Александр Кутепов - Каменный пояс, 1978

…Труд всегда останется трудом, как бы его ни облегчали и ни совершенствовали. Но знания и опыт облагораживают работу, придают ей более глубокий смысл, заставляют человека сознательно искать пути повышения производительности труда, роста его эффективности. Для рабочей «походки» Сухининых характерно постоянное стремление к рационализации.

Официальная справка БРИЗа удостоверяет:

«И. М. Сухинин — организатор комплексных творческих бригад рационализаторов в цехе. С 1970 года комплексные творческие бригады (обычно 2—5 человек) во главе с И. М. Сухининым подали 73 рационализаторских предложения, внедрено 51 с экономией 49 606 рублей».

Одна из таких работ — станок по очистке пластин — выполнена в 1976 году. Станка такой конструкции в стране нет, а базовым для него послужил списанный станок по чистке катодных блоков. Вместе с Сухининым над ним работали слесари В. Нефедов, А. Глазырин, начальник цеха Г. Шляхторов, инженер БРИЗа Л. Решетникова.

А вот еще одно нововведение, которое дало экономию около одиннадцати тысяч рублей, — замена скребкового транспортера на вибротечку в шихтовом отделении. Экономия экономией, это, конечно, важно. Но главное, чего добились цеховые умельцы, — это ликвидировали частые аварийные остановки, избавились от необходимости держать в резерве большое количество запасных частей, сократили и сроки ремонта.

Наверное, нет особой надобности перечислять все новшества, внедренные при участии Ивана Михайловича. Более характерно другое — его техническое возмужание.

— Вначале я вносил предложения по мелочам, подходил к делу с позиций слесаря, — расставляет точки над «и» Иван Михайлович. — Затем начал смотреть шире, анализировать, как делается у других, размышлять о том, что можно изменить капитально.

Наверное, такой взгляд, такое отношение в какой-то степени передалось и Валентине Степановне. Не без юмора она рассказывает:

— Мы с мужем работаем в одном цехе. Он же механиком там, ну и приходится ругаться с ним дома или на работе, когда замечаешь на производстве непорядок или возможность что-то улучшить.

— А что же он?

— У него в резерве — постоянный совет: «Пишите предложение». Для начальства это похуже, чем любая наша критика. На критику-то можно не обратить внимания, а предложение обязаны рассмотреть, внедрить.

С таким добродушием может говорить о своей работе только человек, для которого завод — дом родной и который хочет, чтобы в этом доме был наивысший порядок. За последние пять лет Валентина Степановна подала десять предложений, девять из них внедренных принесли более четырех тысяч рублей экономии. Предложила она, в частности, изменить схему загрузки заготовок в графитировочные печи, установить съемные упоры на передвижных тележках и т. д.

С каждым годом полнее раскрывались резервы личности. И как следствие — оба они приносили бо́льшую пользу производству, товарищам по работе, испытывая при этом ни с чем не сравнимое удовлетворение.

…В семьдесят девятом году Челябинский электродный будет отмечать свою «серебряную свадьбу». Ровно столько же будет насчитывать работа на этом заводе каждого из супругов Сухининых. А возраст ветеранов еще сравнительно невелик, и ничто не мешает им добиваться в жизни новых успехов.

АЛЕКСАНДР ПАВЛОВ

* * *

Еще не раз мы зиму подождем,

еще не раз покинут осень утки.

Осыплет снегом, обольет дождем

и просквозит на бортовой попутке.

Земля кругла, что колесо под нами.

Туманистая, в росплесках дорог.

В одном краю бесчинствует цунами,

в другом — от зноя плавится песок.

Неповторима каждая минута,

минуты — подорожные бои,

когда дороги отлетают круто

за плечи утомленные твои.

Спешите, уставайте!

                              Год за годом

уйдут, но память остановит миг,

когда в окошке светится погода

и под землей рождается родник.

Нам нужно много

                        и совсем немного —

была б душа в дороге не слепа.

А потому лети, лети, дорога,

веди и вейся, лунная тропа!

МИХАИЛ ЛЮГАРИН

ПЛАМЯ

…Над тушильной башней облака,

Словно пух от белых лебедей.

Над заводом

Вялый пар и буйный дым,

Полной грудью дышит коксохим.

Год тридцатый

Помню до сих пор:

Надрывал «козлами» свои плечи,

Котлован копал,

Огнеупор

Поднимал для кладки первой печи.

О былом забыть не смею —

Мирную построил батарею.

О былом мне память дорога,

Как победы трудовое знамя.

Для поджарки «Кокса-пирога»

Сам раздул

Малиновое пламя.

ВЬЮГА

Строителям БАМа посвящаю

О, вьюга,

Марлевая вьюга,

Моей поэзии — сестра.

На севере,

А не на юге

То днем,

То ночью

На досуге

Мы с нею грелись у костра.

Земля российская богата.

Но я бывал за той чертой,

Где летом солнце без заката,

Пунцовый снег

Пушист, как вата,

Зимует солнце

Под землей.

Где валит с ног

Полярный вихорь,

Гудит,

Как мощный калорифер.

И я иду неторопливо,

И все вокруг,

Как напоказ…

Зима!

Ну до чего ж красиво

Зимой на родине у нас!

Влекут

Заснеженные дали,

В морозе искры,

Да не те,

Что мы кувалдой высекали

В тайге на вечной мерзлоте.

Кружат снежинки,

Как живые,

И вот уж

Не видать ни зги.

Иду,

Мне кажется, впервые

Ношу со скрипом сапоги.

АЛЕКСАНДР БУРЬЯНОВ

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Уводят ввысь

Пролеты лестниц.

Цеха теснятся по бокам.

Как волнорезы,

В небе летнем

Поднялись трубы к облакам.

Пропитан воздух

По́том, солью.

И кажется —

Над головой

Поковкою пылает солнце

На наковальне голубой.

И вот мой цех.

Мой механический.

Невольно ускоряю шаг.

С какой-то новой мелодичностью

Знакомый шум стоит в ушах.