Федор Литке - Плавания капитана флота Федора Литке вокруг света и по Северному Ледовитому океану

Ознакомительный фрагмент

Из этого обозрения всех путешествий, совершенных к Новой Земле по 1807 год включительно, явствует, что карты ее могли быть основаны на плаваниях только трех мореходов – Баренца, Розмыслова и Поспелова. Баренц один из всех оплыл весь северный и весь западный берег, от самой северо-восточной оконечности до островов, лежащих под южным берегом, не достигнув, однако же, южнейшего ее мыса. Розмыслов один же из всех измерил пролив, протекающий поперек Новой Земли, и определил его широту, описав, как будто для исправления ошибки Баренца, часть берега, не осмотренную этим мореплавателем. Наконец, Поспелов один из всех проплыл Костиным Шаром и определил его широту. Но так как плавание последнего оставалось по сей день неизвестным, то основанием карт Новой Земли должны были служить только соединенные описи Баренца и Розмыслова.

Правда, что в совершенной точности обеих всякому было позволительно сомневаться, взирая на несовершенство мореходной науки в их времена. Но не было никакой основательной причины изменять описанный ими вид берега Новой Земли, ни одного обстоятельства, по которому следовало поместить ее западнее или восточнее или увеличить протяжение Маточкина Шара хотя бы на одну милю. При всем том появились карты на разных языках, которые во всех важнейших частях отличались от карт этих мореходцев. Маточкину Шару, помещенному на широту 74½ и 75°, дана была длина до 160 итальянских миль, т. е. вчетверо больше найденной Розмысловым; Баренцев мыс Желания полагался в долготе 66° вместо 77°, а на других в широте 78 вместо 77° и т. д. Словом, новейшие карты эти с первоначальными не имели уже ничего общего, кроме некоторых названий, и то весьма часто искаженных[79]. Трудно решить, кому обязана была география за подобные исправления карт; вероятнее всего, что они вкрались мало-помалу. Для ясного показа неосновательности этих исправлений и того, сколь мало удалены были от истины старинные карты Баренца и Розмыслова, напротив того, сколь много погрешили новейшие, прилагается при этом сравнительная карта, на которую положение берегов Новой Земли нанесено по описаниям Баренца и Розмыслова с карт, впоследствии исправленных, и, наконец, по нашему описанию.

Восточная часть южного берега Новой Земли, равно как и весь восточный берег, оставались совершенно неизвестными. Ни один из перечисленных мореплавателей не видел ни ее южной оконечности, ни северной острова Вайгач. На голландских картах берега обеих земель показывались почти соединяющимися, так что надлежало догадываться о существовании между ними пролива, а некоторые из путешественников этой нации смешивали даже в повествованиях своих Новую Землю с Вайгачем. На русские карты часть эта наносилась, как кажется, по рассказам промышленников, но и в этом случае страсть исправлять послужила ко вреду истины: пролив, отделяющий Новую Землю от Вайгача, сужен был до четырех или пяти миль вместо 26, чего не случилось бы, если б прозорливые географы имели бо́льшую веру к грубым картам наших мореходов, на которых взаимное положение мысов Кусова и Воронова было показано довольно верно.

Объяснение столь соблазнительного противоречия, с одной стороны, и совершенной неизвестности – с другой, было предметом последнего путешествия, о котором нам остается еще упомянуть и которое было как бы введением к четырехкратному путешествию, описываемому в этой книге.

1819. Лазарев [80]. В 1819 году, в то самое время, когда приготовлялись известные экспедиции к северу и югу, под начальством капитанов Беллинсгаузена и Васильева, последовало высочайшее повеление о снаряжении у города Архангельска третьей экспедиции для описи Новой Земли. Управление ей поручено было лейтенанту Лазареву 1-му. Содержание инструкции, от Государственной Адмиралтейств-коллегии ему данной, было следующее: при первом открытии мореплавания выступить в море и плыть к Новой Земле; проходя остров Колгуев, определить долготу его; если можно будет прийти к Новой Земле в исходе июня или в начале июля, то остановиться на якоре где-нибудь у южного берега и послать два гребных судна описывать восточный и западный берега, а третье – остров Вайгач; в исходе июля идти к северу по западной стороне Новой Земли; пройти сквозь Маточкин Шар и через Карское море к острову Белому; попытаться обойти северо-восточный мыс Новой Земли и, наконец, соединиться с отряженными гребными судами в Маточкином Шаре или другом каком месте. Если ж по каким-нибудь причинам нельзя будет отправиться из Архангельска прежде половины июля, то плыть уже прямо к Маточкину Шару и оттуда отправить гребные суда к югу, одно по восточной, другое по западной стороне Новой Земли, и, приложив старание, исполнить все предписанное, при первом случае – соединиться с ними на южном берегу. По наступлении сентября месяца возвратиться к Архангельску.

Лейтенант Лазарев прибыл в Архангельск 19 апреля с лейтенантом Корсаковым и Барановым. Ему дан был конфискованный английский бриг «Кетти», обращенный в транспорт, который, по назначении в эту экспедицию, назван был «Новая Земля». Приведение этого довольно старого судна в состояние выдержать предстоящую ему тяжкую службу стоило многих трудов. По вскрытии реки Двины приведено оно было из Лапоминской гавани для окончательного вооружения к Адмиралтейству. 19 мая прибыл из Санкт-Петербурга мичман Кюхельбекер, с инструментами, которые при отъезде Лазарева еще не были готовы, а к 9 июня бриг «Новая Земля» был совершенно готов к отправлению в море. Он был снабжен всеми нужными астрономическими и математическими инструментами, провизией на год, разными противоцинготными средствами, теплой одеждой и обувью и всякого рода орудиями для ловли зверей, птиц и рыб. На случай зимовки были приготовлены две разборные избы, но теснота судна не позволила Лазареву взять с собой более одной. Сверх упомянутых уже офицеров, находились на его бриге штурман Харлов 1-й, штаб-лекарь Братановский и 44 человека нижних чинов служителей. Назначены были еще горный чиновник и рисовальщик, но они не застали уже в Архангельске бриг «Новая Земля», отправившийся в море 10 июня.

14 числа лейтенант Лазарев подошел к острову Моржовец и от него взял курс прямо к Канину Носу, который миновал 16 июня, не встретив на пути ничего, кроме нескольких гряд берегового льда. По счастливому случаю избежал он всех опасностей, которыми усеяна эта часть моря, и, как кажется, не попал даже ни на одну из малых глубин, поскольку о них не упоминает. Это побудило его рекомендовать путь восточной половиной моря всем плывущим судам из Архангельска в Северный океан. Однако же преопасные Северные Кошки и жестокие, неправильные течения, конечно, навсегда удержат их при вернейшем и нисколько не более продолжительном западном пути, на котором и льдов менее встречается, чем на восточном. В 1821 году мы последовали совету Лазарева и едва избежали совершенного кораблекрушения.