Я вернулся к тебе Отчизна! - Лев Яковлевич Трубаев

неоднократно ездил в Центральный Архив Министерства обороны в город Подольск Московской области. В архиве ЦАМО (опись 134468с, дело I, лист 25) с интересом прочитал приказ по 852 артполку № 03 от 20.01.44 г., касающегося меня: «К-ра взвода Управления 6-й батареи лейтенанта Трубаева Л. Я., пропавшего без вести 4.01.44 г. исключить из списков личного состава полка. К-р полка – полковник Джига. Н-к штаба – майор Живикин».

Подумал, неужели тогда, спустя двадцать дней после моего исчезновения из части, нельзя было послать эту выписку родным, чтобы они знали о судьбе сына? Получи эту выписку в конце января 1944 года, родные меньше переживали бы за судьбу сына, надеялись на лучшее. Но такую выписку они получили из ГУК НКО лишь в начале октября 1944 года, изрядно до этого переволновавшись.

В 1982 году на встрече с однополчанами я пообщался со своим бывшим командиром 6-й батареи старшим лейтенантом Мельниковым. Он закончил войну начальником штаба нашего полка в звании майора. Бывший командир заявил, что считал меня погибшим в бою 4 января 1944 года под Дрыгловым. Рассказал, что, когда наш НП загорелся, он прыгнул со стога сена в одну сторону, в сторону Дрыглова. Я же с одним связистом прыгнул в другую сторону, в сторону Карвиновки. Стог сена быстро загорелся, а затем сгорая, задымил. Воспользовавшись дымовой завесой, Мельников вместе с пехотным комбатом капитаном Маленюком по-пластунски поползли по оврагу в сторону селения Дрыглова, там забрались на чердак одной из пустующих хат, где и провели ночь. На следующее утро пехота 76 стрелкового полка вновь пошла в атаку, заняла село Дрыглов и направилась к городу Чуднову. Майор Мельников сразу же после войны демобилизовался, жил и работал в посёлке Джубга

Туапсинского района Краснодарского края. В 1985 году пригласил меня с женой, дочерью и двумя внучками отдохнуть у него в гостях на берегу Чёрного моря. Там мы прекрасно провели время.

К сожалению, в 1993 году Мельников умер.

В дальнейшем я встречался со многими офицерами и солдатами, с которыми прошёл боевой путь от Владикавказа до дня пленения: Богданом, Рысевковым, Табаковым, Никитенко и другими.

У трёх берёз

На пятидесятилетие Победы, 9 мая 1995 года, мне посчастливилось побывать на встрече с однополчанами в г. Чуднове. Я не мог не поехать на то место, где 4 января 1944 года произошёл трагический для меня бой.

Село Дрыглово, под которым я попал в плен, находится в шести-семи километрах от гор. Чуднова. Шофёр на военкоматской машине доставил меня к полю на окраине Дрыглова, где произошёл бой между сводным отрядом 876 СП и мотострелковым батальоном противника из штурмовой бригады СС «Лангемарк» с приданными ему четырьмя танками из танковой дивизии «Рейх». В этом бою, по официальным данным ЦАМО, мы потеряли 95 человек убитыми и 101 человека ранеными. По тем меркам наши потери были огромными.

На знакомом поле увидел, что на месте сгоревшего стога, где находился наш НП, сейчас стоит силосная башня с белым сферическим куполом, вся лощина, где происходил бой, засеяна озимой пшеницей.

Я медленно прошёл вдоль ручейка, пересекающего дорогу Карвиновка – Дрыглов, до берёзовой рощи, где напоролся на засаду немцев и был оглушён ими и схвачен в плен. Берёзки в роще на месте пленения сильно подросли, стали толще, выше и раскидистей. Я ощутил, нутром почувствовал, что мой приход берёзки приветствовали и радовались ему. Наша встреча, столь долгожданная, состоялась. Я подошёл к самой красивой берёзке, обнял её и поцеловал. На глазах навернулись слезы. Боже, сколько лет, сколько зим прошло с той поры, как мы расстались! Не хотелось быстро покидать эти места, ставшими родными. Десятки сюжетов последнего моего боя пронеслись в памяти…

Продолжительный сигнал шофёра, привезшего меня в эти места, прервал мысли. Надо было возвращаться в Чуднов, где ждали боевые друзья-однополчане. Я оглянулся ещё раз на рощу, на берёзки и подумал: «Встретимся ли ещё раз? Или это расставание уже навсегда?»

С болью в сердце покидал эти места. Хотелось крикнуть: «Я ещё вернусь к вам, родные берёзки!»

***

За плечами у нас, военнопленных, как чудовищный кошмар, стоит фашистская неволя. Мы не в силах забыть то, что перенесли за время плена. Мы вырастили своих детей, растим внуков и правнуков для созидательного труда и радости жизни, а не для слёз и горестей, которые несут человечеству проклятые войны.

И мы говорим: все силы приложим, чтобы не грянула третья мировая война, чтобы у наших детей, внуков и правнуков, была красивая, богатая и спокойная жизнь.

Пятигорск,

апрель 1996 г. – февраль 1997 г.

«Сильнее смерти»

Со скульптуры Ф.Фивейского