Читать книги » Книги » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Мгновения с Юлианом Семёновым - Борис Эскин

Мгновения с Юлианом Семёновым - Борис Эскин

Читать книгу Мгновения с Юлианом Семёновым - Борис Эскин, Борис Эскин . Жанр: Биографии и Мемуары.
Мгновения с Юлианом Семёновым - Борис Эскин
Название: Мгновения с Юлианом Семёновым
Дата добавления: 5 октябрь 2025
Количество просмотров: 15
(18+) Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту для удаления материала.
Читать онлайн

Мгновения с Юлианом Семёновым читать книгу онлайн

Мгновения с Юлианом Семёновым - читать онлайн , автор Борис Эскин
отсутствует
1 ... 33 34 35 36 37 ... 45 ВПЕРЕД
Перейти на страницу:
так и не посетил. Хотя знал о нашей стране столько, сколько мне тогда, в годы нашего знакомства, и не снилось. Правда (теперь-то я это отчетливо понимаю), том сведений о Еврейском государстве, стоявший на «книжной полке» в его компьютерной голове, был явно из библиотеки Главного разведывательного управления СССР, где, в отличие от услужливых газетчиков, знали правду, хотя и помалкивали о ней. Однажды, прочитав в «Известиях» информацию, приуроченную к 20-летию Синайской кампании (так называлась в заметке Шестидневная война), Юлиан отшвырнул в сторону газету и процедил в сердцах:

– Чушь собачья, вранье!

Походил по кабинету, затянулся сигарой, потом, утихомирив свой пыл, продолжил:

– Приятно это слышать или нет, но Израиль утер нос нашим военным советникам в Египте. И показал всему миру, что такое настоящая, современная армия. Всего шесть дней! – и полный разгром арабских войск. Одних пленных египтян оказалось около семи тысяч, а евреев – лишь 15 человек! Израильская армия уничтожила 400 египетских и сирийских самолетов, 600 танков, полностью овладела Иерусалимом, завоевала весь Синайский полуостров, прорвалась к Суэцкому каналу!..

Он продолжал на едином дыхании сыпать цифрами, фактами, словно читал лекцию для курсантов военной академии. Только, в отличие от белоголовых профессоров в генеральских мундирах, делал это по памяти, а не по шпаргалке, и с такой страстью, на которую штатные лекторы отродясь не способны.

А еще Юлиан всю жизнь не прекращал писать стихи. Правда, не очень афишировал этот «грех». Трезво понимая, что до своих звонкоголосых друзей-поэтов – Жени Евтушенко, Роберта Рождественского и Андрея Вознесенского ему далековато. Однако при любом удобном случае – в телеинтервью или в беседе с газетчиками – цитировал вирши собственного производства. Нередко эти стихотворные опусы попадали в романы как написанные его героями. В очередной передаче «Встречи с Юлианом Семеновым» мой собеседник представил целый «горнолыжный» цикл, созданный в пору увлечения Домбаем – Меккой советских горнолыжников.

Одно из стихотворений этой подборки Семенов вставил потом в свой роман «Экспансия», «отдав» собственные строки Максиму Максимовичу:

Когда идешь в крутой вираж,

А впереди чернеет пропасть,

Не вздумай впасть в дурацкий раж:

Опорная нога – не лопасть.

Когда вошел в крутой вираж,

И лыжи мчат тебя без спроса,

И по бокам – каменьев осыпь…

Стихи уж точно не стороннего наблюдателя, а самолично испившего яростное и счастливое безумие слалома. Стихи, в которых весь Семенов – азартный игрок, смельчак, бретер, философ.

Не лги! Иди в другой вираж,

Спускайся вниз, чтобы подняться,

Не смеешь просто опускаться,

Обязан сам с собой сражаться,

Чтоб жизнью стал один кураж!

Когда смешенье света с тенью

Несет тебя, как к возрожденью.

А в снежной пелене – мираж…

Потом Юлиан, помолчав, вытащил из кармана крохотный блокнотик и сказал:

 – Как-то взгрустнулось, были еще достаточно ранние сумерки, и я написал вот такие стихи. Начал их в горах Кавказа, а закончил вчера, здесь, в горах Крыма. «Моим умершим друзьям».

Все, кто ушли, в живых живут.

Все, кто остался, помнят павших,

Мы здесь их ждем,

Они придут,

Они тихонько подпоют,

Когда начнет свое Высоцкий,

Светлов, Эрнесто, Заболоцкий…

Окончим пир – они уйдут…

Не забывайте утром сны.

Приходим к вам мы поздно ночью.

Храните нас в себе воочью,

Как слезы раненой сосны…

Юлиан любил писать стихи. Но еще больше любил читать прекрасные чужие. И был безмерно счастлив, когда вдруг открывал новый поэтический голос. Так случилось с божественным явлением Ники Турбиной.

Однажды он протянул мне листок со стихами, и с тихим восторгом произнес:

– Посмотрите, Борис, что эта восьмилетняя девочка написала мне!

Я взял страничку и прочитал: «Про этот дом. Ю. Семенову»

По пыльной дороге,

Изранены ноги,

Путник бредет.

Под солнцем палящим

Вперед и вперед.

Рука одинока,

Подернуты болью глаза.

Слеза ли от горя

Иль просто от ветра слеза.

Но знаю,

За морем,

В неведомом тайном краю,

Есть дом под каштаном,

Я к этому дому иду.

Дом под каштаном! Так это ж о «бунгало» в Мухалатке, где мы сидим сейчас!

То были стихи Ники Турбиной, гениального ребенка из Ялты, о котором даже рассказывать… страшно. Нет – ужасно боязно, ужасно больно, ужасно печально…

Семенов познакомился со стихами юной поэтессы несколько лет назад. Он тогда только начинал строить дом в Верхней Мухалатке, и жил в гостинице «Ялта». Бабушка Ники – Людмила Владимировна работала в гостинице зав. бюро обслуживания. Она показала стихи своей внучки писателю. И Юлиан, обалдевший, ошалевший от радости встречи с неописуемым, с невероятным, в тот же день продиктовал по телефону в «Комсомольскую правду» сообщение про чудо, которое «явилось под сенью Ай-Петри», про философские стихи малышки, «под которыми подписались бы Анна и Марина» – то есть Ахматова и Цветаева. Вскоре из газеты прилетел корреспондент, сделал большой материал о девочке-вундеркинде.

А потом Евтушенко опубликовал подборку стихов Ники Турбиной. И началось: восхищение, умиление, обожание. Многотысячные аудитории ловили каждое слово юной поэтессы. Всем тут же захотелось «клубнички» – поползла сплетня, что ялтинская школьница – якобы, внебрачная дочь… Андрея Вознесенского («Сами понимаете – гены!»).

Евтушенко взял на себя миссию опекать Нику. Она, кстати, посвятила знаменитому поэту такие строки: «Вы поводырь, а я слепой старик. Вы проводник. Я еду без билета». Евгений Александрович написал предисловие к первому сборнику стихов «Черновик», который вышел на девятилетие поэтессы и разошелся фантастическим тиражом – в 30 тысяч экземпляров.

«Название этой книги мы выбрали вместе с Никой, – писал в предисловии Евтушенко. – Восьмилетний ребенок в каком-то смысле – это черновик человека».

Думаю, Евгений глубоко ошибался. Она никогда не была черновиком. Все, что Ника создавала, писалось набело. Не только в прямом, но и в переносном смысле: ни в поэзии, ни в жизни уже ничто не возможно было исправить, стереть, переписать.

Вы умеете пальцами слушать дождь?

Это просто.

Дотроньтесь рукой до коры дерева,

И она задрожит под вашими пальцами,

Как мокрый конь…

Это говорит девочка, которой нет и семи лет!

И еще о дожде:

Я поглажу капли пальцами через стекло…

Я хочу пальцами услышать дождь,

Чтобы потом написать музыку.

………………………………

Дождь, ночь, разбитое окно.

И осколки стекла

Застряли в воздухе,

Как листья,

Не подхваченные ветром.

Вдруг – звон…

Точно так же

Обрывается жизнь человека.

Образы, которыми переполнены стихи Ники Турбиной, потрясают щемящей болью, недетским трагизмом, невероятной для такого юного существа сочной метафоричностью. Корабли у причала «чешуйками дождя покрыты, как две большие рыбы», «я закрываю

1 ... 33 34 35 36 37 ... 45 ВПЕРЕД
Перейти на страницу:
Комментарии (0)