Иван III Великий. Как Московское княжество превратилось в Россию - Валерий Евгеньевич Шамбаров

бы! И ещё неизвестно, кто одолел бы. А сейчас большой битвы и не было. Но полчища врагов разбили и прогнали, Кучук-Мухаммед от потрясения даже умер. А русских погибло всего несколько человек, да кое-кто получил ранения. Значит, это гораздо лучше, вместо тяжёлых сражений наладить прочную оборону на реке – и измочалить противника.

Татар и в самом деле крепко растрепали. В Большой орде после смерти Кучук-Мухаммеда стало два хана – его сыновья Махмуд и Ахмат. Они не враждовали, не воевали, разделили между собой степи. Махмуд считался старшим, но выбрал своей столицей Астрахань – это был богатый город, хорошо укреплён. А Сарай достался Ахмату. Он был очень боевым, воинственным, и у него руки чесались расквитаться с русскими, пошерстить их. Но на московские владения он нападать уже не отважился. Следующим летом выбрал добычу победнее, зато гораздо слабее – Рязань. Раньше-то её походя, между делом захватывала и грабила любая банда степняков. Ахмат повёл не банду, а всю орду.

Но… теперь в Рязани сидели московские наместники и воины. Укрепили город, вооружили и потренировали местное ополчение. Ахмат осаждал Рязань две недели. Бросал ордынцев на штурмы. Однако город стойко и умело отбивался. А Иван Великий со штабом уже приехал в Коломну и ставил задачу полкам – идти выручать рязанцев. Узнав, что выдвигается московская армия, Ахмат не стал её дожидаться. Как отмечала летопись, «ушёл прочь с великим срамом». Вот такой была реальная польза объединения Руси.

Глава 14

Как сын занял место отца

Государь Иван III Великий

Московская Русь набирала силу – но при этом и жизнь людей улучшалась. Ну а как же иначе? Прекратились междоусобицы, на нашу землю не вторгались ордынцы и литовцы. Оставались не сожжёнными и не разграбленными тысячи сёл и деревень. У жителей рождались дети. Они подрастали, заводили свои хозяйства, распахивали новые поля, строили новые деревни. Чем больше благополучных хозяев, тем больше податей платили в казну, и богатело государство. В Орду дань больше не посылали, эти деньги тратили с пользой для своей страны. На содержание и снаряжение войск, строительство крепостей – защищать народ, обеспечивать мир. После долгого перерыва в Москве снова начали возводить красивые каменные храмы, новые палаты для митрополита.

Но от успехов Москвы озадачился король Казимир. Договоры, которые он заключил через святого митрополита Иону, оказались для него совсем не выгодными. Рассчитывал, что от Новгорода отказался только для видимости, всё равно же «золотые пояса» Василию Тёмному не подчинялись – а тот вразумил их, возвратил под свою власть. Опекуном московского наследника король так и не стал, этот наследник уже хана громил. И покровителем Рязани Казимиру стать не обломилось – княжество само выбрало покровительство Тёмного. Но и православные подданные короля видели, как усиливается и расцветает Московская Русь. А если тоже захотят перейти к ней? Вспомнят, что народ-то один. И Церковь одна!

Казимир уже кусал локти, что велел православным епископам и священникам в своей стране подчиняться Ионе. А теперь для них центр в Москве – к ней тянутся, на неё оглядываются. Король вспомнил, как Свидригайло завёл себе собственного митрополита. Вот и ему нужен такой, чтобы слушался его, Казимира. Но для Свидригайло митрополита ставили в Константинополе, а сейчас патриархия подчинялась султану. Польша с ним враждовала, как туда обратиться? Султан может приказать патриарху назначить в Литву митрополита, послушного ему самому, а вовсе не королю.

И вдруг до Казимира дошли известия, что появилась вторая Константинопольская патриархия! Только вообще не в Константинополе, а в Риме. Её вздумал создать у себя папа Пий II. Собрал несколько византийских епископов, сбежавших к нему и принявших унию, – вот и патриархия. А патриархом назначил всё того же Исидора, которого с Руси выгнали. Но ведь и Казимир его прекрасно знал. Торжественно встречал после униатского собора, а когда он из Москвы улепётывал, помогал до Рима добраться. Король отправил к нему просьбу, и Исидор с радостью выделил для Литвы своего помощника Григория Болгарина – они вместе в русских тюрьмах сидели. В митрополиты его возвёл даже не Исидор, а сам папа. И назначил митрополитом не только Литовским, а Всея всея Руси – и для Москвы тоже.

Казимир устроил ему самую пышную встречу. Повелел, чтобы отныне православные священники и епископы в королевстве подчинялись Григорию. Хотя при этом Церковь в Литве становилась уже не православной, а униатской. Но именно это устраивало короля с католиками. А в адрес святого Ионы Григорий привёз от папы грубейшее послание. Пий II обзывал его «злочестивым отступником», самозванцем. Об этом узнали в Москве и в долгу не остались. Созвали церковный Собор, и он предал Григория анафеме – вечному проклятию.

Но у Казимира и католиков хватало агентов в нашей стране. Они отлично знали, что не все готовы твёрдо стоять за православие. В Твери епископ Моисей Москву не любил, даже на церковные Соборы туда не ездил – и когда Иону выбирали, и когда Григория Болгарина проклинали, придумывал всякие отговорки. Он считал, что надо быть вместе с Литвой, и с Григорием начал тайно переписываться. Давал понять, что не против перейти в его митрополию.

А уж в Новгороде Исаак Борецкий со своей группировкой «золотых поясов» только и мечтали перекинуться к Литве, и на веру им было наплевать, лишь бы самим выгоды получить. Они-то отлично сообразили, через нового митрополита Казимир снова русских к себе переманивает. У них архиепископ Евфимий был уже стареньким, болел. А в Новгороде не только князей и администрацию, но и архиепископов выбирали. Среди его помощников бояре начали искать таких, кто согласится починяться униатскому митрополиту. Договор с Василием Тёмным они нарушили. Тайно отправили посадника Ивана Щоку в Литву. Он встретился с королём, с министрами, просил военной помощи против Москвы.

Хотя в Новгороде и среди бояр, купцов, а особенно среди простых людей многие не желали отделяться от московского государя. От них Василий Тёмный и Иона узнали, что там неладно. Тоже заранее подготовились к выборам архиепископа, подняли в республике всех честных священников, монахов. Настроили своих сторонников – нельзя допускать, чтобы этот пост занял изменник Руси и веры. Старались не напрасно. Когда Евфимий умер, на выборах победил настоятель одного из монастырей, его тоже звали Иона. Настоящий православный, друг Москвы. Он сам с несколькими боярами приехал к митрополиту, и тот возвёл его в сан архиепископа. Вместе обсудили, как образумить строптивую республику.

А пользу