Письма. Том второй - Томас Клейтон Вулф

что через несколько дней я получу письмо от «Скрибнерс» – полагаю, дела должны вестись именно так. Мне кажется, миссис Бойд, в этом нет никаких сомнений.

Конечно, я прекрасно понимаю, какую огромную роль вы в этом сыграли, и если я разбогатею, ничто не доставит мне большего удовольствия, чем видеть ваше процветание. (Я полон энергии и надежды – я знаю, что мне предстоит большая работа, но с такой поддержкой я смогу сделать все. Хотя это деловой вопрос, я не могу не испытывать к вам теплых чувств, и я надеюсь, что мы оба будем процветать.

Это все на сегодня – уже за полночь, а я еще не ел. На другом листе бумаги я напишу заявление, в котором уполномочу вас быть моим агентом. Когда и где я могу с вами встретиться? Я уже почти потерял надежду застать вас дома.

Я снял квартиру на Западной 15-й улице, 27 (2-й этаж – телефона пока нет). Вы можете позвонить или написать сюда, в Гарвардский клуб, и оставить письмо. Я ничего не буду делать, пока не увижу вас.

Максвеллу Перкинсу

Гарвардский клуб

Нью-Йорк

9 января 1929 года

Дорогой мистер Перкинс:

Я получил ваше письмо сегодня утром и только что пришел с беседы с миссис Мадлен Бойд, моим литературным агентом.

Я очень рад принять условия, которые вы предлагаете мне для публикации моей книги «О потерянном» [Условия издания книги «О потерянном» («Взгляни на дом свой, Ангел»), предложенные в письме мистера Перкинса от 8 января 1929 года, заключались в авансе в размере 500 долларов и роялти в размере 10% с первых двух тысяч проданных экземпляров и 15% со всех последующих]. Миссис Бойд также полностью удовлетворена.

Я уже работаю над изменениями и правками, предложенными в книге, и передам вам новое начало приблизительно на следующей неделе.

Хотя это должно быть только деловое письмо, я хочу сказать вам, что с радостью и надеждой ожидаю своего сотрудничества со «Скрибнерс». Сегодняшний день – день вашего письма – очень важный день в моей жизни. Я вспоминаю о своих отношениях со «Скрибнерс» с любовью и преданностью, и надеюсь, что это начало долгого сотрудничества, о котором у нас не будет повода сожалеть. Мне предстоит еще многому научиться, но я верю, что справлюсь с этой задачей, и знаю, что во мне живёт гораздо лучшая книга, чем та, которую я написал.

Если у вас есть ко мне какие-то вопросы до нашей следующей встречи, вы можете обратиться ко мне по адресу: Западная 15-ая улица, 27 (2-й этаж, задняя дверь).

9 января 1929 года Вулф заключил контракт с издательством «Скрибнерс» на публикацию романа «О потерянном». Три дня спустя он написал письмо миссис Робертс на шестидесяти пяти страницах, в котором поблагодарил ее за жизнерадостное письмо в начале января. Вулф дал полный отчет о событиях, приведших к принятию и публикации «Взгляни на дом свой, Ангел», и рассказал о своих последних приключениях в Европе.

Маргарет Робертс

[Написано на конверте рукой миссис Робертс: «Мейбл, не вздумай потерять это письмо»]

Гарвардский клуб

Нью-Йорк

Суббота, 12 января 1929 года

[на верхней строчке]

Это ужасно длинное письмо – я хромой, и стал как тряпка, – мне жаль людей, которым придется читать это письмо, и жаль бедного дьявола, который его написал.

Дорогая миссис Робертс: Все, что вы пишете, способно тронуть и взволновать меня – мое сердце учащенно бьется, когда я вижу ваш почерк на листе бумаги, и я читаю то, что вы мне пишете, снова и снова, ликуя и радуясь каждому слову похвалы, которое вы мне возносите. Ничто из написанного вами так не взволновало меня, как ваше письмо, которое я получил сегодня, – за последнюю неделю после возвращения из Европы я переходил от одного счастья к другому, и осознание того, что Вы сейчас так щедро делите со мной мою радость и надежду, доводит термометр до точки кипения. Вот уже несколько дней я чувствую себя как человек из одного романа Ликока [Стивен Батлер Ликок (1869–1944), канадский экономист и юморист], который «вскочил на лошадь и бешено скачет во все стороны». Я буквально был таким человеком – временами я не знал, что с собой делать – я просто сидел в клубе, глядя на великолепное письмо издателя о принятии книги; я бросался на улицу и шел восемьдесят кварталов по Пятой Авеню через всю оживленную элегантную толпу позднего вечера. Постепенно я снова начинаю чувствовать себя на земле, и мне приходит в голову, что единственное, что нужно сделать, – это снова взяться за работу. Во внутреннем нагрудном кармане у меня лежит контракт, готовый к подписанию, а к нему прикреплен чек на 450 долларов, 50 долларов уже выплачены моему литературному агенту, миссис Эрнест Бойд [Нью-Йоркский литературный агент Мадлен Бойд (1885–1972). Изображена в роли Лулу Скаддер в романе «Домой возврата нет»] в качестве ее 10-процентной доли. Нет буквально никакой причины, по которой я должен ходить по Нью-Йорку с этими бумагами при себе, но в оживленной толпе я иногда достаю их, с нежностью смотрю на них и страстно целую. «Скрибнерс» уже составили контракт – я должен подписать его в понедельник, но, по своему обыкновению, они посоветовали мне показать его адвокату, прежде чем подписывать – поэтому в понедельник я иду с миссис Бойд к мистеру Мелвиллу Кейну, адвокату, поэту, сотруднику «Харкорт, Брейс и Ко» и лучшему адвокату по театральным и издательским контрактам в Америке. Я встречался с ним однажды, он прочитал часть моей книги, и с тех пор он мой друг и доброжелатель. Он сказал человеку, который послал меня к нему некоторое время назад [Алине Бернштейн], что я представляю собой то, чем он хотел быть в своей собственной жизни, что я один из самых замечательных людей, которых он когда-либо встречал. И когда вчера ему сообщили, что я продал свою рукопись, он был в восторге. Сейчас во мне столько нежности ко всему миру, что мой агент, миссис Бойд, беспокоится – она француженка, жесткая и практичная, и не хочет, чтобы я стал слишком мягким и доверчивым в деловых отношениях. Я написал в «Скрибнерс» письмо о согласии [Вулф написал Максвеллу Э. Перкинсу 9 января 1929 года: «Хотя это должно быть только деловое письмо, я должен сказать вам, что с радостью и надеждой ожидаю начала сотрудничества со «Скрибнерс». Сегодняшний день – день вашего письма – очень великий день в моей жизни. Я думаю о своих отношениях со «Скрибнерс» до сих