знаете, не принимает“. „Как же не принимает, мы столько времени шли…“ – „А вы чьи?“ – „Да мы, – говорим, – тоже оттуда, где она родилась“. – „Ну-ну идите, своих она вроде принимает“».

Есть сведения, что к концу жизни у Матроны снова наладились отношения по меньшей мере с одним из родных братьев – Иваном. Он приезжал к ней несколько раз, говорят, каялся, что оставил сестру без помощи и поддержки. Об этом вспоминала А. Ф. Выборнова: «А как коснулось его горе, так и поверил в сестру. И вот в последнее время (она жила в Москве) брат начал к ней ездить и прощения сколько раз просил у сестры!»

О судьбах обоих братьев блаженной Матроны – Ивана и Михаила – разноречивые данные. Потомки братьев рассказывали, что те в 1930-е годы переехали в Москву. Чем они занимались в столице, как жили, информации мало. Известно, что накануне Отечественной войны Иван работал на автобазе, чем занимался Михаил – неизвестно. Есть рассказ внучатой племянницы Матроны о том, что она какое-то время жила у дяди Вани, «маминого брата, на Комсомольской площади». Ещё встречаются воспоминания, что Иван помог своему брату Михаилу построить дом на Воробьёвых горах. Позже появились сведения, что у обоих братьев на Воробьёвых горах были дома.

Также нет подробностей, как именно в войну и послевоенные годы складывалась жизнь у братьев Никоновых. Старший Иван точно в Великую Отечественную на фронте не был, но есть сведения, что на войне погибли, по разным данным, три или четыре его сына. О Михаиле тоже точных данных нет. Известно, что он ушёл на фронт в 1942 году. Какое-то время считалось, что он пропал без вести, но это оказалось ошибкой. Михаил вернулся с фронта домой, сохранились его послевоенные фотографии.

Внучатая племянница Матроны – А. Д. Прохорова – так вспоминала об отношениях блаженной с братьями: «Братья ее были дядя Миша и дядя Ваня. Они были неверующими, особенно дядя Миша. Они ее вообще не понимали. Дядя Миша тут всех кулачил, дядя Ваня уж к ней ходил, когда стал плохой. Он был маленький ростом, с усиками, худенький. Приходил на кладбище, плакал. Тетя Дуня, его жена, тоже к ней ходила». Как сложилась жизнь сестры Матроны, которая осталась в Себино, неизвестно. Не сохранилось ни одной