Герман Геринг. Железный маршал - Борис Вадимович Соколов

страну вермахта отходить без сопротивления. Итак, стало ясно: завтрашнее вступление в Австрию сможет произойти в форме мирного занятия ее территории. Я никогда не сомневался, что именно так оно и будет».

10 апреля 1938 года на плебисците 99,08 % проголосовавших избирателей в Германии и 99,75 % в Австрии высказались за аншлюс. Какая-либо агитация против аншлюса была фактически запрещена, но и без этого ограничения, можно не сомневаться, более 90 % населения в каждой из стран высказалось бы за аншлюс, так как в тот момент он отвечал чаянием подавляющего большинства немцев и австрийцев.

В Австрии категорическими противниками аншлюса были, естественно, евреи, а также некоторые другие национальные меньшинства и уже немногочисленные к тому времени сторонники левых партий. В Германии же, в том числе благодаря усилиям Геринга, коммунистические и социал-демократические функционеры сидели в концлагерях, немногие уцелевшие эмигрировали, ушли в глубокое подполье или переориентировались на партию Гитлера, и точно так же сторонниками НСДАП стали миллионы избирателей, совсем недавно голосовавшие за левые партии.

Вскоре после аншлюса Геринг вместе с Эмми посетил замок Маутерндорф. Лили фон Эпенштейн встретила их как родных. Геринга заботила судьба его младшего брата Альберта, который несколько лет назад эмигрировал в Австрию и теперь работал на киностудии в Вене. Он придерживался антинацистских взглядов, но Герингу удалось оградить его от преследований со стороны гестапо.

Тем временем в Вене начались еврейские погромы, и Геринг их пресекать не стал, повторив местным нацистам тезис о «еврейской угрозе». Хотя, по словам Эмми, дома Герман в разговорах готов был признать, что евреи — такой же народ, как и другие, разве что немного хитрее и умнее, и что среди евреев могут быть как подлецы, так и добрые люди.

В день отъезда с государственным визитом в Италию, 3 мая 1938 года, Гитлер написал завещание, в котором объявил Геринга преемником на случай своей смерти. Завещание было вызвано слухами о будто бы готовившемся во время поездки в Австрию покушении на фюрера. Согласно этому документу, Геринг также должен был осуществлять всю полноту власти в рейхе во время отсутствия Гитлера.

Тем временем в семействе Геринга произошло долгожданное радостное событие: 2 июня 1938 года Эмми родила дочь. Ее назвали Эдда — в честь дочери Муссолини Эдды Чиано. Крестниками новорожденной стали Гитлер, служанка Герингов Силли (Сильвия), которая прислуживала еще при Карин, и Пили Кёрнер. Друзья, знакомые и подчиненные прислали в Каринхалле бесчисленное число люлек. После того как муж дочери Муссолини был казнен в 1944 году за измену, Эмма хотела переименовать дочку в Эббу, но Геринг отговорил ее.

В том же, 1938 году Эмми приняли в партию. Геринг добился, чтобы ей выдали билет под достаточно почетным номером 744 601 (к тому времени в НСДАП состояло более 7 миллионов человек). После войны, во время денацификации, ей это членство вышло боком.

Вслед за Австрией настала очередь Чехословакии. Как отмечает в своих мемуарах Николаус фон Белов, «21 апреля Гитлер в коротком разговоре с Кейтелем и Шмундтом приказал приступить к разработке Генштабом подготовительных мер для военных действий против Чехословакии. Геринг сообщил о планах Гитлера Ешонеку. Согласно его информации, фюрер ожидал нового обострения во внешней политике. В штабе Верховного главнокомандования (ОКВ) указание Гитлера о подготовке вооруженной акции против Чехословакии, как подтвердил мне Ешонек, всерьез не восприняли. Слишком живы еще были в памяти успехи с Австрией и триумфальный визит фюрера в Италию… В Берлине царила беспечность».

В августе 1938 года Германию посетил начальник штаба французских ВВС генерал Вийемен. Ему продемонстрировали новейшие немецкие самолеты и укрепления «линии Зигфрида»… Цель визита, по словам фон Белова, «была обговорена Гитлером с Герингом и служила, по замыслу фюрера, его программе запугивания. Сопровождавший гостей Мильх сумел мастерски «подать» люфтваффе. На заводах Юнкерса, Хейнкеля и Мессершмитта выпуск самолетов шел полным ходом. Картина была весьма впечатляющей. Полеты «Ме-109» и «Хе-111» произвели очень сильное впечатление, ибо французские военно-воздушные соединения были оснащены устаревшими типами самолетов».

Германские люфтваффе действительно качественно превосходили французскую авиацию. Мильх блефовал только насчет численности готовых самолетов и объема их производства.

Как вспоминает фон Белов, летом 1938 года «Геринг, полностью осведомленный о планах Гитлера, поддерживал тесный контакте послами Англии и Франции. Сэр Невилл Ген-дерсон был настроен прогермански. Франсуа-Понсе со своей очаровательной женой пользовался в Берлине большой популярностью. Супруги Геринг старались дружить с ними, чтобы тем самым содействовать сохранению добрых отношений между Германией и двумя этими великими державами. Атмосфера, царившая в их поместье Каринхалле, предоставляла для этого наилучшие возможности. Приглашение в имение Геринга считалось тогда в Берлине признаком избранности, и никто не упускал случая им воспользоваться».

Шантаж и заверения в том, что Судеты — это последнее требование Германии, подействовали. В Мюнхене Даладье и Чемберлен согласились на передачу Германии Судетской области, населенной преимущественно немцами, в обмен на эфемерное обязательство Германии не нападать на Чехословакию и не предъявлять новых территориальных претензий. Уж очень не хотели воевать английское и французское правительства. Была у них наивная вера в то, что Гитлер ограничится захватом территорий с преимущественно немецким населением и на этом остановится.

По поводу Мюнхенского соглашения, отдавшего Судеты Германии, Геринг с восхищением говорил американскому психологу доктору Гильберту в камере нюрнбергской тюрьмы:

«Все произошло в соответствии с планом «Ф»! Ни Чемберлен, ни Даладье не собирались чем-либо жертвовать ради спасения Чехии. Это было ясно как божий день. Участь Чехии решили за каких-нибудь три часа. Затем еще четыре часа рассуждали о «гарантиях». Чемберлен все время удивлял нас, а Даладье вообще витал в облаках. Присутствовал, да и только. Он лишь время от времени кивал в знак согласия. Ни разу не возразил ни по одному вопросу! Я был поражен, с какой легкостью Гитлер все это обстряпал. Они же знали о наличии в Судетской области заводов «Шкода» и предприятий по производству боеприпасов, они же понимали, что сдают нам Чехию! И когда Гитлер предложил перебросить в Судеты кое-какое наше вооружение, как только чешская часть Судет перейдет к нам, я ожидал взрыва негодования со стороны наших партнеров. Но ничего — не пикнули! Мы получили все, что хотели! Они даже не стали настаивать на том, чтобы ради проформы согласовать все эти вопросы с самой Чехией! Французский посланник в Чехии впоследствии высказался так: «Теперь мне предстоит огласить осужденным приговор». Вопрос о гарантиях свелся к тому, что гарантом оставшейся части Чехии выступал Гитлер. Вы же прекрасно понимаете, что это означало».

На пути к мировой