Александр Воронский - Желябов

Царское правительство после московского взрыва усилило борьбу с народовольцами. Ему удалось схватить, между прочим, Квятковского…

ЖЖЕНКА

Новый, восьмидесятый год встречали пирушкой на заговорщицкой квартире.

Пришел сероглазый плечистый русак Андрей Иванович.

Пришел деловой, неутомимый подпольных дел мастер, полный молодости и сил Михайлов. Он заикается при разговоре, но каждое его слово согрето необычайным вниманием и любовью к товарищам. Это о нем впоследствии Г. В. Плеханов писал: — Он не чувствовал ни тяготы, ни напряжения, а шел свободной, уверенной поступью, как человек вполне знающий куда и зачем он идет. — Теперь его вызвали из Москвы в Петербург после ареста Квятковского. За последнее время Александр Дмитриевич вел упорную борьбу с "широкой русской натурой", преследуя неряшливость, распущенность. Ведь любая оплошность, недоглядка вели к эшафоту!

Пришел нервный со смелым и открытым взглядом Исаев. За его быстрой речью иногда трудно было следить. Вместе с Кибальчичем изготовлял он динамит и снаряды и много преуспел в своем опасном деле.

В противоположность Исаеву высокий, худощавый Колодкевич выглядел необыкновенно солидно. И говорил он кратко и сдержанно, все поглаживая большую бороду. Черные его глаза скрывали темные очки. Колодкевич разыскивался правительством за распространение революционных изданий в Харькове, за организацию "тайного сообщества" среди крестьян Чигиринского уезда, за участие в освобождении из харьковского тюремного замка Фомина, за пропаганду в подпольных кружках, за Липецкий съезд. А кроме того, он недавно приехал из Одессы, где вместе с Фроленко и Лебедевой подготовлял взрыв царского поезда. Удивить, впрочем, кого-нибудь здесь трудно: у каждого из собравшихся подобных дел нисколько не меньше. Взять хотя бы Михаила Федоровича Фроленко. Куда как скромен этот русый крепыш. А между тем, этот скромник втерся в киевскую тюрьму ключником, приобрел отменным усердием по службе доверие тюремного начальства и преблагополучно вывел на волю боевых друзей: Дейча, Стефановича и Бохановского. Не мало за ним и других "деяний".

Выделялся худобой Морозов с продолговатым лицом, с шелковистой бородой и усами, в очках. Его вид, тихая, медленная и плавная речь невольно располагали к себе. Во время массовых арестов по делу чайковцев Морозов бежал за границу; возвращаясь был арестован, судился по процессу 193-х, после чего перешел на нелегальное положение.

Был тут и ловкий хозяин квартиры, где помещалась тайная типография, позднее "заведующий" динамитной мастерской Грачевский.

"Прекрасный пол" тоже не уступал мужчинам. Ровно улыбалась Якимова-Баска, небольшого роста, полная блондинка, с Прядью волос, спадающей на глаза. Кто бы мог подумать, на нее глядя, что недавно она проживала с Андреем Ивановичем под Александовском и собиралась пустить под откос царский поезд!

У черноволосой, круглолицей, с далеко расставленными глазами Лебедевой, сдержанной и серьезной, совсем ^маленькие руки. Неужели это они держали и перевозили динамит и батарею в Одессу? В Одессе Лебедева должна была замкнуть гальванический ток батареи при прохождении поезда.

Мария Николаевна Оловенникова-Ошанина, якобинка, сторонница взглядов Ткачева на захват власти, среди собравшихся являлась, пожалуй, самой "эффектной" женщиной. Эта изящная пышная, подвижная, с прекрасными светскими манерами, дворянка, участвовала в необычайно дерзкой попытке освобождения Войнаральского.

По здоровому лицу Софии Львовны Перовской тоже нисколько не видно, что совсем недавно она принимала участие в московском взрыве. Много за ней числится "преступных дел"! В ее пристальном взгляде есть что-то неотразимое, как ро". Говорят, она требовательна, беспощадна, сурова. Говорят, она чертовски умеет собой владеть и скрывать свои истинные чувства. Сегодня ничего этого не заметно. Сегодня ее глаза просты и юны, ее розовые щеки напоминают ребенка. Она не может скрыть восхищения перед Андреем. Потому что Андрей — ее поздняя, ее первая и ее последняя любовь. Суетится Геся Гельфман, некрасивая смуглянка, с необычайно пышными и черными волосами. Недавно окончился ее двухлетний сpок заключения. Живая, веселая по натуре Геся в Литовском замке сделалась сосредоточенной, временами даже мрачной. Теперь она--хозяйка заговорщицкой квартиры, хранит динамит, хранит снаряды. От динамита — тяжелый запах, болит голова, динамит каждый миг может взорваться. Никто так хорошо, как Геся, не умеет обращаться с дворниками, с домохозяевами, с околотками и городовыми. Она умеет отводить им глаза. Дел у Геси по самое темя. А Геся успевает еще почитать, усердно посещает лекции. Недостаток образования сильно ее тяготит. Само собой разумеется, никто другой, как именно смуглянка Геся, является незаменимой хозяйкой и распорядительницей на новогодней пирушке. Накормить досыта — доотвала голодных, бездомовных гостей нехитрым угощением, состоящим из колбасы, селедки и разных приправ, — на это она мастерица. Скитания, гибель друзей, тюрьма наложили на Гесю свинцовый отпечаток, — но при случае, среди таких товарищей, как Андрей, как Саша Михайлов, и она не прочь подурачиться, заразительно посмеяться, спеть песню и даже поплясать.

— Какая вы славная хлопотунья, какая вы милая, Геся! Знаете, у меня аппетит, как у голодного крокодила! Ей-ей! Я могу съесть дом!

— Не улещивайте, Андрей! Раньше срока ничего не получите. Не подбирайтесь к пирожным, все равно не дам!…

С Олей Любатович не так давно случилось неприятное происшествие. Соня сообщила Оле, что у Квятковского будет обыск и его надо предупредить. Оля поспешила к Квятковскому, но опоздала, наткнулась на засаду. Ее взяли. В комнатах валялись медные цилиндры, свертки проволоки, номера "Народной Воля". Целый день Оля дурачила охранников, заливалась слезами, притворялась обморочной, оттягивая время и не давая своего адреса: надеялась, что ее сожитель, Морозов, успеет скрыться. Когда дурачить уже было дольше нельзя, Оля сообщила наобум чужой адрес. Повезли; по указанному адресу проживал генерал, его превосходительство. Еле унесли ноги: превосходительство гневаться изволил. Оля объяснила: она очень боится мужа и потому медлила сообщить адрес. Околоток пригрозил тюрьмой. Пришлось открыться. Когда приехали домой, к ужасу Оли двери открыл Морозов.

— Вашу жену арестовали на квартире московских взрывателей, — заявил околоточный и приступил к обыску. Оля рассказала, как она попала на квартиру взрывателей: она искала портниху и ошиблась дверью. Очень просто.

Морозов шепнул ей: