Бальзак. Одинокий пасынок Парижа - Виктор Николаевич Сенча
Бальзак. Одинокий пасынок Парижа читать книгу онлайн
«Это не Рабле, не Вольтер, не Гофман; это – Бальзак», – писал при жизни французского романиста журнал «Revue des Deux Mondes». Прошли годы, но ничего не изменилось: бальзаковская проза стала ещё актуальнее. Кто-то называл Бальзака «сокровищем мировой литературы», кто-то – «бесценным кладезем ума»… «Ярчайший метеор»… «Бриллиант словесности»… Всё так. Правда, следует добавить: великий французский писатель – намного больше, шире и грандиознее всех эпитетов, собранных вместе.
О Бальзаке написаны сотни книг и тысячи исследований. И это ещё больше повышает значимость книги, которую Вы, уважаемый читатель, держите в руках. Уникальность новой работы писателя Виктора Сенчи в том, что впервые за последние годы выходит беллетризованное жизнеописание Бальзака, созданное русскоязычным автором. Именно жизнеописание, но отнюдь не изучение творческого наследия романиста. Широта исторического материала, изложенного автором, отражение социальных особенностей, характерных для Франции XIX века, делают повествование ещё более увлекательным и значимым. Именно поэтому биография великого француза в новом изложении, написанная ярким и живым языком, получилась интересной, захватывающей и во многом поучительной.
Новая книга автора позволяет взглянуть на героя не только как на гениального мастера пера, но и как на предприимчивого дельца, кладоискателя, путешественника, любвеобильного дамского угодника и неудачливого политика. А ещё – обычного человека, со своими привычками, слабостями и недостатками, но всё равно гениального. Но как бы ни выглядел Оноре де Бальзак в разных ситуациях, он всегда великолепен!
В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
А вот дальше всё пошло не по плану: роман подвергся откровенной травле. Самый громкий разгром ждал автора на страницах «Feleton litterer», где жёсткая рецензия на книгу не оставила от неё камня на камне. Но и это не всё: писавший рецензию принадлежал к тем, с кем общался Бальзак, – к молодым столичным публицистам. Автор романа и тот, кто ударил под дых, даже были знакомы. Тем не менее бальзаковские герои были названы ходульными, а стиль изложения – никудышно-неряшливым. Да и вообще, витийствовал критик, действие романа слишком надуманное, от него за версту несёт вычурными измышлениями, не имеющими с действительностью ничего общего. Так что новый роман Ораса де Сент-Обена, писала газета, это некое варево, в котором избыток висельного юмора «без соли». Итак, налицо – разгром.
Удар был рассчитан тонко и точно – по болезненному самолюбию молодого автора. Больше всего гениев гибнет в самом начале полёта; и чаще всего именно из-за подлого удара оттуда, откуда те его совсем не ожидают. Душа начинающего гения как лягушка, ещё вчера пребывавшая в тельце вездесущего головастика; именно поэтому она слишком ранима, чтобы выдержать сильный натиск. Даже крепкий гвоздь, угодив на наковальню, плющится под ударами тяжёлого молота; что уж говорить о нежном тельце лягушонка: от него остаётся лишь мокрое пятно.
Оноре болезненно воспринимает нанесённый удар. Он знает автора низменной статьи, что придаёт ситуации некий скандальный характер. Утешало единственное: завистник неплохо критиковал, но как писатель – ха-ха! – никуда не годился. По крайней мере, как знал Оноре, ваял свои рассказы и пьески значительно хуже того, против которого была направлена критика. Этот завистник, будучи бесталанным писателем, был вынужден мстить. Именно поэтому не сдерживал эмоций…
Защищать себя и доказывать собственную значимость опять же не было ни сил, ни времени. Оставалось единственное – показать своё превосходство. И Оноре действует. Сделав некоторые правки, он готовит «Последнюю фею» ко второму изданию.
Однако процесс травли легко начать, но трудно остановить. Доработанную «Фею» демонстративно не замечают; а вот «Аннетту» продолжают безжалостно критиковать. Особенно старается «Le Diable boiteux» («Хромой бес»; название парижской газетёнки), где очередной критик резвится на костях несчастного Ораса де Сент-Обена, как циркач на батуте. Уязвлённый Оноре сильно переживает: он впадает в уныние, а по ночам беднягу изводит бессонница.
Оставалось последнее – представить завистникам и ворчунам новый роман, который смог бы заставить крикливую братию наконец замолчать. Этим романом должен был стать «Ванн-Клор, или Бледноликая Джен», выход которого сопровождался двумя лестными рецензиями известного столичного журналиста Анри де Латуша[24]. Если верить последнему, новый анонимный роман (уже не для кого не было секретом, что «Орас де Сент-Обен» – всего лишь чей-то псевдоним) мог вполне претендовать на некое лидерство во французском романтизме.
«Среди потока книг, обрушивающегося на нас, – писал Латуш, – эта книга достойна быть отмеченной. Быстро развивающееся и захватывающее действие, драматические сцены, яркие, сильно написанные картины – все привлечет читателей, а особенно читательниц, которые любят обнаруживать в романе верные наблюдения и занимательность действия»{91}.
Тем не менее критики продолжают бесноваться (нужно ли говорить, что и в «Хромом бесе» – тоже). Этим крикунам, похоже, нравилось плясать на распластанном теле несчастного писателя-трудяги, каждый новый роман которого становился для завистников некой красной тряпкой для разъярённого быка. То была некая оргия бичевания.
Ничего удивительного, что «Ванн-Клор» стал последним поклоном романиста Ораса де Сент-Обена. Когда в 1827 году Бальзак получит письмо от одного переводчика с просьбой прислать что-нибудь новенькое от Сент-Обера, то ответит следующим образом:
«Ваше письмо для меня чрезвычайно лестно, и я самым искренним образом благодарю вас за ваши добрые намерения; но некоторое время назад я приговорил себя к забвению после того, как публика довольно зверским образом доказала мне, что я – посредственность. Итак, в данном вопросе я перешел на сторону публики и избавился от литератора, заменив его типографом»{92}.
Предательство собратьев по перу и зависть со стороны менее талантливых заставили Оноре спуститься с облаков на землю. Мир слишком жесток, чтобы заигрывать с ним в поддавки. Обиды не прошли даром: с милашкой Сент-Обеном пришлось распрощаться. Хватит псевдонимов, долой ненавистную маску! Хочешь быть известным, успешным и знаменитым – будь им!
Правда, это случится несколько позднее. Хотя могло вообще не произойти, ибо Бальзак едва не счёл счёты с жизнью.
Андре Моруа: «Однажды вечером, проходя по какому-то мосту через Сену, Этьен Араго[25] заметил Бальзака: тот стоял неподвижно, облокотившись на парапет, и глядел на воду.
– Что вы тут делаете, любезный друг? Уж не подражаете ли персонажу из “Мизантропа”? Плюете в воду и любуетесь расходящимися кругами?
– Я смотрю на Сену, – отвечал Бальзак, – и спрашиваю себя, не следует ли мне улечься спать, завернувшись в ее влажные простыни…
Услышав такой ответ, Этьен Араго остолбенел.
– Что за мысль! – вскричал он. – Самоубийство? Да вы с ума сошли! Вот что, пойдемте-ка со мной. Вы ужинали? Поужинаем вместе…»{93}
Это было уже второе покушение Бальзака на собственную жизнь. Или третье? А может, четвёртое? С некоторых пор Оноре стал довольно часто подумывать о том, о чём, как правило, задумываются сумасшедшие…
Сначала лорд Р’Оон, потом – Орас де Сент-Обен… Они продолжали умирать. Как отмирает отслужившая своё спасительная оболочка-куколка, под которой таится прекрасная бабочка. До появления великого БАЛЬЗАКА оставалось совсем немного…
* * *
В те дни Оноре действительно походил на сумасшедшего. И причиной его кажущейся невменяемости являлись деньги. Работая день и ночь как вол (сбылись твои слова, матушка!), ему так и не удалось стать богатым. Ведь любой на его месте, будь то стряпчий, адвокат и даже чернорабочий, отдавая столько времени труду, уже давно стал бы зажиточным буржуа. А что же наш герой? Да ничего хорошего, ибо всё ещё продолжает ютиться в тесной каморке на пятом этаже на углу улиц Турнон и Сен-Сюльпис. И пашет как вол!
В какой-то момент Оноре приходит к неутешительному выводу: вкалывая круглые сутки, он по-прежнему нищ! Если и не нищ, то уж точно беден. Конечно, бедность не порок, но принимать всё как есть – значит, смириться с поражением. Ведь он мечтал о славе и богатстве. Тем более что уже многого достиг. Поэтому работать в убогой каморке, исписывая кипы листов, сидя в прохудившихся штанах, это, извините, слишком! Может,
