Ирина Винер: Я – никто. Автобиография легендарного тренера - Ирина Александровна Винер-Усманова

передаваться и зрителю в зале, и зрителю у телеэкрана. Это непросто: лицо фехтовальщика скрыто защитной маской.

Мы редко видимся, он очень занятой человек. И у него, и у меня собственное жизненное пространство. Но это вовсе не значит, что мы не близки. Мы понимаем друг друга, советуемся.

На соревнования по художественной гимнастике Алишер Бурханович уже не ходит. Находился в свое время. Смотрит трансляции, звонит: «Включи телевизор, твою гимнастику показывают».

Отношение к «моей гимнастике» у него всегда было двойственным. Он и любил этот вид спорта, и ревновал меня. Но помогал неизменно. В девяностые, когда из спорта уходили и атлеты, и тренеры, потому что ни зарплат, ни призовых не было, в художественной гимнастике начался расцвет. Алишер оплачивал сборы, инвентарь, купальники, поездки на соревнования, гостиницы и питание за рубежом. Благодаря ему не только Алина Кабаева, но и Юлия Барсукова, другие девочки в самом начале своей карьеры тренировались в Новогорске.

Он подарил нам сказочную базу в Хорватии и воплотил в жизнь мою мечту о том, чтобы художественная гимнастика имела свой собственный дворец: прекрасный – как наш вид спорта, притягательный – как наша страна. Дворец, в котором на самом высоком уровне проводились бы чемпионаты мира, Европы, России, Москвы.

Алишер Бурханович предоставил неограниченное финансирование, а я стала дизайнером и прорабом. Приезжала, следила за ходом работ и ругалась со строителями так, что прослыла у них «своим человеком». Сумела перейти на их язык. Твердила: «Строим не торговый центр. Строим для детей!»

Мой сын придумал крышу в форме гимнастической ленты, а интерьером занималась я. Парадное фойе решила в стиле хохломы. Гостей встречают ярко-красные с золотом мозаичные колонны и «расписанный» светлым узором, искрящийся пол, тоже мозаичный. Вертикальные, во всю высоту здания трубы металлоконструкций превратила в «березы»: выкрасила в белый цвет и нанесла черным «полоски» – названия городов, где когда-либо проходили соревнования по художественной гимнастике.

Архитекторы спланировали дворец так, что места хватило не только для огромного – на четыре тысячи зрителей – зала, но и для залов тренировочных, кабинетов восстановительных процедур, пресс-центра, кафе и столовых.

В центральной части фойе второго этажа дворца находится интерактивный музей. Хотите увидеть выступления Зариповой, Кабаевой или Мамун на Олимпийских играх? Пожалуйста! Первенства Советского Союза? Тоже пожалуйста.

Дворец открылся чемпионатом России в июне 2019 года. Перед церемонией награждения победителей я поблагодарила всех, кто дворец создавал, отвечал за фундамент, стены, трибуны, отделку, коммуникации. Приглашала на ковер, вручала дипломы. Зал аплодировал. Выразила признательность мэру Москвы Сергею Собянину за разрешение строить в Лужниках – «намоленном» спортсменами и болельщиками месте. Сказала самые добрые слова о вице-мэре Марате Хуснуллине, кураторе стройки.

Вскоре после чемпионата России мы приняли международные соревнования – Первый чемпионат мира по художественной гимнастике среди юниоров. Спортсмены, тренеры, судьи, репортеры и болельщики были в восторге. Еще через несколько месяцев пришла новость о том, что дворец получил архитектурный «Оскар», премию MIPIM Awards. Воодушевленная успехом, я размышляю теперь над тем, каким станет мой следующий проект.

«Ты что, ворона? Триста лет хочешь прожить? Строишь и строишь залы», – иронизирует Алишер, а я отвечаю: «Да! Буду жить триста лет, как ворона. Буду прилетать и приветствовать с крыши детей».

Когда-то мне казалось, что в тридцать лет закончу свою жизнь, потому что постарею, потому что тридцатилетняя женщина – это страшно. Но вот уже «триста тридцать» мне лет исполнилось, а я все занимаюсь художественной гимнастикой. Работаю больше, чем в молодости. Не хочу быть грешницей. Мне дано, и я не имею права сидеть дома или путешествовать.

Алишер говорит мне: «Дом у тебя есть. Яхта есть. Ордена есть! Что тебе надо?! Что?! Хватит уже работать!» Думаю: «Да, хорошо». Беру отпуск. Проходит день, два, на третий меня начинает разрывать на части. И уже мне не нужен отдых, и уже я противна сама себе и талдычу что-то не то людям, которые рядом со мной. Думаю: что там делают мои дети, как тренируются, все ли у них хорошо?

Есть фотография в интернете, как я прыгаю, как я летаю. Вскочила со стула, чтоб объяснить, как разбегаться, но объяснить невозможно, надо показать. Разбежалась и взлетела.

47

Я понятия не имею ни о своем возрасте, ни о возрасте моих детей. Хочу делать то, что мне положено, и не думать ни о будущем, ни о прошлом.

Мой день рождения отмечаем капустником. Этой традиции много лет. Зарина Мухитдинова, девочка из поколения Евгении Канаевой, показывала когда-то, как я захожу на тренировку в короткой юбке, солнцезащитных очках и начинаю командным голосом: «Это у тебя не так и то не эдак! Это нехорошо и то плохо!» Раздавался звонок телефона, будто звонил мой супруг. Голос Зарины становился другим: «Ой, да, Алишер… Слушаю». Так и было. Я сразу меняла интонацию.

Дети и сегодня не боятся иронизировать надо мной в своих сценках, критиковать. Им известно, я справедливый человек, способна признать свою неправоту, извиниться.

Бог не дает мне звездной болезни. Самое плохое, что может быть в человеке, самое опасное – пренебрежение к людям, высокое мнение о себе, гордыня. Главное, не закидываться, не быть боярыней, а затем королевой, помнить «Сказку о рыбаке и рыбке» и не забывать, из чего ты вышел. Даже если из пены морской, в любую минуту у тебя все могут отнять Высшие силы. Чем выше поднимаешься, тем ниже опускай голову.

Все, что получается у меня, – благодаря свету и любви Творца.

Евгения Канаева:

Ирина Александровна говорит, что все надо делать с верой. Возила нас к иконам. И перед Пекином, и перед Лондоном. Для нее это важно, общение с Богом, и детям она старается прививать веру.

Арина Аверина:

В финале соревнований, за час до нашего выхода на ковер, звонит матушке Валентине. Матушка читает молитву, а мы по громкой связи слушаем и молимся вместе с ней.

Антон Винер:

Однажды мама стала рассказывать мне про каббалу[26]. Я отнесся к рассказу со скепсисом, но вскоре, попав на лекцию в Каббала Центр в Москве, получил ответ на вопросы, которые волновали меня всю жизнь.

Уже много лет занимаюсь этой наукой, придерживаюсь правил и законов. Молюсь трижды в день, держу Шаббат[27] и все праздники, чтобы проявить в себе те качества, которые есть у Ирины Александровны. Чтобы преодолевать то, что преодолевает она. И у меня до сих пор не получается.

У каждой гимнастки есть личный