Тайны Ногая, хана Кыпчакского ханства - Амерхан Межитов

В исторической литературе бытует мнение, что якобы этот улус передан Ногаю по высочайшему решению верховной власти Золотой Орды. Сведения о том, что такой важный вопрос в истории Золотой Орды решался на специальном курултае, никакими явными или неявными источниками не подтверждаются. Судят об этом исключительно по более позднему предположению Карпини, в котором уже зафиксированы реальные границы кочевий, установленные в результате такого раздела.

Но при этом историческая наука не располагает какими-либо письменными свидетельствами, что эти земли переданы Ногаю чингизидами. Мало того, у Карпини западные границы уже Золотой Орды пролегают между Пруто-Днестровским междуречьем и Золотой Ордой. Карпини, например, совершенно не упоминает о принадлежности земель за Южным Бугом и Днестром Золотой Орде, на что мы обращали внимание вначале. Умолчание Карпини о Пруто-Днестровском междуречье и низовьях Дуная как раз и подтверждает, что этот район не находился под властью Батыя и остальных чингизидов.

Некоторые исследователи подчёркивают, что в источниках не содержится сведений относительно того, кому конкретно принадлежал этот улус в 40–50-х годах XIII века. А все дело в том, что в это время солтан Котен со своей армией защищал свои земли от набегов Батыя. Известно также, что в 60-е годы этим улусом владел Ногай как полновластный хозяин. О появлении Ногая на западной окраине историки лишь догадываются, выдвигая различные версии.

Арабские авторы сообщают, что становища Ногая находились на Дунае в районе города Исакча. Это же подтверждают византийские историки, сообщая, что Ногай «имел местопребывание по ту сторону Истра», т. е. по отношению к Византии – севернее Дуная. Ядром его владений было Пруто-Днестровское междуречье.

А между тем дело было так…

Котен-батыр (Котян) и нашествие Батыя

В течение многих тысячелетий восточноевропейские степи считались поистине колыбелью народов, занимающихся скотоводством. Именно скотоводство определило особый характер производства – кочевничество. Народы, которые занимались скотоводством, получили в литературе название кочевники. Следует, однако, подчеркнуть, что это далеко не в полной мере отражает разнообразие и полноту экономической жизни этих народов. Обычно под кочевничеством подразумевают образ жизни, предполагающий перемещение огромной массы людей в поисках пастбищ для скота, зачастую путём их насильственного завоевания, а также относительно низкий уровень цивилизации. Так ли это на самом деле, мы постараемся выяснить в ходе дальнейшего нашего исследования. Как бы то ни было, образ жизни, характер, менталитет и мировоззрение скотоводов формировались под влиянием соответствующего способа ведения хозяйства.

Безбрежные восточноевропейские степные просторы населяли различные народы. В разное время и по-разному складывалась судьба того или иного степного народа. Соответственно, менялась участь тех или иных народов в зависимости от того, кто возвышался в определённый исторический промежуток времени, становясь доминирующим на конкретной территории.

В литературе бытует представление о том, что половцы (кыпчаки), живя по соседству с земледельческими народами, являли собой отсталые племена, находящиеся на родоплеменной стадии. По мнению большинства историков, кыпчаки, занимающиеся скотоводством, будучи кочевниками, не знали земледелия, в отличие от земледельческих народов, и по уровню развития считались народом на порядок ниже, чем их соседи. Принято считать, что земледелие пришло на смену скотоводству как более прогрессивный способ ведения хозяйства.

На самом деле кыпчаки к началу XIII века успешно сочетали скотоводство с земледелием, переживая существенный экономический подъём. Это позволяло кыпчакской аристократии по всей восточноевропейской лесостепи занимать господствующие позиции.

У кыпчаков перевозка грузов с использованием коней, верблюдов была развита с давних времён. В XIII веке кыпчаки довольно успешно освоили доставку грузов и по речному пути, благодаря чему экономические и социальные связи с соседями начали бурно развиваться. Между кыпчаками и соседями, в особенности с русскими, сложились очень прочные деловые и крепкие человеческие отношения. В контактах между народами получило развитие двуязычие. Как у кыпчаков, так и на Руси появляется огромная масса людей, хорошо знающих язык другого народа. Как явствует из работ известной советской учёной Светланы Плетнёвой, матерями и няньками русских княжат и боярских детей нередко были кыпчакские женщины. Они пели песни на родном языке и обучали подопечных кыпчакской речи. Возможно, сегодня для современного читателя в силу укоренившегося стереотипа это может показаться невероятным, но в XIII в., а затем в XIV–XV веках на значительной части евразийского континента языком межнационального общения был именно кыпчакский язык.

В XIII веке в пограничных со степью русских княжествах общение между людьми осуществлялось на двух языках. В аулах кыпчаков жили тысячи «русичей»: жёны, служанки, рабы, пленные воины.

Разносторонние отношения и связи лишь способствовали укреплению и объединению между народами, относящимися даже к разным языковым группам. А это, в свою очередь, способствовало экономическому подъёму народов, населявших данную территорию.

Существует пристрастный взгляд, что кыпчаки не умели укреплять, отстаивать и тем более строить города. Столь распространённое заблуждение и явное невежество можно развеять внимательным прочтением русских летописей и других источников, где были зафиксированы кыпчакские географические названия местностей и городов, которые в последующем, по истечении исторического времени, переименовывались русскоязычным населением на свой лад.

Для наглядности можно сослаться на множество примеров, которые приводят дореволюционные русские историки: город Адалаш из летописи переиначили в Водолаг, а кыпчакский город Гузун впоследствии назвали Изюмом. Известно также, что в течение длительного времени некоторые города сохраняли двойные имена: Орёл – Угол, Самара – Снопород и т. д. Особенно много таких названий дореволюционные исследователи насчитали близ города Харьков на Украине. Например, от имени хана – Бус – произошли названия – Бусов яр, Бузов новый, Бузов старый. Кыпчакских ханов сами кыпчаки традиционно называли солтанами. Отсюда названия: Салтавский, Салтановск.

Сложность определения кыпчакских городов связана и с тем обстоятельством, что название одного и того же города часто менялось – когда после смерти одного предводителя или родоначальника известного рода появлялся другой, то и город изменял своё название.

Город Шарукан, например, носил разные названия: сначала он назывался именем хана града Осенева или Асенева – кыпчакского хана Асана. После смерти первого хана город назвали по имени хана Шарука – Шарукан. Чешуев-Чешлюев – по имени хана Чугая. Сугров – по имени хана Сугры. Харьков – Харкан, Гаркан, Шаркан.

Города строились для управления различными областями и являлись политическими и экономическими центрами.

Дома в городах, где шла оживлённая жизнь, обусловленная главным образом развивающейся торговлей, преимущественно строились из неразборного глинобитного материала.

В городах возводились дворцы для знати и административные здания, а вокруг них возникали кварталы вольных жителей, купцов и ремесленников.

Как правило, города служили важными перевалочными пунктами на Великом Шёлковом пути.

Известно, что к концу XIII и началу XIV в. такие развитые города, как, например, Ургенч и