Шаляпин. Горький. Нижний Новгород - Евгений Николаевич Никитин

«Я воротился в Тифлис с хористами Нейбергом, Кривошеиным и Сесиным. Все четверо мы поселились на одной квартире. <…> Товарищи мои вскоре устроились куда-то, а я, более ленивый и не так ловко умевший приспособляться к жизни, остался один и голодный. Хозяйка квартиры, добрая женщина, не очень настаивала на уплате денег за квартиру, и я, отупевший от неудач, спал. Когда спишь, не хочется есть. <…>

Я приходил в отчаяние, в исступление, готов был просить милостыню, но не решался и, наконец, задумался покончить с собою. Я задумал сделать это так: войду в оружейный магазин и попрошу показать мне револьвер, а когда он будет в руках у меня, застрелюсь. <…>

Когда я стоял у двери оружейного магазина, меня окликнул знакомый голос. Я обернулся и узнал итальянца Понтэ.

– Что с тобою? – тревожно спрашивал он. – Почему у тебя такое лицо?

Я ничего не мог ответить ему. Я заплакал. Узнав, что я голодаю четвертые сутки, Понтэ увел меня к себе. Его жена тотчас же накормила меня макаронами. Съел я их невероятно много, хотя мне было стыдно перед женою Понтэ.

Эта встреча с итальянцем, его радушие и макароны подкрепили мои силы. На другой же день я прочел афишу, которая извещала, что в таком-то саду будет разыгран любительский спектакль. Я пошел в этот сад, встретил у входа в него человека, одетого эксцентрично, как цирковой артист. Он почему-то обратил на меня внимание, стал расспрашивать, кто я, что со мною? Я рассказал. Тогда этот человек, оказавшийся актером Охотиным, увел меня в отдаленную аллею сада и предложил спеть что-нибудь и, послушав, сказал, что дает мне русский костюм, в котором я буду выступать на открытой сцене сада.

Садик был плохонький, тесный. Публика посещала его неохотно. Но я усердно пел, получая по 2 рубля за выход, раза два в неделю».

В Тифлисе произошла очень важная для певца встреча – с бывшим солистом Большого театра в Москве Дмитрием Андреевичем Усатовым. У него Фёдор Иванович получил первые серьезные уроки профессионального мастерства. Встреча произошла в конце августа 1892 года. Шаляпин вспоминал:

«Давно уже сослуживцы говорили мне, что у меня хороший голос и что мне следовало бы поучиться петь у местного профессора пения Усатова, бывшего артиста императорских театров. И вот, в день отъезда из Тифлиса, я вдруг решил:

– Пойду к Усатову! Чем я рискую?

Пошел. Когда меня впустили в квартиру певца, прежде всего под ноги мне бросилась стая мопсов, за ними явился человек низенького роста, круглый, с закрученными усами опереточного разбойника и досиня бритым лицом.

– Вам что угодно? – не очень ласково спросил он. Я объяснил.

– Ну, что ж, давайте покричим!

Он пригласил меня в зал, сел за рояль и заставил меня сделать несколько арпеджий. Голос звучал хорошо.

– Так. А не поете ли вы что-нибудь оперное?

Так как я воображал, что у меня баритон, то предложил спеть арию Валентина. Запел. Но, когда, взяв высокую ноту, я стал держать фермато, профессор, перестав играть, пребольно ткнул меня пальцем в бок. Я оборвал ноту. Наступило молчание. Усатов смотрел на клавиши, я на него – и думал, что всё очень плохо. Пауза была мучительная. Наконец, не стерпев, я спросил:

– Что же, можно мне учится петь?

Усатов взглянул на меня и твердо ответил:

– Должно.

Сразу повеселев, я рассказал ему, что вот – собираюсь ехать в Казань петь в опере, буду получать там 100 рублей; за пять месяцев получу 500 рублей; сто проживу, а четыре останутся, и с этими деньгами я ворочусь в Тифлис, чтобы учиться петь.

Но он сказал мне:

– Бросьте всё это! Ничего вы не скопите! Да еще едва ли и заплатят вам! Знаю я эти дела! Оставайтесь здесь и учитесь у меня. Денег за учение я не возьму с вас».

Алексей Пешков пришел в Тифлис 1 ноября 1891 года, покинул город 21 сентября 1892 года. Здесь, в Тифлисе, родился ставший потом всемирно известным псевдоним М. Горький. Под такой подписью в местной газете «Кавказ» 12 сентября 1892 года был напечатан первый рассказ Пешкова «Макар Чудра».

По увеселительным садам Пешков в Тифлисе не ходил и с Шаляпиным не встретился и на этот раз.

Следующая возможность познакомиться писателю и певцу предоставилась в 1896 году в Нижнем Новгороде, во время работы ярмарки и Всероссийской промышленной и художественной выставки.

Шаляпин приехал в Нижний Новгород около 5 мая, а через несколько дней, 15-го числа, – Пешков. В этот день уже во второй раз в только что построенном театре шла опера М. И. Глинки «Жизнь за царя». Шаляпин исполнял роль Сусанина. Но Пешков, приехав, отправился не в театр, а на выставку.

Он, сотрудник «Нижегородского листка» и «Одесских новостей», о чем только не писал. Его волновала проблема размещения на выставке экспонатов «Красного Креста». Он был очарован отделом кустарной промышленности, «потому что именно в этом отделе – кстати сказать, более других готовом принять гостей, – показывается доподлинная Россия, самобытно творящая и почти свободная от всяких влияний чужой мысли». Высказал Пешков свое суждение и о художественном отделе. Первый раз – в «Нижегородском листке» 4 июня: «В художественном отделе прежде всего бросается в глаза высота, на которой находятся гении старого искусства – Микель-Анджело и Рафаэль, Тициан и Мурильо, Рубенс и Ван-Дейк. О, как вы высоко поднялись над искусством наших дней! Брюллов и Иванов там же, высоко в куполе здания, а по всему зданию расставлены в несколько рядов плоды современного творчества. Вот господин Реберг (правильно: Рерберг. – Е. Н.) на богатом полотне изобразил Илью Муромца и Нахвальщика. <…> И всё бы это было хорошо, если бы конь Ильи походил на богатырского коня, а не был списан с ломовой лошади. <…> Дальше господин Беркос положил на полотно груду разноцветных камней. Это вышло очень тяжело. <…> Господин Сергеев пошел еще дальше по пути смелой композиции. Его “Первый снег” свалился на такие цветы, каких осенью нигде и не бывает».

XVI Всероссийская промышленная и художественная выставка. 1896 год

Но не вся современная живопись плоха, считал Пешков. Он отметил: «И было бы в художественном отделе очень грустно, если бы не было в нем Айвазовского, Маковского, “Свадьбы в тюрьме” Матвеева, картин Киселёва из античной жизни и подавляющей картины Касаткина “Шахтеры”. <…> Интересны акварели Виллие, дающего ряд мотивов древнерусского орнамента, виды старых русских церквей в Угличе, Романово-Борисоглебске, Ростове и их художественных редкостей. Тонкая кисть и