Роковые женщины Серебряного века. По материалам судебных процессов - Лев Яковлевич Лурье

Алексей Анатольевич Орлов-Давыдов родился 13 декабря 1871 года. Высшее образование получил в Санкт-Петербургском университете на историко-филологическом факультете, поступил на службу в Государственную канцелярию. В 1903 году пожалован придворным званием «в должности церемониймейстера» Высочайшего двора. Алексей Анатольевич — председатель правления акционерных обществ: Нижне-Покровского свеклосахарного рафинадного завода и Новопокровского графа Алексея Орлова-Давыдова свеклосахарного рафинадного завода. Владелец имения Мариен-берг (сейчас в Эстонии) и домов на Английской набережной, 20, и на Гороховой, 5, в Петербурге.

Алексей Орлов-Давыдов

Отец завещал ему 20 миллионов рублей на банковских счетах. Его годовой доход превышал три миллиона. С 1900 года был женат на баронессе Агафоклее фон Стааль, дочери знаменитого дипломата, внучке Михаила Горчакова — министра иностранных дел. Это была одна из самых красивых и модных дам Петербурга, постоянная клиентка Леона Бакста, проектировавшего для нее костюмы. В браке родились две девочки и мальчик.

Сам Аслексей Анатольевич — человек странный. Князь Давид Бебутов: «Громадный, тучный, неуклюжий Орлов-Давыдов, типичный дегенерат, отличается феноменальной глупостью. Страшный тяжелодум, и при этом привычка все умственные мышления излагать громко при всех». «Толстый, с вытаращенными глазами, розовым лицом и огромными плоскими ступнями», — пишет о нем Клод Анэ, корреспондент «Пти Паризьен».

АТАКА НАЧИНАЕТСЯ

О начале своих отношениях с Марией Пуаре Алексей Анатольевич рассказывал так: «Знакомство мое с нею началось через несколько лет совершенно случайно. В 1906 году, в один из проездов через Москву поздней осенью, я остановился в Национальной гостинице. В ожидании возможности поговорить по телефону я стоял у телефонной будки. Вдруг ко мне подходит красивая дама с приветливой улыбкой. Это и была М. Я. Пуаре. "Разве вы меня не узнаете?" — спрашивает.

По правде сказать, я не узнал, но знакомство завязалось. Номера наши оказались рядом, и она позвала меня к себе пить чай. Было несколько человек. М. Я. обращалась со мной с усиленной любезностью, говорила гостям, какой я замечательный человек. Так что мне было даже неловко. На другой день мне надо было уехать, но М. Я. уговорила меня остаться и побывать с ней в театре. Из театра вернулись поздно.

Я открыл форточку и хотел уже раздеваться, когда в комнату постучали. Вошла М. Я. Она просила меня помочь ей расстегнуть корсаж, так как было уже поздно и горничной не дозвониться. Я помог, как умел, но М. Я. все не уходила, и я должен был уговаривать ее уйти, так как в комнате было холодно и она могла простудиться. На другое утро я получил от М. Я. записку с просьбой зайти к ней.

М. Я. была в пеньюаре, она говорила мне о том, какое сильное впечатление я произвел на нее, говорила, что влюблена в меня, и прочитала свои стихи, которые только что сочинила. Стихи недурные. Затем она просила меня остаться с ней обедать, но я должен был ехать. М. Я. взяла с меня слово, что по возвращении в Петроград я приду к ней.

Через неделю я был у нее, а затем стал бывать очень часто… М. Я. всегда была в бодром, веселом настроении, всегда угощала шампанским.

За мной М. Я. очень ухаживала, но взаимности с моей стороны в то время не было. Мои отношения с семьей в то время были еще хорошие, и я неоднократно давал понять М. Я., что сближения с нею не ищу.

Кроме того, я знал об ее недавних близких отношениях к кн. Долгорукову, считал, что она имеет дочь от него, а мне было неприятно входить в близкие отношения с женщиной, которую любил мой родственник. М. Я. казалась мне доброй и отзывчивой женщиной».

Когда в 1907 году скончалась любимая пятилетняя старшая дочь графа Софья, Пуаре «…пришла на похороны вместе с кн. Бебутовым и возложила венок. Я сперва не знал, чей венок, но обратил на него внимание: он был самый большой и немного пестрый. Своей, как я думал, дочерью она мало занималась. За мной все время очень ухаживала и любила делать подарки, что не раз ставило меня в неловкое положение, хотя я и старался отдаривать. Одним из первых ее подарков мне была вещь с надписью: "Все в жизни случай"».

Она прислала стихи, написанные ею по поводу смерти девочки, явилась в церковь на отпевание, и, наконец, купила место для собственной могилы возле фамильного склепа графов Орловых-Давыдовых на кладбище в Царском Селе.

Мария Свешникова-Пуаре и граф еще больше сближаются, та рассказывает Орлову-Давыдову о своей печальной юности, ищет любви и сочувствия. Между тем его положение в обществе постепенно меняется.

Нельзя сказать, что Мария Яковлевна после разрыва с князем Долгоруковым вела жизнь постницы. Как говорила потом графиня Орлова-Давыдова: «Ни для кого не было тайной сомнительное прошлое и зрелые годы Марии Яковлевны». У нее были романы с князем Львом Дондуковым-Изъединовым (курский губернский предводитель дворянства), с князем Василием Волконским — камергером, депутатом Государственной думы, с богатейшим петербургским лесопромышленником Григорьевым (она жила у него на даче).

Но самой удачной жертвой ей видится наивный, богатый как Крез, готовый верить любой чепухе граф Орлов-Давыдов. Ее намерения по отношению к нему, видимо, серьезны, она ограничивает количество гостей, начинает жить гораздо скромнее. Помимо эзотерики, стала серьезно относиться к православной вере — ездила к оптинским старцам, завела множество икон.

МАСОНЫ, ДУМА

И граф Орлов Давыдов, и его кузен князь Долгоруков — оба героя романов Марии Пуаре были богатыми, либеральными русскими барами. Оба активны в земском движении. Оба — противники неограниченного самодержавия. Обоих не могла не путать перспектива бунта «бессмысленного и беспощадного», если не будут предприняты радикальные социальные и политические реформы. Самодержавие на них не способно. Значит, нужна конституция, а возможно, и дворцовый переворот, такой, в каких в XVIII — начале XIX века участвовали их прямые предки.

Павел Долгоруков становится одним из основателей либеральной партии конституционных демократов (кадетов). Одно время был председателем ее Центрального комитета. В 1907 году избран членом III Государственной думы, в которой стал председателем кадетской фракции. В 1905 году князя лишили придворного звания камергера. В 1908 году предали суду за превышение власти за раздачу крестьянам продовольственного капитала без соблюдения требуемых законом формальностей; судился в Московской судебной палате в 1910 году и был отрешен от должности предводителя дворянства.

Граф Орлов-Давыдов — двоюродный брат Петра Столыпина, приятель великого князя Николая Михайловича, держался поначалу менее публично. С 1906 года избирался гласным Жиздринского уездного и Калужского