Часть 4. Приполярный Урал. Саранпаульская экспедиция - Александр Викторович Виноградов

оставили здесь и улетели бы полчаса назад в место своего базирования. Я до сих даже представить себе не могу, как бы мы там в этом случае провели ночь! Это тоже показатель того, что каждое действие в таких суровых условиях должно быть хорошо продумано и спланировано по времени, особенно, если это связано с применением вертолётной авиации, да ещё зимой, когда световой день резко укорочен.

Вскоре экспедицию покинули и Кулешовы. Им очень хотелось заработать денег на машину, но это оказалось не так просто. Осенью у Кулешова тоже случилась неприятность. Он вёл из Тюмени баржу с грузом продовольствия для экспедиции, но за 60 километров до пункта назначения, в районе Хурумпаульского переката, сломался катер-буксир. Но так как было уже поздно, найти новый катер он не успел, и баржа вмёрзла в лёд со всем грузом – по реке уже несколько дней шла ледяная шуга. Всё бы ничего, но в числе груза оказалось много вина, бутылки которого начали лопаться с началом морозов. С установлением крепкого льда пришлось затратить много времени и средств, чтобы вывезти груз на базу экспедиции. От нас они уехали сразу на Сахалин, видимо, думая, что тот Север окажется к ним менее суровым. Но Север есть везде Север, и оттуда они через короткое время уехали и оказались в Джанкое, рядом с уехавшим туда недавно И.М. Сидоряком. Летом 1964 года он прислал кому-то письмо в Саранпауль, где написал, что лучше он будет дробить камни кувалдой в Крыму, чем жить на Севере – настолько глубокие впечатления он вынес оттуда.

Рис. 43: Саранпауль. 3-я деревня

На Севере попадались и интересные люди, занесённые сюда по собственному желанию, либо судьбой. Одним из них был геодезист Кайгородцев, который ещё несколько лет назад работал в Восточной Сибири в экспедициях известного писателя Владимира Федосеева, написавшего про те времена повести "Злой дух Ямбуя", "Последний костёр", "В тисках Джугдыра", хорошо его знал и рассказывал подлинные события тех лет.

К сожалению, попадались и спившиеся люди, ранее занимавшие большие должности, или работавшие рядом с такими. Я обратил внимание на худощавого беззубого старичка, который был истопником котелка конторы экспедиции. Потом оказалось, что это бывший главный ревизор железных дорог СССР. Имел когда-то свой салон-вагон, но, видимо, в результате многочисленных поездок на ревизии, окончательно спился. Семья его прогнала, и теперь он коротал свои дни в нашем захолустье, пропивая регулярно зарплату.

Другой интересный человек, с которым я познакомился на буровом участке, был помощник бурильщика, ещё сравнительно нестарый мужчина, чуть более 40. Оказался бывшим шеф-пилотом маршала Советского Союза Соколовского В.Д. во времена, когда он командовал Группой советских войск в Германии. Летал регулярно на ЛИ-2 из Берлина в Москву и обратно. Спился и скатился вниз. Говорил мне, что его приглашают авиадиспетчером в Красноярск друзья, но он-то хорошо знал, что удержаться и не пить он просто больше не сможет. Поэтому и никуда не ехал. Как и многие другие наши рабочие, которые дальше Берёзова уехать не могут.

В этом же месяце неожиданно получила продолжение история с охотой на лосей гл. геофизика С.П. Ошева. Как мне рассказали, тех двух лосей, отстрелянных с вертолёта, Васильев разделал, и мясо на чем-то перевёз в Толью. Потом по команде Ошева это мясо было доставлено в полевые отряды геофизиков по обычной цене 50 копеек за килограмм. Наверное, всё бы так и прошло, но вмешался один нюанс, который позволил раскрутить это дело. Мясо оказалось с запашком. Не исключено, что Васильев поздновато из туш спустил кровь, и она "загорелась" – мясо в этом случае приобретает гнилостный запашок. Рабочие в отрядах возмутились, и куда-то в район написали письмо с жалобой, что за их-то кровные деньги их же начальство их и травит, да ещё и мясом, добытым браконьерским способом. Надо признать, что у Ошева врагов почему-то было немало. Я неоднократно слышал о нём нелестные отзывы, но не придавал этому значения. да и по работе у нас с ним очень редко возникали совместные дела.

Тут же кто-то довольно близко подошёл к истинной картине происшедших событий, скорее всего, со слов или намёков одного из участников. Сразу скажу – только не меня, т. к. я всегда контролирую свои разговоры, тем более ещё по таким щекотливым темам.

Реакция районных властей была на удивление быстрой и оперативной. В Толью вылетел следователь и сделал обыск в доме Васильевых. Было обнаружено 3 шкуры лосей. Я не знаю, что по этому поводу рассказал Васильев, но в декабре этого же года в Саранпауль из района приехал суд, который рассматривал обвинение против Ошева в незаконном, без лицензии, отстреле трёх лосей. Меня почему-то тоже пригласили повесткой в качестве свидетеля. Разговор о том, что лоси были отстреляны с вертолёта, постоянно витал в конторе. Со мной некоторые сотрудники пытались вести беседы, что говорить надо правду и всё как было. Особенно усердствовал в этом ст. геофизик одной из партий Илья Верник. Он что-то от кого-то слышал о моём присутствии во время этой охоты, и несколько раз подходил ко мне и высказывал совет говорить всю правду.

В назначенный день явился в суд. После прохождения всех положенных в этих случаях процедур, судья мне начала задавать вопросы. На все я отвечал правдиво. Ключевым был вопрос: "Известно ли вам о случае отстрела трёх лосей гражданином Ошевым с самолёта?" Я дословно ответил так, что о случае отстрела трёх лосей Ошевым с самолёта мне ничего не известно. Больше вопросов ко мне не было. Как ни странно, но суд всё равно признал Ошева виновным в безлицензионном отстреле трёх лосей и приговорил его к какой-то условной мере наказания. Кроме этого, он должен был выплатить штраф в размере 1500 рублей. Хотя и сам он это дело не признал, но в суде, видимо, было достаточно доказательств и без моего признания.

Возникает вопрос – почему я не рассказал в суде всю правду, а воспользовался неточностью вопроса, сформулированного мне судьёй? Отвечаю – совсем не потому, что не хотел выдавать Ошева. С ним давно и всё было ясно в этой истории. Я не хотел ломать судьбу классного пилота вертолёта, которого бы обязательно отстранили от полётов на долгое время, или навсегда. Как показала жизнь, его талант был востребован, и он, переучившись через некоторое время на МИ-4, а вскорости и на гигант МИ-6, ещё много лет летал в небе над Тюменской областью.