Авантюристы на стезе любви - Василий Владимирович Веденеев

Надежда серьезно задумалась над ее словами. Действительно, рассчитывать найти здесь, в бродячем цирке, приличного мужчину просто невероятно. А то, что ею интересуются как женщиной, это она и сама уже давно смекнула. Что же, прощай цирк, как не столь давно она простилась с Троицкой обителью? Но куда податься, где искать приличное, денежное место и состоятельных мужчин?

– Приличная публика ходит в рестораны и театры, а не в балаганы на ярмарках, – просветила ее все та же циркачка. – Там деньги, милая моя, они бал правят!

Надежда давно поняла: деньги решают практически все в жизни, и без них, как пели цыганские хоры, «ты червяк!». А что, хор, пожалуй, это выход – только не церковный, не цыганский, а в каком-нибудь приличном заведении, типа кафе-шантана, куда приезжают богатые купцы и состоятельные чиновники отдохнуть и поразвлечься. Долго раздумывать девушка не привыкла и решительно оставила цирк.

Не зря говорят: кто ищет, тот всегда находит. Вскоре Надежда уже пела в хоре кафе-шантана. Несомненно, она отлично отдавала себе отчет, какого рода это заведение, где состоятельные клиенты часто приглашали «артисток» в отдельные кабинеты. Практически каждая хористка имела своего постоянного поклонника, а многие и по нескольку. Из кабинетов они возвращались только утром, а то и на следующий день, зато с деньгами и подарками – дарили даже золотые браслеты и дорогие кольца. Фактически шантан являлся завуалированным публичным домом, однако прямо говорить об этом не было принято.

Надежда осталась в хоре. Вскоре и ее стали приглашать в кабинеты. Она не отказывалась. Неизвестно, – а сама певица, впоследствии добившаяся широкой известности, даже в своих мемуарах не распространялась на эти темы, – случались ли у нее интимные связи с мужчинами до шантана и с кем она «крутила любовь» хористкой. Можно только предположить, – при простоте нравов и бродячей жизни, – женщиной она все-таки стала еще в шапито…

– Надо не зевать и успеть определиться, – постоянно говорили товарки по сцене.

«Определиться» – означало заполучить состоятельного содержателя или хотя бы пристроиться замуж и продолжать, пока молода и соблазнительна, активно сколачивать капиталец «на старость», посещая кабинеты и ублажая богатых клиентов. Надежда решила использовать все возможности одновременно.

Как отмечали биографы певицы, в Киеве, куда занесла ее артистическая судьба, Надежда Винникова выступала в балетной труппе.

Там у нее возникла связь с танцовщиком-поляком Эдмундом Плевицким. Это, пожалуй, первый официальный мужчина певицы, о котором многое хорошо известно.

Эдмунд, по всей вероятности, оказался человеком бесхарактерным, и бойкая, разбитная Надежда быстро его окрутила: надела хомут мужа и стала госпожой Плевицкой, покрыв польской фамилией все грехи своей молодости. Эдмунд молчал.

– Я не хочу больше здесь болтаться и прозябать, – однажды заявила ему супруга. – Киевом мы уже сыты по горло!

– Чего же ты хочешь? – недоуменно поднял брови Плевицкий.

– Поехали в столицу! В Санкт-Петербурге денег куда больше можно заработать, чем в провинции.

Как многие не обремененные твердыми моральными принципами провинциалки, нахрапистая и уверенная в собственных силах новоиспеченная госпожа Плевицкая намеревалась завоевать столицу. Муж покорно согласился, и они отправились в Петербург, где Надежда стала активно искать себе место в приличном ресторане: деньги там, это она уже знала точно!

На Крестовском острове судьба свела Плевицкую с неким господином Минкевичем, который выступал в роли антрепренера, подбиравшего труппу актеров для работы в столичных ресторанах и шантанах. Вопреки расхожим легендам о каких-то случайных благодетелях-купцах, именно он надоумил Надежду Плевицкую стать исполнительницей русских народных песен. Скорее всего, это было связано с «пустым местом» в репертуаре, которое требовалось срочно заполнить, а бывшая шантанная хористка своей статью и голосом вполне могла подойти на данное амплуа.

Как оказалось, предложение Минкевича открыло Надежде дорогу к широкой известности, богатству и славе. Вскоре публика всех сословий уже валом валила на концерты Плевицкой. Выпускали граммофонные пластинки с ее записями, на ярмарках и в магазинах продавали портреты популярной артистки, охотно раскупаемые поклонниками, сам государь-император присылал за певицей, которую теперь уважительно именовали Надеждой Васильевной, собственную карету с черными царскими двуглавыми орлами на дверцах, чтобы пригласить ее выступить в Зимнем дворце. Приглашали петь и в Царское Село, и в резиденцию в дивной Ливадии. Конечно же множество мужчин с тугими кошельками искали благорасположения Плевицкой, и она не отказывала в нем, но… скрытно, очень скрытно!

Вскоре бедного Эдмунда безжалостно выставили за дверь: чтобы не путался зря под ногами и не мешал заниматься серьезными делами. Надежда Васильевна не только увлекалась мужским обществом, но и старательно сколачивала капитал из щедрых гонораров и подарков поклонников. Вскоре певица уже построила в родном селе Винниково практически барскую усадьбу с липовой и еловой аллеями и задумалась об устройстве личной жизни.

Нашелся ей и жених – дворянин, блестящий гвардейский офицер, поручик кирасирского полка Шангин. Скорее всего, он прилично промотал родительское состояние и готов был хоть черту душу заложить, а не то что жениться на такой известной и богатой, но… крестьянке. К тому же повидавшей разные виды. Однако еще в Древнем Риме сказали: деньги не пахнут!

После венчания Плевицкая сохранила фамилию первого мужа, с которой добилась известности…

«Большой московский Эрмитаж»

Замуж Надежда Васильевна вышла как раз в роковом для мира 1914 г. Вскоре началась Первая мировая война, и поручик Шангин отправился на фронт. Просить благоволившего к ней царя оставить мужа в тылу Плевицкая не решилась. Тем более она состояла в черносотенном Союзе русского народа, где ей не то что прозрачно намекнули, а прямо заявили:

– Ваш долг – находиться рядом с мужем на фронте! Это необходимо для подъема патриотического настроения в народе.

Надежда решилась отправиться на фронт: санитаркой в дивизию, в которую входил полк ее мужа. Год она провела на театре военных действий, что широко рекламировалось в газетах, а потом Плевицкой сообщили:

– Скорбим вместе с вами, Надежда Васильевна: ваш муж погиб!

И завертела свинцовая круговерть страшных и кровавых событий слабую, но всегда старавшуюся соблюсти собственный интерес, несомненно, очень талантливую женщину Кто были ее любовники в предреволюционный период, просто не проследить, да и документов практически не осталось. Но потом Надежда Плевицкая всплыла в «красной» Одессе в качестве любовницы комиссара и сотрудника ВЧК матроса Шульги, о котором обыватели со страхом и омерзением говорили, что он с ног до головы залит кровью невинных жертв.

В конце лета 1919 г. Шульта, прихватив любовницу, бежал из города, поскольку лучше других знал, что Одесса вот-вот окажется в руках Добровольческой армии генерала Деникина. Вскоре корниловцы отбили у красных группу гражданских