Александр Петрушевский - Генералиссимус князь Суворов

Сенатский архив, в Петербурге.

Сюда понадобилось обратиться с исключительною целью отыскивания в генерал-прокурорских делах сведений по опале и ссылке Суворова, но ничего не найдено, ибо данные эти, как оказалось потом, находились в делах тайной экспедиции, т.е. в Государственном архиве. Взамен того Сенатский архив дал несколько случайных, отрывочных сведений по разным другим предметам, - запас, небогатый ни качеством, ни количеством.

Синодский архив, в Петербурге.

Отсюда понадобилось только бракоразводное дело, затеянное Суворовым, но ничем не кончившееся; оно пролило много света на взаимные отношения Суворова и его жены.

Рукописное отделение Императорской публичной библиотеки, в Петербурге.

Тут было указано автору на Карабановский сборник и на Memoires de Loevenstern. Первый составлен из рукописей, принадлежавших известному их собирателю, именем которого и называется. Почти все содержание этого сборника было уже раньше исчерпано гр. Милютиным и некоторыми другими, так что пришлось попользоваться немногим. Мемуары Левенштерна состоят из двух тетрадей; одна из них имеет предметом настоящее столетие, другая дала несколько характерных указаний на конец прошлого, преимущественно на время Императора Павла. Отсюда извлечено, между прочим, несколько анекдотов о Суворове, но вообще получено очень немногое; Левенштерн удерживается от своих собственных суждений на счет генералиссимуса.

Сборник Императорского одесского общества истории и древностей.

Благодаря любезности покойного вице-президента Общества г. Мурзакевича, автор книги, в бытность свою в Одессе, получил на рассмотрение часть рукописного архива Общества, имеющую соотношение к Суворову. Бумаг было немного, немногим пришлось из них и воспользоваться, больше всего перепискою Суворова с Потемкиным из Крыма и Прикубанского края; встречались, но редко, бумаги и другого содержания и за другое время.

Сборник барона Бюлера.

Автору книги была любезно предложена бароном Ф.А. Бюлером на рассмотрение часть фамильного архива, подходящая к предмету предпринятого труда. Тут оказалось весьма мало такого, что было бы неизвестно из других источников, и в книгу вошло из этого собрания документов всего два-три сведения.

Материалы графа Д.А. Милютина.

Узнав в начале 1881 года от автора настоящей книги о предпринятом им труде, граф Д.А. Милютин с обязательным вниманием предложил ему большую картонку рукописей, сохранившихся от времени составления книги "История войны 1799 года". Картонка заключала в себе копии с документов, выписки из разных источников, заметки и проч. Большие достоинства сочинения графа Милютина, и в числе их полнота, не обещали большой жатвы в этих материалах, что и оправдалось на деле; но разница целей военно-исторических за один год от биографических за 70 лет, сделала знакомство с материалами графа Милютина производительным. Они во-первых дали один очень важный документ, дотоле тщетно разыскиванный, и затем доставили порядочное количество сведений, относящихся к двум последним годам жизни Суворова, которые хотя не внесли существенно нового в исследование, но служили дополнением и разъяснением разных частностей.

Материалы г. Дубровина.

Наш известный военно-исторический писатель, Н.Ф. Дубровин, любезно предложил автору настоящего труда кое-что из рукописных своих материалов. По отношению к Суворову оказалось не много такого, что было бы неизвестно из других источников, но в этом немногом, кроме мелочных сведений, нашлись отчасти и указания по некоторым не вполне ясным или спорным вопросам.

Знакомством с перечисленными выше архивами и собраниями документов не ограничились поиски автора за рукописными, неопубликованными источниками; но в результате получалась одна обманутая надежда, так как лица, у которых предполагалось найти сборники подходящих документов, вовсе их не имели, или имели кое-что слишком незначительное, или же по разным причинам их утратили. Для характеристики подобных неудачных поисков можно привести примеры.

По удостоверению редактора-издателя исторического сборника "Русский архив", П.И. Бартенева, существовала записка А.С. Пушкина, написанная им по поручению покойного великого князя Михаила Павловича и излагавшая факт личного оскорбления Суворова генералом Нащокиным. Записка эта была составлена нашим великим поэтом со слов его друга, Нащокина - сына, и должна была находиться в бумагах великого князя. Были приняты две различные дороги к отысканию записки, но обе они привели к полной неудаче: записка, если существовала, то пропала.

В 60-х годах вышла во Франции книга барона Амбера "Gens de guerre", в которой нашел место и Суворов. По поводу разразившейся над ним в 1800 году немилости Императора Павла, в книге говорится, будто у автора, барона Амбера, хранятся документы, заранее собранные приближенными к Суворову лицами для оправдания генералиссимуса. Хотя предвидеть немилость Государя было решительно нельзя, и приведенное Амбером сведение представлялось очень сомнительным, однако не следовало упускать случая - ознакомиться с новыми документами. Было сделано, чрез посредство третьего лица, сношение с русским военным агентом в Париже, бароном Фредериксом, который взялся за дело горячо, разыскал местопребывание Амбера в одном из департаментов Франции и обратился к нему с письмом. Генерал Амбер отвечал, что документы о Суворове, о которых упоминается в его книге, находились первоначально у маршала Мармона, перешли к его адъютанту (впоследствии генералу) Деларю, а от последнего достались отцу его, Амбера, следовательно действительно существовали; но в 1871 году разграблены в Париже коммунарами вместе со всем другим его, Амбера, имуществом и таким образом утрачены безвозвратно.

Для исследования и систематического изложения Суворовского метода воспитания и обучения войск, очень важно было познакомиться с первыми шагами Суворова на этом пути, во время командования Суздальским полком. Не подлежало сомнению, что существовал свод составленных им тогда правил, который он сам называл в 70-х годах "Суздальским учреждением": но несмотря на все старания ретивого и знающего архивариуса, его не удалось отыскать в делах Московского архива главного штаба, где он скорее чем где либо должен был находиться. Разысканы были лишь отрывки "Суздальского учреждения", в виде нескольких отдельных афоризмов, правил и указаний на прошлое, и хотя это прошлое было тогда очень не далеко (всего год или два), но между ним и тогдашним настоящим уже легла грань. Однако разыскание "Суздальского учреждения" было так важно, что сделана еще попытка: спрошен Суздальский полк, - куда сдали его архив за давнее время. В ответе не получено ничего утешительного. Вопрос повторен чрез начальство, ответ последовал тот же: архив был сдан в два места: в одном он сгорел, в другом "за давностью уничтожен".