История Саудовской Аравии - Алексей Михайлович Васильев

схватить. Так, в 1795/96 г. один купец, задолжавший 70 тыс. риалов, укрылся в мечети и тем самым принудил кредиторов предоставить ему отсрочку.

На могилах святых совершали жертвоприношения.

В Йемене устраивали шествия с плясками, их участники кололи себя ножами. (Возможно, это было нечто вроде шиитской «ашуры».)

Ибн Ганнам слышал о культе святых и за пределами Аравии. В Сирии и Египте примеров было так много, что летописец не стал даже их перечислять. Возмущался он также поклонением мавзолею Али в Ираке. Он пишет, будто, по мнению шиитов, посещение этой мечети лучше 70 паломничеств в Мекку. Ибн Ганнам упоминает о многочисленных мавзолеях и мечетях на могилах святых вокруг Басры, на восточном побережье Аравии, на Бахрейне.

Есть данные, что среди населения Аравии кое-где сохранились даже прорицатели. Ибн Абд аль-Ваххаб их решительно осудил23.

Ибн Бишр писал: «Причина распространения многобожия в Неджде заключалась в том, что вместе с бедуинами, когда они останавливались в оазисах для сбора плодов, приходили мужчины и женщины, лечившие жителей оазисов, если кто-либо из них заболевал. Оседлые приходили к лечащему из бедуинов и просили у него лекарства от болезни. Им говорили: принесите в таком-то и таком-то месте такую жертву, потом съешьте из нее такую-то часть, а такую-то выбросьте. Не упоминайте имени Аллаха. Может быть, с соизволения Аллаха вы выздоровеете. Это стало повторяться часто. И жителям никто не мог объяснить, что это плохо»24.

Арабы в те времена совершали жертвоприношения духам (джиннам) и просили у них избавления от болезней, сообщал внук вероучителя Абдуррахман ибн Хасан25. «Накануне появления ваххабизма население Джауфа (в Северной Аравии), подобно жителям всего полуострова, впало в полуязычество и поклонялось местному джинну», – писал У. Пэлгрев. И даже более чем через столетие после появления ваххабизма жители Джауфа, по его наблюдениям, «как и большинство их братьев, уже давно сменили мухаммеданизм на местный фетишизм и полусабейское поклонение, на молитвы, обращенные к солнцу, на жертвоприношения мертвым»26.

Бедуины и ислам.

Все исследователи Аравии отмечают, что ислам плохо приживался среди бедуинов. Равнодушное отношение кочевников к его предписаниям отмечал еще К.-Ф. Вольней: «Бедуины, живущие на границах с турками, из политических соображений делают вид, что они – мусульмане, однако они столь мало религиозны и их набожность настолько слаба, что их считают обычно неверными, не имеющими ни закона, ни пророков. Они сами с охотой признаются, что религия Магомета не для них создана. „Ибо, – добавляют они, – как нам выполнять омовение, когда у нас совсем нет воды? Как подавать милостыню, если сами мы не богаты? Для чего нам поститься в рамадан, если мы постимся весь год? И зачем ходить в Мекку, коли Бог – повсюду?“»27

По сообщению И. Буркхардта, до ваххабизма бедуины зачастую вообще не знали ислама28.

У. Пэлгрев утверждал, что «в массах кочевого населения мухаммеданизм на протяжении 12 веков произвел очень мало или никакого эффекта… В то же время окруженные искренними и даже фанатичными последователями ислама и нередко зависимые от них кочевники по временам считали благоразумным… называть себя магометанами»29.

Ориентируясь во время перекочевок по небесным светилам, бедуины создали культ солнца, луны и звезд, писал Р. Монтань30. На основе наблюдений за племенами Северной Аравии У. Пэлгрев пришел к выводу: «Бог для бедуинов – это вождь, живущий главным образом, как кажется, на солнце. С солнцем они в некотором роде его и отождествляют»31.

На этом останавливал внимание и финский путешественник по Аравии середины XIX в. Г. Валлин: «Подобно большинству племен, которых не заставляли принять реформированное учение ваххабитской секты в период ее восходящей власти в Аравии, маазе (одно из племен Западной Аравии. – А. В.) в общем совершенно не знают религии, которую исповедуют. И я едва могу вспомнить встречу с каким-либо членом племени, который соблюдал бы какие-либо исламские обряды или имел бы малейшее представление о его (исламе) основных и руководящих догмах. В то же время обратное в известной степени можно сказать о тех бедуинах, которые являются или раньше были ваххабитами»32.

Спустя несколько десятилетий после Г. Валлина офицер российского генштаба Давлетшин замечал: «Религиозностью кочевые арабы совершенно не отличаются и к религии примешивают много своеобразных обычаев и преданий, которые идут совершенно вразрез с учением ислама»33.

У бедуинов сохранился культ предков. А. Жоссан писал, что кочевники приносили жертвы предку или Аллаху через посредничество предка; с особой помпой это производилось после удачной победы в газу. Руалы не упускали случая заколоть верблюда на могиле своего предка со словами: «Дар и воздаяние мертвецу»34.

С культом предков было связано и наличие «знамени» бедуинов, маркяба, особого сооружения на спине верблюда. Считали, что маркяб служит как бы обиталищем духа предка, поэтому ему приносили жертвы. В него садился погонщик – раб или мальчик, а иногда дочь шейха или красивейшая девушка племени, которая вдохновляла воинов на бой35. Нельзя не вспомнить при этом доисламских жриц, которые, восседая на верблюдах, воодушевляли в сражении бедуинов.

В газу часто участвовали ясновидцы и колдуны, дававшие советы военачальникам36.

Итак, в Аравии накануне появления ваххабизма была широкая гамма цветов и оттенков ислама – от ханбалитов через ортодоксальных суннитов других толков к зейдитам, шиитам и ибадитам; широко распространился культ святых; а рядом, переплетаясь с исламом или подменяя его, существовали до-мусульманские религиозные верования и культы – колдовство, идолопоклонство, поклонение солнцу, анимизм, фетишизм, культ предков. Таковы были духовное наследие, на основании которого складывались взгляды Мухаммеда ибн Абд аль-Ваххаба, и среда, в которой он жил.

Единобожие (таухид) и осуждение культа святых – стержень ваххабитской догматики.

Добросовестное изучение с раннего детства мусульманской теологии, стремление к очищению религии и изменению общественной жизни в соответствии с идеалами ислама, особым образом истолкованными, – таким представляется путь формирования мировоззрения Ибн Абд аль-Ваххаба. Можно предположить, как он объяснял себе неустроенность и безобразие окружающего мира: люди забыли настоящий ислам, отсюда всеобщее падение нравов, за которым следуют политические неурядицы и экономический хаос, упадок и разрушение. Для спасения погрязшего в грехах мира необходимо очистить религию, вернуть ей форму, в которой она существовала в первые три века ислама. Такова субъективная сторона дела. Степень искренности побуждений Ибн Абд аль-Ваххаба можно не принимать во внимание.

Важнейшая идея, которую вынашивал вероучитель во время своих путешествий и занятий богословием, – это единобожие, ось ислама. По его мнению, единобожие – это убеждение в том, что один Аллах – творец данного мира, его господин, дающий ему законы. Из сотворенного им нет ничего и никого, равного ему, способного творить