Сергей Голукович - Поперечное плавание

Командир подозвал к себе корреспондентов, завел их за машину с железными деталями.

— Кто такие?

Один из корреспондентов зажал в левой руке еще теплую трубку, правую не очень умело приложил к ушанке:

— Корреспонденты, товарищ комбриг. — Как-то неразборчиво назвал свою фамилию.

За ним другой козырнул — уже совсем по-уставному. И уточнил:

— Корреспонденты окружной газеты «На страже Родины».

Насчет фамилий промолчал.

Командир с ромбами назвался комбригом Назаровым и отчитал журналистов за беспечность. Тот, что был с трубкой, осмелев, возразил:

— А вы сами, товарищ комбриг, стояли во весь рост под обстрелом.

Назаров покачал головой.

— Как звать-то?

— Александр.

— Так вот, Саша, для бойцов это первый бой. На меня смотрят, мне иначе нельзя.

На следующий день в армейской газете появилась статья под шапкой «Понтонеры! Вы повторили подвиг героев Перекопа!». А вскоре в газете Ленинградского военного округа были опубликованы очерк Сергея Вашенцева о Герое Советского Союза младшем лейтенанте Павле Васильевиче Усове и баллада Александра. Твардовского еще об одном Герое — шофере Владимире Кузьмиче Артюхе. Корневу вспомнились несколько строк из этой баллады: «И у переправы в памятном бою не гадал про славу громкую свою…Но в разгаре боя, только и всего, не искал героя, вышел за него…»

В том памятном бою наши части понесли немалые потери. Берег был усеян окоченевшими трупами понтонеров. Оставшиеся в живых с наступлением ночи переправляли обратно, с оставляемого плацдарма, сильно поредевший стрелковый батальон…

Под мерный перестук колес память Корнева воскрешала пережитое за время службы. Вспомнилось, как сначала привлекли к штабной работе, а потом назначили начальником штаба еще одного вновь развернутого понтонного батальона. С ним участвовал во многих боях на Карельском перешейке. Мысли Корнева пошли вразнобой. «А вдруг снова война? С кем же теперь?» Корнев почти задремал, когда поезд остановился. Донесся искаженный репродуктором голос: «Стоянка двадцать минут». Быстро одевшись, Корнев вышел из вагона. Зашел на телеграф и послал в полк телеграмму: «Еду семьей три человека. Поезд 42, вагон 9. Прибытие 20 мая…»

На станции Матеуцы, едва остановился поезд, в вагон поднялись сержант и двое красноармейцев. Сержант хорошо знал Корнева еще по службе на Карельском перешейке. Был рад встрече, но представился по всей форме:

— Сержант Сивов, прибыл с машиной по вашей телеграмме.

На привокзальной площади стоял небольшой автобус, который был в штабе батальона еще с финской кампании. Капитан пригласил в автобус лейтенанта Сундстрема.

Сынишка Корнева Вова быстренько вскарабкался на сиденье у окна.

— Папа! Почему дядя в зимней шапке? — увидел он в небольшой кучке местных жителей, вынесших к поезду клубнику и разную снедь, бессараба в высокой смушковой шапке.

Едва Корнев объяснил ему, что так в этих местах принято, как у сынишки возникли еще вопросы.

Автобус тронулся, и внимание мальчугана привлекли яркие цветы в палисадниках домов, стайки босоногих ребят, с любопытством глазевших на машину, поднимающую клубы светло-серой меловой дорожной пыли.

За оживленными разговорами сорок километров проехали незаметно. Сержант Сивов рассказал, что по-прежнему служит в штабе, что по приказанию командира полка подыскал для семьи капитана недалеко от батальона комнату с верандой и отдельным входом, что кухня и колодец во дворе.

Город вытянулся на взгорье узкой полоской в два ряда домов, окруженных садами. А дальше, вниз от нагорных улиц, раздавался вширь, спускаясь по косогору к Днестру.

Автобус остановился у ограды уютного домика. Вышли хозяева, мешая украинскую речь с молдавской, радушно встретили приехавших, помогли перенести вещи в комнату. Сержант сообщил капитану, что командир полка ждет его в штабе в семнадцать сорок пять, перед совещанием, которое собирает председатель приехавшей в полк комиссии с неожиданной проверкой, и уехал.

А по улице к дому новоселов уже спешила группа женщин, знавших о приезде семьи Корнева. Увидев прошедший по улице автобус, они поспешили к Елизавете Петровне, жене капитана. Сдружило командирских жен и тревожное ожидание весточек во время финской кампании, и совместная хлопотная женская работа в части. Признанной заводилой всех женских начинаний была Анна Алексеевна Григорьева, жена командира батальона, в котором Корнев был начальником штаба. Она была делегаткой Всеармейского совещания жен комначсостава, в работе которого участвовали Сталин, Калинин, Молотов, Ворошилов, Буденный, Гамарник, Блюхер, Крупская. Начались взаимные расспросы и рассказы. Выяснилось, что Корневы привезли с собой лишь самые необходимые летние вещи, остальные посланы грузобагажом. Женщины тут же раздобыли две раскладушки, принесли кое-какую мебель. Посудачили о нерасторопности военторга, который никак не соберется открыть командирскую столовую: видите ли, ему невыгодно — холостых командиров мало. А вот нашлась предприимчивая мадам Петреску — так ее все зовут. У нее на дому столуются неженатые командиры и сверхсрочники, а нередко и многие семьи заказывают обеды. Елизавете Петровне показали, где она живет, порекомендовали на первое время договориться с ней.

В обеденное время Корневы пошли к мадам Петреску.

В небольшой комнате за двумя столиками сидели несколько незнакомых командиров, заканчивающих обед. В уголке притиснулся еще один свободный стол. Мадам Петреску, от которой веяло ароматом кухни, смахнула с него чистым полотенцем несуществующие крошки.

— Сидайте, сидайте, я зараз снидать подам.

У одного из обедавших Корнев увидел по три шпалы в петлицах, догадался, что это и есть председатель комиссии, проверяющей полк. С досадой подумал: «Поторопились с обедом. Приди мы чуть позже, их уже не было бы». Но делать нечего, пришлось представиться.

— Капитан Корнев. Прибыл на должность комбата! А заодно — и на обед, — улыбнулся он.

Председатель комиссии поднялся из-за стола, приосанился.

— Подполковник Фисюн. О делах поговорим потом. Мы уже пообедали, а вы проходите, присаживайтесь, — любезно предложил, бросая раздевающие взгляды на красивую жену Корнева.

После ухода подполковника и обедавших с ним членов комиссии Корневы уселись за предложенный стол. Мадам Петреску в самом деле была отменным кулинаром: все блюда оказались удивительно вкусными.

Когда Корневы вернулись с обеда, на веранде их дома опять собрались женщины и снова пошли разговоры. Говорили о местном базаре, о новых знакомых в полку. В него вошли понтонный батальон Одесского военного округа и батальон, прибывший с Карельского перешейка, которым раньше командовали капитан Григорьев и майор Борченко. Первый стал заместителем командира полка, а второй — начальником штаба. Командовать полком стал майор Тюлев, недавно вернувшийся из Китая, где он продолжительное время был советником в Народной армии.