Рой Медведев - Андропов

Конечно, Андропов хорошо понимал возможности и уровень Брежнева как политика и государственного деятеля. Однако он явно предпочитал недалекого и тщеславного, но благожелательного и компанейского Брежнева его основному в то время сопернику — «железному Шурику», А. Шелепину. Андропов попытался даже сблизиться с Брежневым, и когда последний, отправляясь с официальным визитом в Румынию, по дороге остановился в столь памятном для него Кишиневе, чтобы отметить свое возвышение в кругу старых приятелей и сотрудников, именно Андропов произнес наиболее пышный тост в честь Леонида Ильича — нового и достойного лидера, которого наконец-то обрела партия. Брежнев, казалось бы, не обратил внимания на льстивые слова, но не забыл их. Отношения между Генеральным секретарем и секретарем ЦК стали улучшаться.

Андропов стал реже и реже приглашать к себе Г. Шахназарова и пропускал мимо ушей слова о новых трудностях театра на Таганке. Иногда Андропов даже выказывал раздражение по поводу советов своего консультанта. Руководителем группы консультантов стал в 1965 году Г. Арбатов. В воспоминаниях он рассказывает, в каких стрессовых ситуациях часто оказывался Юрий Андропов в условиях сложных интриг и борьбы 1965–1967 годов. Свертывались инициативы прежних лет в отношении Запада, недостаточно продуманные шаги предпринимались и в отношении стран Восточной Европы. Мнением Андропова часто пренебрегали. Он не вступал в конфликты с членами Политбюро, но тяжело переживал многие вынужденные компромиссы. Дело кончилось серьезными осложнениями со здоровьем и больницей, в которой Андропов провел несколько месяцев. Он продолжал, правда, руководить своим отделом по телефону, принимал помощников. Даже обменивался с консультантами шуточными стихотворениями, много читал. К концу 1966 года Андропов уже был здоров и, казалось, вполне адаптировался к новой политической обстановке в стране. Его особое внимание в эти месяцы привлекала обстановка в Китае, где полным ходом развертывалась так называемая «культурная революция», постоянно вносившая в советско-китайские отношения напряженность и тревогу. Андропов, однако, не мог предвидеть, что скоро и в его судьбе наступит неожиданный и резкий поворот.

Глава четвертая. ПРЕДСЕДАТЕЛЬ КГБ

Как профессиональный политик Андропов не мог не думать об укреплении и расширении своего влияния и власти, и он несомненно просчитывал свои шаги на этом полном неожиданностей и опасностей пути. В окружении Андропова были убеждены, что именно их шеф сможет со временем возглавить все идеологические службы ЦК КПСС; Михаил Суслов уже в середине 1960-х годов казался человеком больным, а временами немощным и недолговечным. Однако вряд ли Андропов когда-либо предполагал, что он будет вынужден возглавить столь специфическое учреждение, как КГБ. Еще труднее было предположить, что именно Андропов окажется наиболее эффективным руководителем этой организации после Ф. Дзержинского и проработает на Лубянке ровно 15 лет.

Тот факт, что Андропов стал одним из «семи вождей» СССР и КПСС, придает дополнительный интерес описанию и анализу его работы в КГБ. Судьба предшественников Андропова, занимавших ранее его новый большой кабинет с окнами, выходящими на Лубянскую площадь: Менжинского, Ягоды, Ежова, Берии, Серова, Шелепина, Семичастного, — не внушала большого оптимизма. Однако для Андропова именно работа в КГБ создала наилучшие возможности выдвижения. Это определялось общей обстановкой в стране, составом ее лидеров и личными качествами самого Андропова.

Деятельность КГБ была секретной, и все документы, которые писал или подписывал на новом посту Ю. Андропов, имели гриф «Совершенно секретно». Многие из документов КГБ были позднее уничтожены; так поступают в критической ситуации все спецслужбы мира. Некоторые дела вообще не фиксировались. Это была военная организация, в которой принято выполнять не только письменные приказы. Тем не менее сегодня в распоряжении историков имеются тысячи материалов из архива ЦК КПСС и КГБ, на которых стоит подпись или виза Андропова. Как один из экспертов Конституционного суда по «делу КПСС», в 1992 году я имел возможность знакомиться со многими из них. В последние годы изданы или готовятся к печати несколько тематических сборников документов КГБ и ЦК КПСС. Поэтому кроме проблем поиска дополнительных документов и свидетельств передо мной стояла и проблема отбора материалов, наиболее важных для понимания личности и политической биографии Ю. В. Андропова.

Деятельность КГБ являлась особым и часто кривым зеркалом, отражающим историю, достижения и болезни советского общества. Как диссидент и автор книг по истории сталинизма я давно начал знакомиться в теории и на практике с работой КГБ. Это особая тема, и я хорошо понимаю, что у других людей может быть иная точка зрения на те эпизоды из политической биографии Андропова, которые будут изложены ниже.

Первые месяцы в КГБ

Новое назначение

В середине мая 1967 года на одном из заседаний Политбюро ЦК КПСС было принято решение о смещении Владимира Семичастного с поста Председателя Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР. Официально объявлялось, что Семичастный «переходит на новую работу». И действительно, вскоре его назначили одним из заместителей председателя Совета Министров Украинской ССР Владимира Щербицкого, у которого и без того уже имелось несколько заместителей, в том числе двое первых. Неофициально по партийным организациям была распространена информация о смещении Семичастного в связи с побегом на Запад дочери Сталина Светланы Аллилуевой, а также с серией крупных провалов советской разведки в Западной Европе и «за раздувание мелких дел». Вопрос о судьбе Семичастного обсуждался в самом узком кругу незадолго до заседания Политбюро, и для многих участников заседания, включая самого Семичастного, это оказалось полной неожиданностью. Бывший член Политбюро и первый секретарь ЦК КП Украины Петр Шелест писал в своих воспоминаниях: «Я приехал в Москву на заседание Политбюро. На повестке дня много сложных и важных вопросов… В кратком промежутке Брежнев вынул из нагрудного кармана какую-то бумажку, посмотрел и сказал: "Позовите Семичастного". В зал заседания вошел В. Семичастный, чувствовалось, что он не знал, по какому вопросу его пригласили на заседание Политбюро, смотрел на нас с каким-то недоумением, даже казался растерянным… Брежнев объявляет: "Теперь нам надо обсудить вопрос о Семичастном". "А что обсуждать?" — подал реплику Семичастный. Последовал ответ Брежнева: "Есть предложение освободить вас от должности Председателя КГБ в связи с переходом на другую работу". Семичастный подал голос: "За что? Со мной на эту тему никто не разговаривал, мне даже причина такого перемещения неизвестна"… Последовал грубый окрик Брежнева: "Много недостатков в работе КГБ, плохо поставлена разведка и агентурная работа… А случай с Аллилуевой? Как это она могла уехать в Индию, а оттуда улететь в США?"… По всей реакции было видно, что многие члены Политбюро и секретари ЦК были не в курсе этого вопроса. Я был просто поражен, что с Семичастным перед решением этого вопроса никто не переговорил, ему не дали опомниться»[73]. Тем не менее решение было принято единогласно, за него голосовал и Петр Шелест, который в воспоминаниях осуждает такие «подлые, коварные и трусливые приемы при перестановке кадров».