О годах в дипломатии с долей сарказма - Владимир Ельбаздукович Ваниев

кратким приветственным словом и поздравил новоизбранного президента.

Как водится, не обошлось без небольших эксцессов. Выслушав мое выступление, одна из делегаток – пожилая мадам, судя по всему, из Израиля, обрушилась с резкой критикой в адрес российского руководства. Суть обвинений сводилась к тому, что еврейские поселения, по ее словам, периодически подвергаются обстрелам, производимым российскими «катюшами». Учитывая почтенный возраст обвинительницы и ее не совсем глубокие познания в артиллерийском деле, обменявшись взглядами с президентом, оставили этот выпад без реакции.

Позднее была организована беседа Б.И. Шпигеля с нашим зам. министра, на которой также пришлось поприсутствовать.

Участие в работе VII Всеосетинского съезда во Владикавказе тоже сопровождалось разного рода событиями. Начнем с того, что в президиуме съезда, куда поместили и меня, как официального представителя МИДа, заседало аж три президента: Северной Осетии-Алании – Таймураз Мамсуров, Южной Осетии – Эдуард Кокойты и Приднестровья И.Н. Смирнов. Последний, как выяснилось, пребывал до этого в Цхинвале в качестве гостя.

Работа съезда проходила под знаком стремления и призывов к единению всех осетин. Сенатор от РСО-Алании В.Т. Кадохов, с которым я познакомился в свое время в Вене, зачитав приветствие от С.М. Миронова, завершил выступление здравицей за единую Осетию. Когда он вернулся на свое место в президиуме, я его спросил:

– Валерий Тотразович, насчет единой Осетии, вроде как не в духе линии нашей партии?

– Ну, это я так – на перспективу, – ответил он.

Две Осетии

Мое пребывание во Владикавказе и, особенно, совместное заседание в президиуме съезда с Э. Кокойты, были связаны с еще одним немаловажным нюансом. Дело в том, что в руководстве МИДа на тот момент созрела идея укрепить дипломатическую службу недавно образованного независимого государства Южной Осетии. Ее конкретным выражением стало сделанное мне предложение подумать над возможностью поработать в должности заместителя министра иностранных дел этой страны.

Ехать в Цхинвал, честно говоря, не очень, если не сказать, очень не хотелось. Но и отказываться от предложений у нас на Смоленской площади было не принято, тем более мне, в моем постчерногорском положении. Недолго подумав, я дал согласие, после чего начался сложный процесс решения связанных с этим вопросов.

Не скрою, немножко похорохорился, напомнив о сделанном мне в 1992 году в Цхинвале предложении стать министром иностранных дел. В столице Южной Осетии, куда я прибыл из Владикавказа со своим двоюродным братом О.Д. Тезиевым, занимавшим пост сначала министра обороны, а затем Председателя Совета министров непризнанной республики, состоялась моя длительная беседа с депутатами тогдашнего Верховного совета. По итогам той беседы, то ли в шутку, то ли всерьез, мне и было предложено занять пост министра иностранных дел. Будучи советником-посланником Посольства в Польше, я тогда деликатно отказался от заманчивого предложения. Теперь же мне было резонно разъяснено, что в ту пору не существовало такого государства Южная Осетия.

К моему счастью, затянувшийся на несколько месяцев процесс оформления на предложенную должность в конце концов зашел в тупик. Как мне удалось выяснить позже, причиной этого послужил тот факт, что Э. Кокойты, одобрив саму идею, категорически отверг мою кандидатуру. При этом делался намек на кого-то из моих родственников. Я сразу понял, что речь идет о О.Д. Тезиеве, который к тому времени занимался общественной деятельностью в Северной Осетии и не упускал возможности публично обвинить главу Южной Осетии во всех грехах. Таким образом, вопрос о моем направлении в Цхинвал отпал и слава Богу!

Кстати, кто «заложил» меня в этом вопросе я сразу понял, вариантов не было. Как-то, во время одного из мероприятий в Доме соотечественника у меня состоялась встреча с лысоватым господином, который вручил мне визитку, на которой значился титул – Чрезвычайный и полномочный посол, правда не конкретизировалось, где и куда он посол. Познакомившись и узнав, что этот господин – Д.Н. Медоев из Южной Осетии, я поделился впечатлениями о своем пребывании в этом краю в качестве сопровождающего своего кузена Олега Тезиева.

– А, Олег Джериханович! Это мой бывший боевой командир.

Когда впоследствии он действительно стал послом Южной Осетии в России, я понял, почему он раскрыл Президенту Кокойты планы Москвы, связанные со мной. Он уже тогда видел на посту министра только себя и никого не желал иметь в качестве конкурентов. Да, собственно говоря, я и не собирался. Как говорится в той песенке:

– Don’t wary, be happy.

Посол трех государств

Одна из региональных конференций соотечественников, проживающих в Центральной Азии, проходила в Киргизии, но не в Бишкеке, а в отеле «Иссык-куль Аврора» на берегу знаменитого озера.

Вечером после завершения заседаний, когда мы ужинали в ресторане отеля, в зал вошел Чингиз Торекулович Айтматов, которого все, естественно, знали в лицо и очень уважали, не только как великого писателя, но и нашего коллегу – дипломата, посла трех государств – СССР, России и Киргизии.

Ответив улыбкой на наши приветствия, он подсел к нам за стол. Оказалось, что он отдыхал в этом отеле и в данный момент возвращался из сауны. Мы мило побеседовали с этим знаменитым и при этом абсолютно лишенным заносчивости человеком, и даже выпили с ним по рюмке.

К сожалению, некоторое время спустя он покинул сей мир. В моей памяти он сохранился как второй после былинного Манаса великий киргиз. Других, подобного уровня, повстречать пока не удалось.

Апсны – страна души

С начала 1980-х годов я пристрастился к поездкам в Абхазию, проводил там свой отпуск несколько лет подряд. Поэтому, когда мне было предложено принять участие в поездке межведомственной рабочей группы в эту республику для изучения на месте положения соотечественников, я с удовольствием согласился. Группа состояла из девяти человек, включая трех мидовцев.

После прилета в Сочи нас на машинах переправили в Сухуми с остановкой и, естественно, застольем в Гудаута, а затем разместили в санатории на побережье на территории нашей базы. На другой день состоялась наша встреча с тогдашним руководством Абхазии в полном составе – Президент С. Багапш, премьер А. Анкваб, министр иностранных дел С. Шамба, секретарь совбеза С. Лакоба и другие. Особо активничал А. Анкваб, обвинявший нас в недостаточной поддержке соотечественников. Остальные вели себя подчеркнуто дружелюбно, за исключением С. Лакобы, с лица которого не сходила суровая мина (видимо в силу воспоминаний о репрессированных предках).

После переговоров, как водится, наступила пора застолья. Такого изобилия, честно признаюсь, давно не видел. Столы ломились от груд перепелок, барабулек, пирогов, овощей, фруктов и прочей снеди. В разгар застолья руководство нашей делегации предложило мне произнести ответный тост. Мои отговорки насчет того, что среди нас лица повыше меня рангом не были приняты: «Ты – лицо кавказской национальности, говори!» Пришлось выступить с кратким спичем, который