Ольга Бузова - Роман с Бузовой. История самой красивой любви

Меня аж холодный пот прошиб. Фотографии были явно настоящими! Ее одежда, знакомая бижутерия. Вот Лена со своим любимым крестиком на шее, а рядом с ней два китайца в попытке самостоятельно зафиналить состоявшееся совокупление… Вот она расположилась в кресле и пытается нанести пену для бритья на… А вот и бритва. Какая-то нелепая розочка у нее на голове, под стать дешевым совдеповским обоям на стенах… Дешево и отвратительно.

В голове вспышками возникали обрывки ее фраз, которые сразу приобрели другой смысл: «Вот моя любимая маечка-шторка, в любой момент можно вот так отодвинуть шторку… опля! Очень удобно», «У меня есть друг, днем он работает в музее, а вечером снимается в порно…», «Я тоже очень люблю секс…», «Я так боюсь моего мужа, он может наделать столько неприятностей… Мы любили с ним экспериментировать…»

Раньше мне никогда не доводилось испытывать состояние, когда не хочется верить своим глазам. Я искал следы фотомонтажа, но, к своему огромному разочарованию, не находил. Пытался ее оправдать перед самим собой: «Да это ее муж выкладывает фотографии и видео сексуальных забав». Но от этого становится еще хуже. Вернувшись в больницу, упал в кровать и уставился в потолок. Мне не хотелось ни о чем думать.

Прошел час или два, когда в комнату вошла Лена, а следом за ней вся съемочная бригада.

Она, как всегда, говорила, что сильно скучает:

— Без тебя мне очень одиноко и грустно. Вчера на лобное надела все твои вещи. Они пахнут тобой… Ничего не делаю, почти не ем…

Я отрешенно смотрел на нее, на ее наигранный, скорее всего траур, скорбь в глазах и вспоминал те фотографии и видео из Интернета. Разговор не получался.

Операторы, осветители, редакторы завозились, собирая аппаратуру. А я встал и потянул Лену за пределы палаты. Примостившись в дальнем углу коридора и убедившись, что нас никто не снимает, тихо сказал:

— Лен, я был сегодня в Интернете… и видел все фотографии…

Она опустила голову и, помолчав минуту, ответила:

— Это все мой муж, он выкладывает фотографии и видео наших отношений. Я же говорила тебе, что мы снимали секс. Ты же все знаешь…

— Да, я все знаю…

— Я понимаю, что тебе было больно смотреть, но, поверь, теперь это не имеет никакого значения. Только ты мне нужен. Ты — тот единственный, с которым хочу быть.

— Лен…

— Я люблю тебя…

Я промолчал.

— Ром…Ты слышишь?!

— Слышу.

Она забрала свои вещи из палаты и вышла следом за съемочной бригадой. Странно, почему именно тогда она сказала, что любит?

За день до Роминого возвращения из больницы меня позвала в гости Лена, мы заперлись в домике, в ванной, и она мне всю ночь рассказывала про свою прошлую жизнь, про бывшего мужа.

Лена говорила, что боится, — он может найти ее и начать угрожать, уверяла, что сильно любит Рому. Тогда я наивно верила ей, это потом, когда мы с Котенком начали встречаться и сопоставили события, поняли, что она просто укрепляла почву под ногами. Наверное, чувствовала, что ее грязная ложь скоро станет всем известна. Ложь всегда всплывает на поверхность, и самое страшное, что от этого страдают не только те, кто врет, но и те, кого обманывали. Не знаю, чем Лена думала. Ведь на обмане никакие отношения не построить, любовь держится в первую очередь на доверии.

Вернувшись в дом, я замкнулся в себе, анализировал каждое сказанное Леной слово, вспоминал, пытался понять, когда она говорила искренне, а когда врала. Почему она сразу обо всем не сказала? Из головы не выходили те фотографии… Хорошо бы кликнуть по картинке правой кнопкой мыши, в появившемся меню выбрать пункт «удалить», а потом очистить корзину. Но это невозможно…

День ото дня напряженность между мной и Леной росла, мы оба к чему-то готовились. Как-то вечером мы молча сидели в курилке:

— Ром, давай поставим штампы в паспорта.

— В смысле?

— Сделаем наш брак настоящим.

— Зачем?

— Как зачем?

— Зачем штампы? — Повисла длительная пауза. — Лен, я не уверен, что нам это необходимо делать. Давай так, если на голосовании уйду я, то ты остаешься и продолжаешь бороться. Если уйдешь ты, я, соответственно, тоже остаюсь.

Я не был готов жить с тем, о чем узнал тогда в том проклятом кафе.

После того как стало известно об участии Елены Берковой в порнобизнесе, Ксения Собчак собрала всех на лобном месте и сказала, что Лена должна немедленно покинуть телепроект. Лена плакала, Ромочка сидел, понурив голову. Для всех нас это было так неожиданно. В то, что это не злая шутка, многие поверили лишь тогда, когда Лена вышла за ворота. Одна…

Я видела, что Рома переживает, мне очень хотелось подойти к нему тогда, обнять, поговорить, но я понимала, что ему необходимо побыть одному. Он сразу после лобного места пошел в домик, их бывший домик. Но мне было просто необходимо, чтобы Рома ощутил, что я очень переживаю за него. Я сделала ему крепкий чай, молча зашла в домик и поставила чашку на его тумбочку.

Его настроение передавалось мне. Я не могла уснуть, не узнав, все ли с ним в порядке. Тихонечко снова проникла к нему в домик и удостоверилась в том, что он крепко спит. Накрыла его одеялом и положила рядом свою любимую игрушку — тюленя. Даже не знаю, зачем? Наверное, просто не хотела, чтобы он почувствовал себя одиноко, проснувшись один.

Все, что сказала мне Собчак, не было новостью. Я просто увидел другие фотографии, более красочные. Спорить или что-либо доказывать было бесполезно, решение принято — Лена уходит. Оставаться мне или нет, этот вопрос уже был решен двумя днями ранее — остаюсь.

Дурная слава, к сожалению, гораздо дольше хранится в памяти, чем хорошая. Перед Леной стоял выбор: жить, борясь с прошлым, или усугубить то, что она сделала до проекта. Позже я узнал, что она выбрала второй вариант, возведя себя в ранг российской порнозвезды. Сколько в этом пафоса!

Я уныло смотрел, как она поспешно собирает вещи. Мне было стыдно. Я чувствовал себя чужим для нее, и именно в тот момент, когда должен поддержать, успокоить, как-то разделить боль. Но все уже было кончено.

Я положил ей в сумку несколько фотографий, напоминающих о проекте и о тех минутах, которые она была здесь счастлива. Вышел из домика, вдохнул свежий хвойный воздух, снял с пальца то самое обручальное кольцо, которое она чуть больше месяца назад надела мне на палец, и, хорошенько замахнувшись, выкинул его.

На следующий день все только и говорили об уходе Лены. Многие осуждали Ромку, говорили, что он выбрал игру, а не любовь. Я была одной из немногих, кто его поддерживал. Дело не в том, чем Беркова занималась до проекта. Каждый человек сам вправе выбирать способ заработка. Дело совсем в другом: в обмане. Когда Рома спрашивал у нее, откуда появились порнофотографии, она врала, каждый раз очень искусно и по-разному. Не знаю, смогли бы жить те, кто обвинял Рому, с человеком, которому не веришь. Он сделал правильно, что остался, иначе не узнал бы, что это за чувство такое — любовь…