Александр I - Александр Николаевич Архангельский

Глава V. ЯНВАРЬ.

Января 5-го дня, 1799 года, пожалован Алексей Аракчеев орденом Иоанна Иерусалимского, с командорством по 1000 рублей в год.

Января 13-го, 1808 года. В сей день граф Аракчеев сделан военным министром и генерал-инспектором всей пехоты и артиллерии.

Января 1-го, 1810 года. В сей день сдал звание военного министра. Советую всем, кто будет иметь сию книгу после меня, помнить, что честному человеку всегда трудно занимать важные места государства.

Глава VI. ФЕВРАЛЬ.

февраля 2-го, 1782 года. Аракчеев определен в службу, в артиллерийский кадетский корпус – кадетом.

февраля 4-го, 1806 года, граф Аракчеев на Наталье Федоровне Хомутовой. Венчание было в Сергиевском артиллерийском соборе, в присутствии Государя Императора Александра 1-го.

Глава VII. МАРТ.

Марта 11-го числа, 1801 года, пополудни в 12-м часу кончина имп. Павла I.

Марта 31-го дня, 1814 года, в Париже, Государь Император Александр 1-й изволил произвесть графа Аракчеева в фельдмаршалы, вместе с графом Барклаем, о чем и приказ собственноручно был написан, но граф Аракчеев оного не принял и упросил Государя отменить.

Глава VIII. АПРЕЛЬ.

Апреля 5-го, 1797 года, пожалован А. Аракчеев бароном Российской Империи и орденом Св. Александра Невского.

Апреля 27-го, 1803 года, получил именной указ от Императора Александра Павловича, чтобы быть графу Аракчееву в Петербурге из Грузина.

Апреля 14-го дня, 1812 года, выехал граф Аракчеев в армию в Вильну, что было Пятница страстной недели.

Апреля 28-го, 1812 года, приехал граф Аракчеев в армию в Вильну.

Апреля 24-го, 1816 года, прибыла в село Грузино пожалованная графу Аракчееву яхта государева… При приходе в Грузино она салютовала из пушек, на что ей отвечали с батареи Грузинской.

Глава IX. МАЙ.

Мая 5-го дня, 1799 года пожалован Алексей Аракчеев графом Российской Империи; оного же числа 1805 года заложена графом в Грузине церковь каменная Апостола Андрея.

Мая 14-го, 1803 года, принят граф Аракчеев в третий раз на службу, инспектором артиллерии.

Глава Х. ИЮНЬ.

Июня с 7-го на 8-е число, 1810 года, что было с понедельника на вторник, Государь Император Александр 1-й, возвращаясь из Твери, нарочно изволил заезжать в Грузино, посетить графа Аракчеева; прибыв ночью во 2-м часу, изволил лечь почивать, а поутру 8-го числа, в 9 часов, одевшись, изволил посещать церковь и гулять по всему саду и селению до 11-ти часов; потом, возвратясь в дом, изволил фрыштыкать, и потом с графом Аракчеевым ездить на дрожках по деревням, и возвратясь во 2-м часу, изволил иметь обеденный стол, и после обеда пробыл до 7-ми часов вечера, и потом изволил отправиться в С.-Петербург, и был чрезвычайно весел и доволен.

Июня 12-го дня, 1812 года. Французы перешли нашу границу через Неман; в то время я был с Государем в Вильне, откуда выехал с Государем 14-го числа в Свенцяны.

Июня 17-го дня, 1812 года, в городе Свенцянах призвал меня Государь к себе и просил, чтобы я опять вступил в управление военных дел, и с оного числа вся Французская война шла через мои руки, все тайные донесения и собственноручные повеления Государя Императора.

Глава XI. ИЮЛЬ.

Июля 8-го числа, 1816 года, что было суббота, Государь Император Александр I-й изволил нарочно приехать из Царского Села в Грузино, посетить графа Аракчеева, прибыл 8-го числа в 10 1/2 часов пополудни с генерал-адьютантом Волконским, изволил лечь почивать, а поутру 9-го числа в 7 1/2 часов, одевшись, изволил гулять в саду, и, пройдя чрез большой мост в деревню до магазина, где изволил сесть в елбот, заехал в беседку, посвященную генералу Мелиссино, которая очень понравилась; оттуда переехал на большую пристань садовую и прошел в палату, где готов был фрыштык, и изволил кушать, а потом возвратился в дом, уже в 10 часов утра, в которое время начали благовестить к обедне.

Глава XII. АВГУСТ.

Августа 5-го дня, 1793 года, пожалован Алексей Аракчеев артиллерии майором, а от армии подполковником.

Августа 18-го дня, 1816 года. Государь Император Александр 1-й в Москве, посетил мать графа Аракчеева, в ее квартире, в доме, нанимаемом генерал-майором Ильинским.

Источник: Русский Архив. 1866. Стб. 922–927.

В публикации «Русского Архива» записи Аракчеева разобраны «по бревнышку» и заново выстроены в хронологическую цепь, в соответствии с прямой последовательностью событий: февраля 2-го, 1782 года… ноября 8-го дня, 1796 года… декабря 12-го 1796 года… Лучше вернуться в исходное положение, воспроизвести композицию оригинала: не по годам, а по месяцам, начиная с сентября, как велит допетровский календарь (которому в своих преобразовательных расчетах следовал и Сперанский). Добавив для остроты деление на главы, мы увидим, в какой проекции сам граф мыслил свою судьбу, в какое временное измерение ее помещал. Собственные «труды и дни» Аракчеев не регистрировал в «порядке поступления», но расставлял по месяцам, словно по ящичкам, потому что ощущал их не как свершение и путь, а как разбегающуюся вширь данность. Факты его жизни не сцеплялись по закону взаимопорождения причин и следствий, а накапливались, нарастали, увеличивались в объеме. Жизнь графа была не побегом, а гроздью. Потому и рассказ о ней должен был уподобиться книге миниатюр, заведомо лишенной новеллистического сюжета. Потому и календарь следовало предпочесть не реальный, а символический. Потому и записи полагалось вести на прокладных листах Святого Евангелия, напрямую соотнося книгу своей судьбы с Книгой Жизни.

История Аракчеева, им самим рассказанная, не есть история неуклонного восхождения к вершинам карьеры (как то было у Сперанского), но есть миф о вечном приближении и удалении, вращении и раскачивании вокруг единого, неустраняемого, неподвластного времени центра – монаршего престола. Государства, персонифицированного в Государе. Именно персонифицированного. Высшей наградой был для графа Указ от 14 декабря 1807 года, согласно которому объявляемые Аракчеевым высочайшие повеления приравнивались к именным указам императора.

Вопреки позднейшей репутации, Аракчеев не был бюрократом; бюрократ для него – самозванец, поставляющий себя на место царедворца; безличия Алексей Андреевич не любил. В мемориях архимандрита Фотия Аракчеев будет аттестован так: «Муж преизящнейший»[124]. Внешность мужиковатого графа «преизящнейшей» не была. (Скорее, по отзывам современников, обезьяноподобной.) Еще менее тонкими были его манеры. Но все-таки Фотий попал в точку. Само отношение к монархии (а значит, и к жизни) было у Аракчеева вполне прециозным; он был, если угодно, самодержавный персоналист.

Что же до «ценностных оснований» такого рода воззрений, то мы ровным счетом ничего не знаем о «духовных запросах» графа; знаем только, что формально-обрядовую традицию он соблюдал исправно и столь же исправно соблюдал традицию помещичьего отступления от