Стивен Кинг за железным занавесом (история книг С. Кинга в СССР и России, 1981-2025) - Ернар Шамбаев

Сработал один из классических законов Мерфи: если что-то может быть понято неправильно, оно обязательно будет понято неправильно. То, что в англоязычной культуре воспринимается как допустимая (и даже трогательная) стилизация под детскую речь, в России оборачивается раздражением, обвинениями в некомпетентности и ощущением вторичности. Русский читатель привык: книга – это святое. И если в ней ошибки, значит, кто-то плохо постарался. У нас все еще сильна традиция воспринимать печатное слово как идеальное, очищенное от повседневной пошлости и хаоса. Книга, по негласной установке, должна быть правильной. Особенно на обложке.

Проблема усугубляется тем, что в русском языке искаженное написание гораздо реже служит художественной задачей. Если в английском sematary воспринимается как детская ошибка, то жЫвотные или клаТбище звучит скорее как неудачная интернет-сатира или «мемная» попытка пошутить. Эффект получился не страшный, не атмосферный, а крайне нелепый. Даже комичный – чего явно не хотел ни Кинг, ни переводчики.

Такой казус показывает, насколько трудно бывает передать авторский прием, опирающийся на тонкое языковое ощущение, в другой культуре. Что естественно в одном языке, может оказаться вызывающим и даже отталкивающим в другом.

На радио

Задолго до популярных нынче аудиокниг, которыми завален весь YouTube, в народе были популярны радиоспектакли. Это был особый жанр, почти утерянный ныне.

Это искусство в начале 1990-х еще было востребовано в новой культурной реальности постсоветского времени. В России, Украине, Беларуси на радиостанциях стали выходить радиоспектакли по произведениям Стивена Кинга – подчас удивительно качественные и запоминающиеся.

Что особенно поражает – состав исполнителей. Эти постановки стали местом встречи великих: актеров старой советской школы, народных артистов СССР, героев театра и кино, чьими голосами десятилетиями говорил большой советский экран.

Но наступило жестокое время. Многие из этих звезд оказались на грани нищеты. Прекратились съемки, умирали театры, пришла безработица, безденежье. Кто-то, как говорили, буквально голодал. Потому не приходилось выбирать – соглашались на все. На чернушные фильмы, пустые телешоу, рекламу сомнительных товаров. И – да, на озвучивание Кинга. Кто бы мог подумать, что голос Паниковского будет звучать в образе американского мафиози? Вот уж действительно: никогда не зарекайся.

Один из самых ярких примеров – радиопостановка «Средство от курения» (1993), основанная на рассказе Кинга «Корпорация "Бросайте курить"». Это не просто аудиоспектакль, это настоящая драматургическая работа, поставленная со всей серьезностью. Вы только посмотрите, кто в нем участвовал:

Вик Донатти – Зиновий Гердт (1916–1996), народный артист СССР, чей Паниковский из «Золотого теленка» стал классикой. Любопытный факт: он, как и Стивен Кинг, родился 21 сентября.

Моррисон – Иннокентий Смоктуновский (1925–1994), народный артист СССР, великий Гамлет, лауреат множества международных премий.

Синди – Татьяна Догилева (1957), народная артистка РФ, блистательная комедийная и драматическая актриса.

Приятель Моррисона – Эммануил Виторган (1939), народный артист РФ, харизматичный и разноплановый актер.

Джеймс Маккэнн – Игорь Кваша (1933–2012), народный артист РСФСР, один из основателей театра «Современник», интеллигентный и глубокий артист.

Шерон – Алла Балтер (1939–2000), народная артистка РФ, тонкая драматическая актриса.

Костолом – Рогволд Суховерко (1941–2015), заслуженный артист РФ.

Ведущий – Юлиан Панич (1931–2023), заслуженный деятель искусств РФ, эмигрант, много работавший на радио.

Целое созвездие!

Эта аудиопостановка – словно застывший срез эпохи. Момент, когда старая актерская элита, потрепанная лихими 90-ми, но все еще гениальная, столкнулась с новой культурной волной – прозой Стивена Кинга.

Особого упоминания заслуживает Рогволд Васильевич Суховерко – актер с поистине легендарным голосом, редким по глубине и мощности басом-профундо. Его отец, большой оригинал и человек с незаурядной фантазией, назвал своих детей в честь древних полоцких князей: сына – Рогволдом, а дочь – Рогнедой.

Кроме театра и радио, Рогволд Суховерко работал в дубляже зарубежного кино и стал голосом магических персонажей, полюбившихся миллионам. Его баритон звучал за Гэндальфа в русском дубляже трилогии «Властелин колец», а также за Рубеуса Хагрида в экранизациях книг о Гарри Поттере.

Среди других аудиоспектаклей можно выделить «Способного ученика» (радиопостановка Белорусского радио по одноименной повести Кинга, 1994, на белорусском языке) с народными артистами Республики Беларусь Сергеем Журавелем и Виктором Манаевым, а также «Воспламеняющую взглядом» (1995).

У каждого свой Кинг

Стивен Кинг – это целая литературная Вселенная, в которой каждый Постоянный Читатель прокладывает собственный маршрут.

У каждого своя история знакомства с автором: кто-то впервые открыл для себя его мир с «Кладбища домашних животных», кто-то – с «Мертвой зоны» или «Сияния», а кто-то начал с экранизаций, прежде чем взяться за первоисточники. Истории знакомства с Кингом настолько разнообразные, что их хватило бы на отдельный сборник: от смешных и неожиданных до трогательных и судьбоносных.

История, рассказанная Леонидом Н. в комментариях к одному из постов в моем телеграм-канале, показывает, как Кинг неожиданно вторгается в жизнь людей.

В 90-х Леонид работал учителем в нескольких школах, разъезжая между ними на общественном транспорте. Во время одной из таких поездок он встретил свою ученицу Илону, которая оказалась фанаткой Кинга. Леониду, как он сам признается, Стивен Кинг в тот момент казался автором «для охранников и вахтеров». Это мнение, кстати, было довольно распространено в 90-х, когда массовая литература из Америки ассоциировалась скорее с «чтивом».

Но Илона уверенно заявила, что Леонид ошибается. Этот момент стал переломным. Заинтересованный, он купил «Долорес Клэйборн» – роман, который сложно назвать типичным «ужастиком». Это был психологический триллер, наполненный реализмом и глубокой трагедией. После прочтения Леонид признал правоту своей ученицы. На следующем уроке он поблагодарил Илону за ее совет, став Постоянным Читателем.

У каждого Постоянного Читателя – свой Кинг. Свой неповторимый. У одного – это страшный, мрачный, с огоньками загробного пламени в глазах, у другого – философски-меланхоличный, вырастающий за рамки жанра, у третьего – тонкий психолог, погружающий в лабиринты человеческой души. Для кого-то он – создатель могучей фэнтези-мифологии, а для кого-то – мастер психологического саспенса.

У каждого – своя любимая книга, своя экранизация, свой герой, с которым хочется быть рядом или, наоборот, от которого хочется отвести взгляд в ужасе. Это тот Кинг, которого человек однажды открыл и в каком-то смысле сам же и создал из текста, эмоций, времени, возраста, впечатлений. Это то, что точно подметил Шемякин в 1991 году: «Само произведение исходно заключает в себе все эти варианты, рассчитанные на разные уровни восприятия и разные читательские вкусы». Это то, о чем писал Кузнецов в 1996 году: «К слову сказать, в этой тщательности – одна из причин успеха: читатель может выбрать "своего героя" и, отождествив себя с ним, с большим напряжением следить за перипетиями сюжета»[58].