Петр Врангель - Белый Крым. Мемуары Правителя и Главнокомандующего Вооруженными силами Юга России

Но все же преобразуемый земельный строй зиждется всецело на крепкой связи землевладельца-хозяина с его землей, на полном праве его не только владеть и пользоваться, но и распоряжаться своим участком, а впредь до выдела его в натуре – иметь право на выдел такого участка.

Все земли, подлежащие передаче трудящимся на земле хозяевам, укрепляются за ними в полную собственность, но не безвозмездно, а при условии выплаты за них государству их стоимости по оценке достаточно льготной и способами, облегчающими эту выплату.

Право собственности на недра земли впредь до разрешения этого вопроса общероссийской государственной властью сохраняется, однако, за прежними владельцами (Приказ о земле, ст. 3 и примечание к ст. 13).

Выбор хозяев, за коими укрепляется земля, а также определение высшего размера укрепляемых участков, предоставлено всецело местным представителям «Земли» – уездным земельным советам. И состав последних таков, что [выбор предоставлен] голосу местных крестьян-хозяев, но именно этому хозяйственному элементу крестьянства дается широкое участие в решении местного земельного вопроса сообразно местным же потребностям хозяйственной жизни.

Приказ о земле дает им лишь руководящие общие указания, подлежащие обязательному исполнению, а именно:

1) при определении условий, которым должны удовлетворять хозяева при укреплении за ними обрабатываемых ими земель, местные учреждения, решающие окончательно этот вопрос, могут брать в основание целый ряд условий: подданство, несудимость, личный труд на земле, технические познания в земледелии, арендование земли, проживание в имении и т. п.;

2) запрещается безусловно (дополнительным приказом) укреплять землю за дезертирами и уклоняющимися от воинской повинности;

3) во всяком случае преимущественное право на укрепление обрабатываемых участков предоставляется хозяевам, имеющим уже на них свою усадебную оседлость и хозяйство и обычно снимавшим эти земли в аренду или испольную обработку;

4) земли каждой волости должны служить в первую очередь обеспечением устройства на них постоянных жителей волости (по признаку постоянного проживания и ведения на этих землях хозяйства, а не приписки к волости) из числа фактических хозяев-землевладельцев. Лишь за удовлетворением этой категории землепашцев, свободные остатки могут быть обращаемы на устройство пришлого земледельческого населения;

5) волостные земельные советы обязаны с особым вниманием выяснить права на землю воинов, борющихся за восстановление государственности, всячески охранять их интересы и предоставлять им и их семьям преимущественное перед прочими, в равных с ними условиях находящимися хозяевами, право на укрепление земли. По весьма понятным причинам этому правилу придавалось особое значение, оно не только неоднократно было повторено, но включено и в Приказ о земле, как имеющее декларативный характер;

6) установление предельного размера, до которого фактическое землевладение может быть закрепляемо за отдельными обрабатывающими землю хозяевами, также предоставлено на волю местных земельных учреждений. Они обязываются не только исходить из соображений о возможности вести на земле прочное хозяйство.

Другое весьма важное ограничение беспредельности усмотрения местных органов заключается в том, что во всяком случае действительное владение хозяев, превышающее в общей сложности размер установленных для данной местности норм для покупки земли с содействием бывшего крестьянского банка, не может быть уменьшено (Приказ о земле, ст. 14, пп. 2 и 3, ст. 15, ст. 16, пп. 1 и 2; отдел III и Приказ от 21 августа № 123).

Таким образом, Приказ о земле отказывается прежде всего от идеи общего наделения. Нет и мысли о даровой раздаче земли. И нет обещаний обеспечить землей всех желающих и сделать земельными собственниками и сельскими хозяевами весь пролетариат, хотя бы деревенский, не говоря уже о давно отслоившемся от него городском пролетариате, совершенно чуждом земле и хозяйству.

Далее устраняется мысль всероссийского земельного передела для уравнения землепользования распоряжением закона и власти всех губерний и уездов по каким-либо общим нормам земельного устройства. Все приурочивается к упорядочению землепользования каждой волостью в пределах своей волости.

И этот местный характер всего землеустройства резкой чертой проводится в Приказ, со всеми выгодами его практического осуществления и со всеми его недостатками по сравнению с широкими планами не осуществимого общего передела земель всего государства между всеми, для чего потребовалось бы принудительное расселение и переселение широких масс земледельческого населения с севера на юг и с запада на восток на пространстве «шестой части вселенной».

Наконец, отказ от «норм» хозяйства открывает полную возможность сохранения на месте всяких размеров хозяйств, если, по местным условиям и по убеждению местных людей, такое распределение земель отвечает интересам земского мира и жизненности земельного хозяйственного строя.

Вовсе не требуется при этом, чтобы каждому хозяину, за которым укрепляется земля, был отграничиваем тотчас отдельный отрубной участок, так как это потребовало бы очень большого количества землемеров и слишком замедлило бы проведение реформы в жизнь. Поэтому имеется в виду, как общее правило, отвод земли группам хозяев, откладывая окончательное землеустройство на последующее время.

Однако, по точному смыслу и духу закона, и в таких случаях земля должна отводиться непременно в личную, а не общую или общинную собственность, то есть хотя и в одном общем куске для целой группы хозяев, но с указанием, сколько земли принадлежит в нем каждому хозяину (доля) и с правом производить выдел и общее развертывание не по общему согласию всех соучастников владения, а по приговорам сходов совладельцев, постановляемых большинством голосов.

Отграничение отдельным хозяевам отрубных участков должно иметь место в тех случаях, когда это возможно по техническим условиям, а по каким-либо причинам особенно необходимо.

Во всяком случае участки должны быть отводимы с соблюдением основных общих правил землеустройства: владельцу – к его усадьбе, а отдельным группам хозяев – так, чтобы их участки не были чрезполосны с другими уже отведенными участками и не препятствовали бы правильному землеустройству на остальных землях имения, подлежащих отчуждению, но еще не распределенных между хозяевами (Приказ о земле ст. 3, 10 и 12, ст. 14, пп. 1 и 4 и Правительственное сообщение по земельному вопросу).

Нелишне еще раз отметить существенное отличие проектируемого отчуждения земель от всяких программ советского землеустройства: новые собственники обязаны вносить в казну выкуп на установленных в Земельном приказе основаниях: