На линии огня - Валентин Георгиевич Сержантов

экзамена ныне предлагают… спеть. Многие теперь знают, что такое предложение почти наверняка свидетельствует о том, что необходимую сумму баллов ты набрал и через два дня увидишь свою фамилию в списке зачисленных в институт. Тут и без голоса запоешь! А если спеть все-таки не сумел, тебя, будущего горняка, металлурга или строителя, все равно из комсомольской приемной комиссии не выпустят, пока доподлинно не установят (с помощью специалистов лаборатории эстетического воспитания), в чем твое второе призвание.

Так в жизнь студентов искусство входит с первых же дней. И хотя все 27 специальностей в институте технические, в Магнитогорске не спрашивают сегодня: зачем доменщику камерная музыка, энергетику — история живописи, горняку — театральное искусство, а механику — мастерство вокала.

Наверное, камерная музыка не очень облегчает усвоение сопромата. Но сопромат, так же как и род занятий, тут ни при чем. Музыка нужна инженеру не меньше, чем, к примеру, историку.

Речь идет не только о том, чтобы дать студентам некий объем знаний эстетики. Институт должен не просто обучать специальности, а воспитывать личность — гармонически развитую. Любой институт, в том числе технический. Обычно только треть студентов участвует в художественной самодеятельности. Магнитогорский горно-металлургический пытается привлечь всех.

Чтобы воспринимать искусство, необходимо воспитание и совершенствование. Талантом восприятия одарены практически все. Мы и стремимся, чтобы наши студенты овладели навыками восприятия. Дело в том, что настоящее искусство требует остановки, неторопливого вхождения в мир прекрасного. Этому в первую очередь учим мы молодежь. И если нам это удается, то наш воспитанник уже никогда не приобретает потребительского отношения к искусству. Как говорится, он сумеет отличить уже и сам, что такое хорошо и что такое плохо. Это и есть главная равнодействующая деятельности нашей системы.

Все это оформилось не сразу. Истоки системы кроются в более ранних годах. А точнее — когда мы сами были студентами.

…Прекрасные и неистовые студенческие годы! Я всегда вспоминаю своих единомышленников, соратников по студенческой художественной самодеятельности: Романа Шарфмана и Азиса Баяна, Анатолия Семинога и Валерия Кузьмина, Анатолия Грабчака и Людмилу Борцову… И, конечно, наших наставников: замечательного музыканта Виталия Васильева, проректора института Павла Эдуардовича Зуркова, начальника НИСа Клавдию Ивановну Дудушкину, председателей профкома Н. В. Урцева и И. Х. Рамазана, секретарей комсомольской организации Л. Скворцова и А. Савицкого. Именно тогда в недрах стихийной, почти неуправляемой художественной самодеятельности выковывались идеи и основные принципы будущей системы эстетического воспитания студентов.

Сколько энтузиазма, преданности, оптимизма, веры мы черпали в нашем коллективном творчестве. Мы поддерживали друг друга в приобщении к миру прекрасного. И сейчас, на расстоянии более чем двадцати лет, я все еще ощущаю трепет в душе, когда вспоминаю своих друзей.

Большой мир требовал нас без остатка. Помимо института я поступил на вечернее отделение музыкального училища. Вместе с дипломом металлурга у меня вскоре появился диплом о среднем музыкальном образовании. Как и мои товарищи, между вузовскими учебниками я втискивал книги по искусству. Так мы искали, если можно так выразиться, оптимальный сплав стали и музыки…

В середине 60-х годов после работы на производстве я поступил в аспирантуру Магнитогорского горно-металлургического института, был избран в комитет комсомола. Начали мы с анкеты «Общественное лицо студента». Как и ожидалось, в институте оказались и скрипачи, и виолончелисты, и пианисты… Целый камерный оркестр.

4 апреля 1965 года состоялось первое занятие оркестра. А затем и первые вещи — традиционные «Лебедь» Сен-Санса, «Романс» Шостаковича, «Колыбельная» Бабаджаняна. С этим выступили на институтском смотре художественной самодеятельности, поехали в первые гастроли. Появились в оркестре и солисты — скрипач Паша Голланд, виолончелистка Шура Багринцева…

Трудностей у оркестра оказалось хоть отбавляй. Нелегко было разрабатывать после летних каникул руки, привыкшие уже к лопатам и мастеркам. Трудно было и с музыкальными инструментами, и со свободным временем. И главное, каждый год в оркестр приходило новое пополнение. Бывали годы, когда наш состав сменялся наполовину. Попробуй удержать репертуар. Но репертуар оркестра рос. Вскоре он уже состоял из трех самостоятельных программ. Приходило и признание. Добрые отзывы, пожелания, первые грамоты, дипломы. За первые два года существования оркестр выступил на Белоярской атомной станции, в Челябинске, Свердловске, потом в Москве, Ленинграде, Киеве, Ереване, Одессе… Помимо восторженных отзывов слушателей появились и первые серьезные рецензии музыкальных критиков.

У истоков камерного оркестра были ныне выпускники института и музыкального училища, кроме П. Голланда, Л. Утяганов, И. Антропова, Т. Суханова, М. Кузнецов. Надо отметить и особую музыкальную атмосферу Магнитки, благодатную почву для созревания наших идей, первых наших успехов. И в первую очередь помощь патриарха музыкальной Магнитки Семена Григорьевича Эйдинова, педагогов музыкального училища. В этой благодатной атмосфере мы и работали, работали вначале для себя, потом все более и более для других.

Вначале камерный оркестр выступил с инициативой создания в институте студенческой филармонии. Эта идея нашла поддержку на кафедре философии, в ректорате. Предложение разбиралось обстоятельно. В конечном итоге пришли к выводу — почему только филармония? Всех проблем с ее помощью нам не решить, слишком специфичны были в нашем институте проблемы воспитательной работы. Дело в том, что значительную долю студенчества составляет молодежь из сел, мелких рудничных и заводских поселков Урала, которые не имели возможности приобрести систематические знания в искусстве. Беспокоил нас и другой факт — интерес к выступлениям художественной самодеятельности у студентов снижался. Филармония же способна помочь только части энтузиастов и любителей войти в мир искусства. Большая часть все же останется в стороне. Мы же хотели, чтобы наши выпускники были не только хорошими инженерами, но и людьми высокой культуры. Чтобы быть специалистом, надо хорошо учиться. А чтобы стать культурным? Тоже надо учиться. Но где и как? Вот почему филармония могла стать только частью вполне определенной системы эстетического воспитания, охватывающей все курсы — с первого по пятый. К такому решению мы и пришли, обдумывая каждую мелочь.

Вскоре наш опыт эстетического обучения студентов получил одобрение на XVII съезде ВЛКСМ. Камерному оркестру было присвоено звание лауреата областной комсомольской премии «Орленок», лауреатов всесоюзных фестивалей в Ереване, Казани. Успешнее стали работать и другие институтские коллективы. Эстрадный оркестр был удостоен диплома первой степени на джазовом фестивале в Москве. Популярность завоевали академический смешанный хор, духовой оркестр.

С осени 1975 года в стенах института начала работать вечерняя музыкальная школа для студентов и преподавателей, учащихся ряда техникумов и профтехучилищ, по окончании которой они получают диплом о среднем музыкальном образовании.

В последние годы в системе эстетического воспитания возникло еще одно направление: эстетическая организация быта студентов. Оно включает в себя работу в студенческих общежитиях, празднование комсомольских свадеб, дней рождения, проведение выпускных вечеров и вечеров отдыха. Мы разрабатываем новые ритуалы, занимаемся воспитанием вкуса и музыкальной культуры в