Петр Владимиров - Особый район Китая. 1942-1945 гг.

Несколько сот старых кадровых работников председатель ЦК КПК называет «своими». Остальные же тысячи и тысячи работников этим заявлением объявлены как бы вне закона. Их можно и должно подозревать, проверять, перевоспитывать.

Итак, все, кто оказался в Яньани после Великого похода, ставятся в исключительно тяжкое положение. И как следствие этой новейшей установки председателя ЦК КПК — аресты.

Со дня на день ждут Чан Кай-ши или группу крупных гоминьдановцев во главе с Ху Цзу-нанем. Трудно понять, какая в этом целесообразность, но Яньань переведена на военное положение. Это, в свою очередь, вызвало целую волну арестов.

Стал спрашивать об арестах у Кана. Разговор пришелся ему явно не по вкусу. Однако он все же сказал, что «распоряжение об изоляции гоминьдановских и японских прислужников отдано руководством КПК».

Аресты проводятся по определенной схеме. Людей схватывают ночами. [143]

После заявления Мао о политическом недоверии к интеллигенции и кадровым работникам в каждом усматривается гоминьдановский или японский агент...

10 апреля

В «22 документах» нет открытых антисоветских или антимарксистских призывов, но они подобраны так, что вкупе с китайскими романами, обязательными для изучения, воспитывают националистическое высокомерие и отрицательное отношение к СССР. В понятии «догматик» воплощена скрытая неприязнь к СССР, практике марксизма-ленинизма и интернационализму.

Одна из целей КПК — национальное освобождение страны, но эта борьба не должна превращать ее в партию, для которой националистические цели есть главные и самодовлеющие.

На этапе национального освобождения Компартия должна объединить все сколь-нибудь революционные слои общества, вплоть до средней буржуазии, и возглавить эту борьбу. Но национальное освобождение страны — лишь этан, а не самоцель в политике Коммунистической партии.

* * *

В Шэньси солидные запасы каменного угля и нефти. В городе Вайябао уголь добывается открытым способом. Мощные пласты антрацита вырываются наружу.

Старое название Шэньси (во всяком случае здесь это название в обиходе) — Гуаньчжоу.

15 апреля

На наших фронтах никаких существенных изменений. Радио приносит известия о зверствах немцев на родной земле.

Снова летняя кампания — и снова мы один на один с гитлеровской Германией. Второго фронта нет.

Японцы нажимают на китайские войска в районе Гояна (провинция Аньхой).

Синьцзяном управляет Шэн Ши-цай — милитарист, проводящий независимую от Чунцина политику. Чан Кай-ши силами нескольких дивизий на всякий случай блокирует Синьцзян. Охранкой у Шэн Ши-цая командует бывший белогвардейский генерал Бехтерев. [144]

* * *

По настоятельной просьбе Розы Владимировны я навестил Ван Мина. Чувствует он себя прескверно. Но его точит не столько физический недуг, сколько тяжелые моральные страдания.

Роза Владимировна предупредила, что скрывает от мужа оголтелую травлю «московской группы».

Ван Мин с горечью рассказал мне о поведении Кан Шэна в Москве. В Москве будущий «осенний министр» официально подчинялся Ван Мину. Всячески угодничал перед ним и всеми видными работниками ИККИ.

Ван Мин вспоминал, как в ту пору на всех заседаниях и собраниях Кан Шэн первый вскакивал, горячо аплодировал и кричал исступленно: «Ваньсуй!..» («Да здравствует!..»).

18 апреля

Японское командование не ослабило группировку своих войск на советской границе. Очевидно, в Токио не считают разгром своего союзника под Сталинградом переломным моментом войны и ждут окончательной развязки в предстоящей летней кампании.

Япония по-прежнему готова выступить против СССР и заинтересована в укреплении своего положения в Северном Китае. К нападению на СССР ее провоцирует исключительное обострение отношений между КПК и Гоминьданом. Если этот конфликт выльется в гражданскую войну, то у Японии в Китае тыл окажется надежно обеспеченным и, кроме того, высвободятся дивизии для наращивания ударной мощи Квантунской армии. События развиваются именно в таком духе. Оккупанты используют момент и всячески распространяют провокационные слухи «о совместной борьбе с КПК против Гоминьдана»...

* * *

«Гоминьдановских шпионов» вылавливают не только в Яньани, но и по всему Особому району. Это разоблачение «шпионов» превращается в кампанию, разжигаемую сверху. Вдохновляют ее Мао Цзэ-дун, Кан Шэн. Полицейскую активность начинают проявлять и некоторые другие руководящие работники. Массовые аресты нагоняют тоскливое настроение. Чжэнфын обретает новые зловещие черты. [145]

23 апреля

Чжэнфын, аресты «шпионов» — в Яньани все в постоянном напряжении.

Чан Кай-ши предлагает уладить спорные вопросы посредством переговоров. Руководство КПК саботирует любые предложения Чунцина.

Союз с Гоминьданом — факт неизбежный. В реальных условиях, которые сложились в Китае, он единственно верный. Его главная цель — изгнание японских захватчиков, освобождение народа от иностранного гнета.

Единый антияпонский фронт не означает отказа от марксистской идеологии — это определение правильного места КПК на данном этапе революции. Легализация Компартии и сотрудничество с Гоминьданом открывает широкие возможности для организационно-пропагандистской деятельности КПК. Однако партийное руководство идет на развязывание вооруженного конфликта с Гоминьданом.

* * *

До боли чувствую порой, как не хватает знаний! И кончил Институт востоковедения, и уже не первый раз в Китае, а сколько бы еще знать!..

Остро ощущаю недостаток в знании древней китайской литературы и философии, особенно конфуцианства. Восполняю «прорехи» ночной работой.

Уже второй день завывает ветер. Полдень, а на улице сумрак. В нескольких метрах ничего не видно — плотная завеса из пыли. Пыль не только местная, лёссовая, но и принесенная с Гобийского нагорья.

Мы все в марлевых масках. Пыль забивает легкие, глаза. Запорошены пылью пещеры, комнаты в базовом домике. Ребята закутали полотном радиоаппаратуру. Пыль, пыль...

28 апреля

Чжэнфын вырождается в физическое и моральное подавление неугодных партийных кадров. Нечего и сомневаться, что под шумок сводятся и личные счеты...

Чаще — различного рода «несчастные случаи»...

Мао Цзэ-дун предлагает партии готовую жвачку в виде «догматизма», якобы поразившего коммунистов, и всяческих прегрешений «московской группы».

Авторитет партии во всем Китае исключительно высок, несмотря на перегибы в советском строительстве в прошлом и настоящем. Партия была единственной силой, [146] выступающей против иностранных и собственных угнетателей. Десятки тысяч коммунистов отдали за это жизни.