Будни старого психиатра. Байки о пациентах и не только - Доктор Иваныч

того, вновь стали появляться и просроченные препараты, и просто антисанитария. Почему-то опять все забыли, что проверять должны не только главный и старший фельдшеры, но и сами бригады. Не могу понять, неужели самим-то не противно от безобразного состояния укладок? Ладно, у меня всё.

Пока мы заседали на конференции, наши предшественники вернулись с вызова.

– Всем привет, господа! Ну как последний вызов? Как всегда приключенческий?

– Не, на этот раз всё нормально, – ответил врач Анциферов. – Дали психоз, но ничего такого не было. Больной с дефектом[11], безо всякой продукции[12]. Просто родственников достал, захотели отдохнуть от него. Я им сказал: «Отправляйте в интернат и будете к нему приезжать». А они: «Нет, что вы, ему просто полечиться надо, и он восстановится». Короче, бесполезно им что-то объяснять.

– Ну и на чём порешили?

– Послал я их на три буквы. В ПНД. Пусть берут направление на плановую госпитализацию. Ладно, Иваныч, наркоту я сдал, можешь идти получать.

Вот все и поразъехались, прекратилось беспрестанное движение, тишина настала. Около девяти вернулась восьмая битовская бригада. Молодая врач Анна Егорова была вне себя от злости:

– Вообще уже обнаглели! При***урки, блин! Вызвали мужику сорокалетнему с поводом «боль в груди, теряет сознание». А оказывается он, <самка собаки>, с бодунища и ему больничный нужен! Видите ли, на работу не вышел! Вот, говорит, у меня тысяча есть, сделайте деньков на пять! Но мы «послали» его, конечно. Не пойму, откуда такие берутся?

– Так объяснили бы ему, что надо не «скорую» вызывать, а неотложку из поликлиники.

– Да мы бы объяснили, если б он вёл себя по-человечески. Развонялся, мол, я жалобу на вас напишу!

– Ладно, Ань, не принимай близко к сердцу. Сейчас дураков немерено расплодилось. Если на каждого так реагировать, никаких нервов не хватит.

А вот и наш вызовок подоспел: перевозка из ПНД в психиатрический стационар женщины пятидесяти пяти лет. Ох, как я люблю перевозки! Ведь ума там требуется лишь ненамного больше, чем для перетягивания каната.

Врач диспансера Луиза Александровна встретила нас как всегда радушно:

– Здр-а-а-а-вствуйте, любимая бригада! Сто лет уж вас не видела, соскучилась! Вот берите направление, больная с дочерью ждут в коридоре. Там давняя параноидная шизофрения с эпизодическим течением. Поддерживающую терапию самовольно прекратила и в итоге ухудшилась. Опять «голоса» появились и бред расцвёл пышным цветом.

– Всё понятно, Луиза Александровна, сейчас увезём.

Больная, с собранными в хвост тусклыми волосами, простенько, без изысков одетая, сидела возле кабинета. Глаза её были заплаканными, а на лице застыла скорбь. Отвели мы их с дочерью в машину и там побеседовали.

– Светлана Валентиновна, что вас сейчас беспокоит? – спросил я.

– …Всё беспокоит. Все беды на меня обрушились. Измучилась, места себе не нахожу…

– А беды-то в чём заключаются?

– На меня зять ополчился, хочет квартиры лишить, видать, мало ему своей-то…

– Мама! – не выдержала дочь. – Ну хватит уже всякую ерунду придумывать! Он к тебе всегда хорошо относился, ни разу грубого слова не сказал! О твоей квартире у нас даже и речи не было!

– Нет, он не грубит, а исподтишка действует. Ничего, документы на квартиру я уничтожила. Пусть без них попробует.

– Как это уничтожила? – ужаснулась дочь. – Да ты чего наделала?

– Вот так, порвала и выбросила.

– Ну всё, хватит, – решил я положить конец бессмысленной перепалке. – Светлана Валентиновна, а ведь вас ещё что-то мучает?

– Мой бывший возлюбленный надо мной насмехается и издевается. Уж столько лет прошло, я и не думала о нём и не вспоминала. А он появился и нервы мне мотает.

– Он к вам приходит?

– Нет, просто говорит.

– А как он с вами разговаривает? По телефону?

– Нет, в голове у меня.

– То есть вы слышите его голос в своей голове?

– Да. Но он не один, там много мужиков всяких.

– Светлана Валентиновна, а как вы считаете, эти «голоса» у вас от болезни?

– Ой, не знаю… Я совсем уже запуталась, не разберусь никак.

– Ну ладно, поедемте в больницу, там вам все «голоса» уберут и не придётся ни в чём разбираться.

Этот случай свидетельствует о том, что психическое заболевание далеко не всегда бросается в глаза. Внешне больной человек ведёт себя упорядоченно, не говорит откровенных глупостей, не совершает ничего необычного. Бред Веры Валентиновны приземлённый, обыденный, без нелепостей и фантастических идей. О своих вербальных галлюцинациях она прямо сходу не заявляла, с «голосами» вслух не общалась. Вот по этим причинам эндогенный процесс не лежал на поверхности и до него пришлось докапываться. В отношении прогноза могу предположить, что он достаточно благоприятен. Между нечастыми эпизодами болезни имеются светлые промежутки, а дефект невыраженный и стремительно не нарастающий. Поэтому думаю, что Светлана Валентиновна останется вполне сохранной. Во всяком случае, на ближайшее будущее.

После этого нас вызвали на завод к мужчине сорока пяти лет, у которого обморок приключился.

На проходной нас встретили двое рабочих и проводили в раздевалку. Наш больной сидел на скамейке, тяжело опершись на неё руками. Лицо его было бледным с капельками пота на лбу.

– Здравствуйте, что случилось? – спросил я.

– Что-то х***ново мне… Я прямо в цеху отключился, потом парни сюда привели.

– У вас что-то болит?

– Да, вот тут в груди, всё сдавило и жжёт. А сначала ничего не болело… Голова ещё кружится и тошнит…

– Раньше что-то подобное было?

– Ну как сказать… Так плохо ещё никогда не было. Но в груди чувствовал что-то не то. Сильно не болело, а больше давило, и воздуха не хватало.

– А это возникало в покое или только при нагрузке?

– При нагрузке. Например, когда к автобусу побежишь или на высокий этаж поднимешься.

– За помощью никуда не обращались?

– Нет, меня это всё редко беспокоило и проходило быстро.

Решающее слово оставалось за кардиограммой. Правда, слово это оказалось нехорошим: острый нижний инфаркт миокарда, осложнённый АВ-блокадой 2 степени типа Мобитц 2. Если сказать проще, то имело место нарушение проведения электрических импульсов от предсердий к желудочкам. А потеря сознания возникла оттого, что сразу несколько подряд импульсов к желудочкам так и не дошло.

Состояние больного было тяжёлым. Шутка ли, ведь сердце страдает не только от недостатка кровоснабжения, но и от серьёзного нарушения ритма. В итоге пострадавшим является не отдельно взятое сердце, а весь организм в целом.

Давление низкое, чёрт его дери, с наркотиком прямо сходу не сунешься, иначе вообще рухнет к такой-то матери. В общем, давление сначала подняли до более-менее приемлемых цифр и уже после этого всё остальное сделали.

Когда мы уже заканчивали оказание помощи, пришёл мужчина в рабочей одежде и,