Ярослав Голованов - Марсианин (опыт биографии)

Еще до собрания Цандер успевает оформить патентную заявку на свой космический корабль и отослать ее в Комитет по делам изобретений. Он не знает еще, что Бюро предварительной экспертизы комитета сочтет его предложение выдумкой фантаста и в выдаче заявочного свидетельства откажет. Лишь в 1937 году, после смерти Цандера, заявка эта, которая является, по сути, научной статьей, будет опубликована в одном из сборников «Ракетная техника».

Тогда о заключении экспертов он не знает и в астрономическую обсерваторию Трындина на Большой Лубянке[37], где 20 июня 1924 года назначено организационное собрание межпланетчиков, Цандер приходит в прекрасном настроении. Народу собралось человек двести — яблоку негде упасть. Прежде всего принимается устав Общества изучения межпланетных сообщений. В первом пункте прямо говорится, что задачей общества «является работа по осуществлению межпланетных полетов с помощью реактивных аппаратов и других научно обоснованных средств». Решено, что общество должно объединить всех работающих в этой области и начать самостоятельные исследования. Надо узнать также, кто и что делает за рубежом, связаться с немецкими и американскими энтузиастами. Слух Цандера немного резанул пункт третий устава, точнее, его начало. Он гласил: «Не задаваясь целью немедленного осуществления межпланетных путешествий, ОИМС стремится разрешить предварительно ряд задач, связанных с применением оговоренных в пункте 1 средств. Сюда относятся исследования высоких слоев атмосферы, летание на больших высотах, усовершенствование ракет, разработка двигателей с высоким коэффициентом экономичности и т. п.». «А почему, собственно, не задаваться целью немедленного осуществления межпланетных полетов? — подумал Цандер. — Именно этой целью и надо задаваться и подчинить этой цели все другие перечисленные работы. Впрочем, сейчас спорить не надо. Сейчас очень важно объединиться, а спорить можно потом…»

После принятия устава огласили список почетных членов общества: Ф.Э. Дзержинский, К.Э. Циолковский и Я.И. Перельман. Цандера выбрали в президиум и через три дня поручили ему заведование научно-исследовательской секцией.

Фридрих Артурович отнесся к этому поручению с исключительной серьезностью. Он долго размышлял над планом будущих работ и пришел к выводу, что начинать прямо с постройки межпланетного корабля, конечно, преждевременно. Ведь и в его проекте очень много неясностей. Случись что с кораблем, и сама идея будет скомпрометирована. Спешка может погубить все дело. 15 июля 1924 года на заседании научно-исследовательской секции Цандер делает программный доклад «О предполагаемых работах научно-исследовательской секции Общества изучения межпланетных сообщений». Цандер отметил, что наряду с чисто теоретическими исследованиями необходимо вести конструкторские разработки и лабораторные опыты, которые в итоге позволят создать корабль для полетов в высших слоях атмосферы и проникнуть в межпланетное пространство.

— А пока, — сказал Фридрих Артурович, — самой ударной работой я считаю испытания маленьких ракет. Мы еще очень много не знаем. Надо провести исследования влияния начального и конечного давления газов, гладкости стенок, прохождения тепла через стенку, испытать различные материалы и топлива, в том числе металлические, провести испытание ракеты, работающей атмосферным воздухом, и сложных, вложенных друг в друга ракет.

Далее Цандер переходил к моделированию космических аппаратов, испытаниям на перегрузки и в аэродинамических трубах, созданию жидкостных ракетных двигателей, работающих на жидком кислороде, и двигателей, «работающих солнечной теплотой», конструированию систем жизнеобеспечения и «телевиза для ракет», наконец, к солнечному парусу и кольцам, «через которые течет электрический ток, причем внутри находится железная пыль».

Цандер считает необходимым «исследовать высшие слои атмосферы ракетами, шарами-зондами, определить сопротивление, подъемные силы и нагрев, провести фотометрические наблюдения сумерек, подготовить инструменты для исследований, продолжать работу над «оранжереей авиационной легкости».

Удивительный доклад! Опять, как и в юные годы, Цандер дает в нем грандиозный план будущих работ. Но если в юношеских набросках можно было говорить лишь о прозорливом угадывании основных направлений, то план нынешний уже детализирован, предопределен всей логикой развития ракетной техники. При жизни Цандера началась реализация самых первых его пунктов. Десятилетия потребовались для выполнения основных, а некоторые из них, такие, как двигатели, «работающие солнечной теплотой», или солнечный парус, мы и сегодня еще относим в будущее. И снова за каждой строкой этого плана видится долгий путь к совершенству, труд многих коллективов, тысяч людей. Как смог он в далеком 1924 году разглядеть их лица?

Через три дня, закончив статью о солнечном парусе, Фридрих Артурович садится за новый доклад для межпланетчиков. Председатель ОИМС Григорий Моисеевич Крамаров[38] попросил его выступить, на заседании научно-популярной секции общества. 31 июля он снова рассказывает о своем корабле членам этой секции.

Надо отметить, что именно Цандер больше, чем кто-либо из других наших пионеров космонавтики, занимался ее пропагандой. Как и в самой космонавтике, деятельность его здесь была удивительно многогранной. Прежде всего он хочет познакомить возможно больший круг людей с самой идеей межпланетного полета.

В августе 1925 года, работая над книгой «Перелеты на другие планеты и на Луну», Цандер составляет «Список романов и повестей о перелетах на другие планеты и о жизни на них», уже упоминавшийся в этой книге. В этом списке 22 наименования книг, весьма пестрых по своему содержанию и художественным достоинствам. Есть серьезные научно-популярные работы К.Э. Циолковского и К. Фламмариона. Есть прекрасная фантастика Ж. Верна и Г. Уэллса, А. Толстого. Есть лишенные всякой научной основы мистические сочинения Крыжановской и Гончарова. Но ведь и мир читателей в 1925 году был не менее пестрым. Может быть, некоторым, чтобы стать его единомышленниками, надо было начинать с самой необузданной фантастики, с научно-популярного примитива.

Лишенный даже намека на дух соперничества, равнодушный к вопросам приоритета, Цандер делает все, чтобы люди узнали не только о его работах, но и о трудах других пионеров космонавтики. В своих выступлениях он говорит о Циолковском, Годдарде[39], Оберте[40]. Никогда не забывает подчеркнуть: «Первые научные работы в этой области принадлежат русскому ученому К.Э. Циолковскому». Циолковский пишет Цандеру: «Издательство собирается переиздать мои труды. Мне кажется, вы могли бы это сделать». Государственное технико-теоретическое издательство предлагает Цандеру стать редактором избранных сочинений К. Э. Циолковского. И он редактирует, и книга выходит, правда, фамилия редактора на титульном листе уже забрана в черную рамку. Сам он, по собственной инициативе, берется перевести работы Циолковского на немецкий язык, чтобы с ними могли познакомиться европейские межпланетчики. Известно, сколько сил затратил Фридрих Артурович и на перевод с немецкого книги Г. Оберта «Ракета в межпланетное пространство», который он закончил буквально за несколько недель до смерти.