Секретные коммандос - Джон Л. Пластер

следопыта NVA последовало приглушенное щелк, затем тяжеловесное хрусть-хрусть-хрусть-хрусть-хрусть, пока он не ушел. Подхихикнув над этим смешным моментом, люди Родда поспешили смыться, прежде чем следопыт вернется со своими друзьями. На следующий день они вступили в контакт с группой следопытов с собаками, убив двух проводников. Позже их эвакуировали под незначительным огнем с земли.

РГ "Нью-Йорк" Джона Сент-Мартина неподалеку также агрессивно преследовали следопыты NVA с собакой. Сент-Мартин знал, что мокрая земля не позволяет использовать слезоточивый порошок, чтобы сбить собаку со следа, поэтому ему пришлось импровизировать. Приведя своих людей к ручью, он вспомнил, как в "Последнем из могикан" Соколиный глаз спас двух девушек из лагеря гуронов и скрылся от преследовавших воинов и собак, повесив клок нижней юбки на сломанную ветку выше по течению, а затем пошел в другую сторону. У Сент-Мартина не было нижней юбки, поэтому он демонстративно сломал ветку и пошаркал по берегу, как если бы его группа выходила из ручья, затем велел своим людям пройти вниз по течению и выйти там, где они не оставят следов. Это сбило с толку следопытов и их собаку.

Мы с Джорджем понимали, что наш выход будет охотой: РГ "Иллинойс" будет охотиться за пушкой, а северовьетнамцы — за нами.

Перевооружение группы на АК доминировало в нашей доподготовке перед выходом, поскольку правила отрицания Госдепартамента не позволяли нам брать в Камбоджу американское оружие. Мой пистолет-пулемет шведского производства отлично подходил под них. Мы попрактиковались в стрельбе из своего оружия на стрельбище и, обретя уверенность, перешли к отработке немедленных ответных действий, без запинки отходя после стрельбы по имитируемым NVA, а затем убегая в новом направлении.

В наш последний день в Контуме мы осмотрели наших вьетнамских солдат, чтобы убедиться, что их оружие вычищено, все снаряжение уложено, а магазины и фляги полны. Все выглядело нормально, затем я взял у Лоя Клеймор, в котором пластиковая взрывчатка C-4 используется, чтобы подобно дробовику метнуть заряд смертоносных стальных шариков. Странно, его Клеймор казался несбалансированным — затем я заметил на его шве следы вскрытия, поэтому я разобрал его. Половины C-4 не было. Саботаж? Мне хотелось придушить Лоя, но Бен спокойно отреагировал на полуухмылку Лоя и погрозил ему пальцем. "Он жег C-4, чтобы разогревать пайки", — объяснил Бен, а затем продемонстрировал, как шарик C-4 размером с крупную бусину дает достаточно пламени, чтобы вскипятить кружку воды. Подобно Соломону, вместо того, чтобы наказать Лоя, Бен выдал каждому по брикету C-4, чтобы никто не портил свои Клейморы — и у нас будет дополнительная взрывчатка на выходе.

Утром в день нашей высадки мы надели "стерильную" форму для джунглей и заперли все нас идентифицирующее в сейфе подразделения. Мой тяжелый рюкзак клонил меня вперед, как старика, пока мы шли к вертолетке, где мы один за другим проверили наше оружие стрельбой в заполненную песком 55-галлонную бочку, заклеили дульный срез липкой лентой, чтобы защитить ствол, затем загрузились в наши "Хьюи".

Едва перевалило за полдень, наши вертолеты вылетели из Дакто. Бен, Джордж, Суу, Хай и Бинь были в первом, а я, Лой и Лам — во втором, сопровождаемые четырьмя пустыми "Хьюи" и четырьмя "Кобрами". Через пять минут мы увидели лагерь Сил спецназначения Бенхет и в 1000 ярдах к западу два подбитых вражеских танка, оставшихся после провалившегося наступления NVA тремя неделями ранее. Здесь мы свернули налево, в сторону Камбоджи. Пролетая вдоль долины реки Дакклонг, мы миновали узор из свежих воронок от бомбардировок B-52, затем на западном краю долины пролетели над высотой 875, где сотни американцев погибли в ожесточенных боях в 1967 году. За этим хребтом, менее чем в пяти милях, воронки от бомб исчезали, и там маячили пологие холмы Камбоджи.

Вскоре наш строй заложил широкий левый вираж; затем два "Хьюи" — птичка Бена и моя — начали снижаться по спирали. Сидя в открытом дверном проеме, я испытал тошнотворное, дурнотное чувство — у меня начало скручивать кишки, беспокойство росло по мере снижения, пока, почувствовав влажность джунглей, я не понял, что мы находимся в пределах досягаемости укрывшихся людей с АК, вслушивающихся в звуки нашего приближения.

Теперь, ниже вершин холмов, вместе с бортстрелками я нацеливал свое оружие немного вперед, когда какое-то место, где мог скрываться стрелок, появлялось в поле зрения, отслеживал его, когда мы проносились мимо, затем выбирал следующее подозрительное место, высматривая дульную вспышку, движение, любой признак угрозы. Как и в предыдущем полете на O-1, на столь малой высоте я не мог сказать, где мы находимся, я видел только невнятные деревья и хребты. Где-то впереди, я знал, приземляется "Хьюи" Бена и Джорджа, мой вертолет последует туда же.

Затем наш пилот заложил крутой вираж — если бы не центробежная сила, мы с Ламом выскользнули бы — и я понял, что мы на подходе. Это был финальный заход, LZ была прямо впереди. Внезапно перед нами появилась "Кобра"-ганшип, сопровождавшая нас последние полмили.

Я не отрывал глаз от прицела Шведского К, пока поток воздуха от винта не прибил траву на LZ, затем бросил взгляд вниз и спрыгнул, вьетнамские члены нашей группы выпрыгнули вместе со мной. Мы рванули к ближайшей лесной полосе в направлении носа "Хьюи", как нас учил Бен. Скрежеща и завывая, вертушка поднялась в воздух, закружив листву вокруг нас, но мы даже не взглянули вверх, спеша к укрытию, тени и безопасности. Немного забрав в сторону, Джордж помахал рукой, и мы образовали оборонительный полукруг вокруг Бена и радио.

Минуту назад, высоко в воздухе, это был оживленный мир безграничных просторов. Теперь осталась только наша молчаливая группа, жужжание насекомых почти перекрывало звук двигателей Кови, горизонт сжался до завесы зелени в нескольких ярдах. Как и на предыдущем выходе, мы укрывались возле LZ около десяти минут, затем Бен радировал Кови "Группа окей", отпустив вертолеты — и мы двинулись прочь.

Как заместитель командира группы я был хвостовым стрелком, последним американцем в нашей цепочке, ответственным, помимо прочего, за ликвидацию следов нашего прохождения. Влажная почва рядом с нашей LZ делала это практически невозможным, хотя вскоре мы оказались на более твердом грунте, и, к счастью, мой позвоночник освоился с тяжелой ношей, так что я снова мог идти прямо. В течение часа Бен держал ровный, умеренный темп, чтобы уйти от LZ, а затем двинулся медленно и осторожно для лучшей скрытности.

Как хвостовой стрелок, я сосредоточил свое внимание на наших следах и возможном появлении следопытов. С помощью Лоя и Лама я распутывал листву там, где ее отводили в