В приемной доктора. Закулисные драмы отделения терапии - Амир Хан

и кашель. Температура поднялась ночью, и родители несколько раз давали дочери парацетамол, чтобы ее сбить. Они планировали привезти ребенка в клинику ранним утром.

Они приехали в клинику в полвосьмого, надеясь оказаться первыми в очереди. К сожалению, они не знали, что попасть на прием настолько сложно, что очередь часто начинает формироваться уже с половины седьмого. Ребенок находился на заднем сиденье, и, поскольку был декабрь, за окном еще не рассвело. Муж сказал супруге, чтобы она оставалась с их дочерью Эбигейл, а сам занял очередь.

Ровно в восемь утра открылась запись на прием, и администраторы стали распределять талоны между теми, кто стоял в очереди или обратился в клинику по телефону. Когда очередь дошла до отца Эбигейл, ему достался талон только на 10:40. Его дочь записали ко мне.

В то утро пациенты попались особенно сложные. Как всегда в занятой зимний сезон, всего через несколько минут после открытия клиники мой список пациентов заполнился. Менеджер Генри зашел ко мне и спросил, могу ли я дополнительно принять нескольких пациентов, которые не могут подождать до завтра. Разумеется, я ему не отказал.

Из-за дополнительных пациентов прием задерживался, и я пригласил Эбигейл на двадцать минут позже положенного времени. Мы ранее не встречались, поэтому я просмотрел ее медицинскую карту. Эбигейл было восемь лет, и она родилась с состоянием под названием «микроцефалия»[15]. Скорее всего, микроцефалия была вызвана вирусом, который ее мать перенесла во время беременности. Череп девочки был значительно меньше нормы, из-за чего ее мозг не развивался должным образом. Она также страдала частыми эпилептическими припадками, несмотря на регулярный прием препаратов. Эбигейл жила с родителями и старшей сестрой в небольшом доме неподалеку от клиники. Ее мать, Сара, не работала и ухаживала за дочерью, а отец, Майкл, был электриком.

Я вызвал их и ждал стука в дверь, но его не последовало. Я снова нажал кнопку на экране компьютера, чтобы пригласить пациента, но никто не вошел. Довольно часто пациенты выходили размять ноги или поговорить по телефону и пропускали свою очередь. Я вышел в зону ожидания.

– Эбигейл Льюис! – выкрикнул я. На меня выжидающе обратилось множество лиц, но никто не встал. Я осмотрел присутствующих и не заметил никого, чья внешность соответствовала бы медицинским проблемам Эбигейл.

– Аннабель, моя пациентка была здесь? – спросил я. – Я не могу ее найти.

Аннабель была одним из наших администраторов. Несколько месяцев назад она села на диету и сильно похудела к свадьбе, но, даже выйдя замуж, она продолжала придерживаться диеты и была очень стройной. Она сидела рядом с неоткрытой коробкой шоколадных конфет, подаренной пациентом. Я решил угоститься ими позднее, когда проголодаюсь.

– Они ждут в машине, – ответила Аннабель. – Отец сказал, что девочку пугают люди в зоне ожидания. Мне их позвать?

Я знал, что это риторический вопрос. Аннабель все еще работала с очередью из пациентов, и с моей стороны было бы странно просить ее идти на парковку, а самому просто остаться стоять там.

– Нет, спасибо, я сам позову, – ответил я и вышел на улицу. Было холодно, и я понятия не имел, кого ищу. Я увидел кого-то похожего на Эбигейл и ее родителей на парковке для инвалидов. Ребенок с мамой были на заднем сиденье, а Майкл сидел спереди. Я постучал в окно.

– Здравствуйте, я доктор Хан. Эбигейл записана ко мне. Простите, прием задержался.

Сара открыла дверь.

– Извините, доктор Хан, Эбигейл больше не могла находиться в зоне ожидания. Там очень шумно, и она нервничает при виде незнакомых лиц.

– Все нормально, – сказал я. – Давайте зайдем внутрь. Мы можем сразу пройти в мой кабинет.

Сара кивнула. Майкл вышел из машины и открыл боковую дверь, где сидела Эбигейл. Девочка была пристегнута к креслу, разработанному специально для нее.

– Дорогая, мы сейчас пойдем к доброму врачу, – тихо сказал Майкл на ухо Эбигейл.

Эбигейл сразу начала плакать.

– Все хорошо, Эбигейл, мы очень быстро. Доктор Хан хочет тебе помочь.

Эбигейл пнула его и начала бить себя в знак протеста. Сара схватила ее за руки, чтобы она не причинила себе вред.

Я принял решение.

– Может, нам всем будет проще, если я сбегаю за своими вещами и осмотрю Эбигейл в машине? – предложил я. – Я понимаю, что здесь меньше приватности, чем в кабинете, но, может быть, так ей будет комфортнее?

Сара явно испытала облегчение.

– Это было бы здорово, да, Эбигейл?

Эбигейл продолжила плакать и пинать отца.

Я взял вещи и вернулся к машине. Оказалось, что у Эбигейл инфекция дыхательных путей, и я назначил ей антибиотики.

К сожалению, в течение недели ее состояние ухудшилось, несмотря на препарат, и она оказалась в больнице с серьезной пневмонией. Из-за болезни у Эбигейл участились припадки, и ее пришлось поместить в детское отделение интенсивной терапии под седацией. Она провела в больнице две недели.

Я долгое время думал об этой ситуации.

Врачу, который последним видит пациента и назначает лечение, не приносящее облегчения, всегда приходится тяжело. Это особенно трудно, когда пациент – беззащитный ребенок.

Я плохо спал, пока Эбигейл находилась в больнице. Приходя на работу, я сразу открывал ее карту и смотрел, не выписали ли ее. Когда девочку наконец отпустили домой, я решил позвонить родителям и узнать, как у них дела. Признаться, я хотел позвонить им, чтобы восстановить профессиональную репутацию. Хотя во время осмотра у девочки не было никаких признаков пневмонии, я все равно чувствовал себя виноватым. В конце концов, эта ситуация очень напоминала ту, в которую попал мой друг Дэниел: его маленький пациент умер и на него подали официальную жалобу.

– Здравствуйте, это доктор Хан, – сказал я, когда Сара сняла трубку. – Я звоню, чтобы узнать, как у Эбигейл дела после больницы.

– Это было тяжело, доктор Хан. Мы по очереди дежурили в больнице, но сейчас она дома, и это главное.

Пока ваш собственный ребенок не окажется в больнице, сложно представить, что испытывают при этом родители. Теперь родителей просят находиться в больнице рядом с ребенком, хотя раньше такого не было. Это позволяет снизить тревожность и у ребенка, и у родителей. В больнице с Эбигейл находилась в основном Сара, но это означало, что Майклу пришлось ненадолго уйти с работы, чтобы присматривать за Эмили, второй дочерью. Сара говорила мне, что Майкл был электриком-фрилансером, поэтому во время двухнедельного простоя он попросту ничего не заработал. Семье приходилось выживать на пособие, которое выплачивали Эбигейл. Из-за болезни ребенка семья испытывала значительные финансовые трудности.

– Разумеется, здоровье Эбигейл для нас на