Алла Сурикова - Любовь со второго взгляда

Через шесть часов в Лос-Анджелесе меня уже встречали три обворожительные американки — Сьюзен, Барбара и переводчица Наташа.

Подробно о фестивале рассказывать не буду — иначе получится отдельная книга в книге, а места для нее нет.

Только несколько отрывков из дневника.

…Живу в доме у известнейшей кутюрье… Не прибыли мои вещи. Кино есть, а чемодана — нет. Передо мной раскрыт гардероб очаровательной хозяйки дома… Хоть бы мой багаж вообще пропал!

…Вещи, к сожалению, нашлись…

…Каждый день меня осаждают разные продюсеры, агенты, актеры… Что-то предлагают… Эх, мама, зачем я в школе учила немецкий!

…Везут в русский ресторан «Миша» — прием в мою честь. Будут бывшие советские актеры — Олег Видов, Савелий Крамаров… Рассказываю своим американкам, как Савелий с его врожденным косоглазием ведет машину: едет в одну сторону, а смотрит в другую… Приезжаем в ресторан. Савелий сделал операцию. Не косит. Американки «косо» смотрят на меня — что я им такого наговорила?..

…Конференция на тему: «Что главное в комедии. Кто главный в комедии».

Одни говорят — продюсер, другие — редактор, третьи — сценарист, и так далее.

Беру слово — впервые со времен открытого партсобрания на Студии Довженко, где мне слова не дали. Беру и говорю:

— У нас, у советских кинематографистов, главное в комедии — это чувство ЮМОРА.

Чувство юмора должно быть у актера — чтоб сниматься за те смешные деньги, которые он получает.

Чувство юмора должно быть у автора — чтоб не разрыдаться, когда он видит на экране то смешное, что он якобы написал.

Чувство юмора должно быть у режиссера — чтоб выбивать смешные государственные деньги и снимать за эти смешные деньги актеров по сценарию автора, который рыдает над каждой своей буквой.

А если режиссер — женщина, чувство юмора должно быть у ее мужа, иначе — обхохочешься на всю оставшуюся жизнь…

У меня в этот день был хороший переводчик. Американки смеялись. У них хорошее чувство юмора…

ДЕТЕКТИВ КАМЕННОГО ВЕКА

Не так давно была в Америке и случайно прочла в русской газете: по русскому каналу будут показывать мой фильм. «Две стрелы». Позвонила на телевидение:

— Я здесь, у вас, в Нью-Йорке, если это вам интересно.

— Ну, — в этом русском «ну» прозвучала настороженность: чего, дескать, надо…

Я очень аккуратно попыталась выяснить, кто, когда и кому отдал право показа… В ответ услышала:

— О’кей! Приезжайте к нам выступить перед показом. Мы вам заплатим сто пятьдесят долларов…

Вот испугали! Но мне было любопытно увидеть «их» русское телевидение и узнать, как попадают туда наши фильмы. А эти деньги как раз оправдали бы мою поездку на телевидение, так как я жила в противоположном конце, а заехать за мной они не предложили.

Но практически ничего я так и не узнала — молчаливый человек типа охранника проводил в студию. Зажглась лампочка. Я сказала, что успела. Лампочка погасла. Я ушла. Расспросить было некого. В ведомости расписаться за 150 долларов было невозможно — никто не предлагал. Денег я тогда так и не получила. Но деньги все-таки отправили: в Россию. В Москве сказали, что оформлено все неправильно, и отправили деньги назад в Америку… Вот такое путешествие денег… Деньги повидали мир…

Зато выступила и как могла объяснила — о чем кино… Я понимала, что для людей, достаточно давно уехавших из страны, в этой картине не будет ничего, кроме внешнего ряда «каменных» событий. Так оно и случилось… Одна знакомая, живущая под Сан-Франциско, сказала мне:

— Твое выступление всем понравилось. А фильм… он какой-то безумный, что ли…

Наверно, это нормальное восприятие тех, кто живет теперь под Сан-Франциско. А в городе Горький, где ясные зорьки, и в городе Питер, где небо в граните, этот фильм смотрится иначе…

Мой Полузять рассказывал мне, что «Две стрелы», показанные в ночь после выборов — когда подсчитывались голоса, когда решалась судьба и не спал никто из тех, кто вступил на путь политической борьбы, — экстраполировались в сегодняшний день с оглушительной силой… Оказалось, мы совсем недалеко ушли от наших предков. И чтоб понять себя, надо заглянуть в наше Сегодня с высоты «каменного» Вчера. Это и сделал самый пронзительно-прозорливый драматург на свете Александр Володин.

Давным-давно Александр Володин написал пьесу о сломе политической власти. Детектив каменного века. Ироничный и добрый, наивный и глубокий. Рецепт переворота на все времена… Кого-то убить. На кого-то свалить вину. Стравить своих со своими — чтоб кровь, страх и растерянность. И бери ее, власть, голыми руками. Но помни: уже заточены стрелы и в твою спину.

Володин умеет во внешне неприхотливом, почти примитивном сюжете раскрыть глубины человеческой психологии. И не просто их исследовать, но обнажить злобу и зависть под личиной принципиальности, глупость — под маской патриотизма, пустословие и тщеславие, прячущиеся за свободу слова.

Я видела несколько разных постановок «Двух стрел» в театре. И каждый раз Володин «забирал» меня. Но о том, чтобы поставить по нему фильм, не думала.

Раньше — не разрешали. Говорят, по «Двум стрелам» хотели снимать кино и Александр Митта, и Георгий Данелия, и даже Михаил Ромм. Но тогда намеки и аллюзии наивного детектива вызывали дикую изжогу у кинематографических чиновников.

Наступили новые времена. Можно было попробовать.

И я попробовала.

Студия «Жанр», которой руководил Владимир Меньшов, дала добро.

Работали мы с Володиным легко. Даже слишком легко. То ли ему все мои предложения нравились, то ли он устал сопротивляться в прошлой жизни.

Саша даже снялся в крошечном эпизоде — в изодранной первобытной одежде на фоне догорающего родного пепелища сидит одинокий, трагичный и несгибаемый старец… Он был так выразителен в этом маленьком кадре, что я не решилась вставить его в картину… Слишком много на себя брал… Появлялся персонаж, который мешал бы восприятию образа Главы рода, запутывал бы зрителя…

Я сделала фотопортрет и передала Александру Моисеевичу ко дню рождения.

…После «Человека с бульвара Капуцинов» мне захотелось снять что-то такое же большое и динамичное. Но не вестерн, хотя я и получила, как, возможно, помнит читатель, заманчивое предложение от школьников четвертого класса из города Владимира — снять тот же ковбойский сюжет, только уже с ними, мальчишками, в главных ролях. И все же, несмотря на такой сильный зрительский «аргумент», я решила искать «чевой-то новенького», неизведанного. Главный стимул — этого я еще не делала.