Убийца с реки Дженеси. История маньяка Артура Шоукросса - Джек Олсен

Сержант отвел меня в отдельное помещение. Там священник разговаривал с несколькими полицейскими. Он повернулся ко мне, и я сказала:

– О, здравствуйте, отец Дост.

Я вспомнила, что видела его прошлым вечером, он тогда играл с Карен. Теперь его лицо выглядело так, словно его побелили.

Кто-то из полицейских попросил меня сесть.

– Я не хочу садиться! – сказала я. – Где Карен?

– Миссис Хилл, мы нашли вашу дочь, – сказал сержант так тихо, что я едва его слышала. – Миссис Хилл, она мертва.

Я не поверила. Я не могла понять, что заставило его сказать такое.

– Нет, это не так! – возразила я. – Говорите, я хочу знать! Где моя дочь?

Отец Дост обнял меня, и я спросила:

– Что они имеют в виду? Почему они говорят, что она мертва? Ее сбила машина? Что случилось?

– Хелен, бедняжку убили.

Когда детектив Чарльз Кубински из полиции Уотертауна готовился ко сну, ему позвонили и приказали явиться к мосту на Перл-стрит. Двое городских полицейских и двое патрульных штата проверили наводку телефонного информатора по имени Дэвид Макграт и обнаружили на том месте тело девочки.

Кубински было сорок шесть лет, он обладал ростом около ста восьмидесяти сантиметров и крепким телосложением. Он сделал достойную карьеру в полиции, его часто вызывали на место преступления, он считал это честью. В любую непогоду он мчался на вызов, завоевав таким образом репутацию старательного и надежного сотрудника. Сколь бы строгими ни были обязанности правоохранителя, они не страшны тому, кто в детстве, на семейной ферме в Лоувилле, дважды в день доил по пятьдесят коров.

Спускаясь по скользкому каменистому склону, детектив чуть не столкнулся с сотрудником в форме.

– Там все плохо, Чарли, – простонал этот патрульный. – Боже, это ужасно. Ужасно.

Шеф полиции Джозеф Лофтус карабкался вверх по насыпи, как будто за ним гнались.

– Не могу это видеть, Чарли, – сказал он, вытирая глаза.

Кубински считал Лофтуса хорошим человеком, чей отец был пожарным, но немного слабоватым для своей новой работы в качестве шефа полиции. Однажды Лофтус отправил группу подчиненных на поиски собственного «пропавшего» сына, который просто крепко спал у себя в комнате.

Столпившаяся группа представителей закона освободила место для ведущего детектива. Кубински увидел помощника окружного прокурора Хью Гилберта, а с ним пятерых или шестерых полицейских. Внизу тихо журчала река; в другое время года эта часть набережной была бы уже на метр под водой.

Рядом с чугунной канализационной трубой, покрытой водорослями и илом, Кубински заметил босую ногу. Он наклонился ближе и увидел взъерошенную копну светлых волос. Тело лежало лицом вниз и было покрыто плоскими тротуарными плитками, которые, по-видимому, когда-то давно сбросили сверху. Голова девочки осталась непокрытой.

Кубински опустился на четвереньки и дотронулся до согнутого пальца. Тот был холодный и окоченевший. Мертвенно-красная полоса окружала шею девочки, на лице темнели синяки. Тело под брусчаткой было обнажено ниже пояса. В стороне он увидел пару красно-бело-синих шорт. Из них высовывались синие детские трусики торговой марки «ДОББ». И на шортах, и на трусиках были видны пятна крови.

Для Кубински это было шестое убийство. Он приказал остальным отойти до прибытия криминалистов. С дороги донесся дрожащий голос шефа.

– Я ухожу, Чарли, – крикнул Лофтус. – Пожалуйста, Чарли, поймай этого урода!

За десять минут до полуночи помощник окружного судмедэксперта, эмигрант из Бомбея, появился у перил наверху.

– Спускайтесь, док, – позвал его Кубински.

Патологоанатом работал девятый месяц и выглядел расстроенным.

– Мне и отсюда довольно хорошо видно, – сказал он.

– Нет, не видно, – стоял на своем Кубински.

– Это все так печально, – упирался доктор. – Я уже увидел вполне достаточно.

Кубински повысил голос:

– Вы должны спуститься! Мы не хотим, чтобы потом возникали какие-либо вопросы.

Пока судмедэксперт спускался по скользкому склону, Кубински обратился к коллегам:

– Кто-нибудь видел сегодня Шоукросса?

С момента исчезновения Джека Блейка этот работник свалки представлял интерес для местных правоохранительных органов. Несколько месяцев назад его подозревали в поджоге в «Кловердейл апартментс», но, как и в большинстве таких случаев, улик для предъявления обвинения было недостаточно.

– Кто-то видел его на белом с коричневым велосипеде, – сказал один патрульный. – Не уверен, где именно.

– Я слышал, он купил новый велосипед, – сказал другой.

– Привезите парня в участок, – сказал Кубински.

Когда была сделана последняя фотография и тело по указанию помощника судмедэксперта перевезли в больницу, Кубински попросил одного из полицейских взять собаку-ищейку. Искать отпечатки на перилах было бесполезно – на мосту уже собралась толпа зевак. Бросив последний взгляд на место убийства и удостоверившись в том, что эксперты-криминалисты выполняют свою работу, детектив отправился в участок – поговорить с Шоукроссом.

Ожидая прибытия бывшего заключенного, Кубински просмотрел дневные отчеты и отметил сообщение о том, что свидетель видел белую девочку в возрасте около девяти лет, которая перелезала через ограждение моста рядом с местом, где у перил стоял новенький, белый с коричневыми крыльями велосипед. «Боже мой, – подумал он, – мы поймали подонка. Шоукросс! Этот мерзкий ублюдок убил маленькую девочку. Если мы когда-нибудь найдем тело Блейка, подозреваемый будет уже готов».

В ушах у него до сих пор звенели слова Мэри Блейк: «Этот чертов Шоукросс похитил моего Джека, а вы, копы, не можете задницу поднять». Он слышал, что в последнее время у нее возникали проблемы с другими детьми – наркотики, магазинные кражи, мелкие правонарушения. Его это не удивило. Мэри взбудоражила всю семью. Каждый раз, когда полицейский приближался к ее дому, она кричала: «Вы придираетесь к нам. Убирайтесь отсюда!» Как бы с ней ни обращались, какие бы доводы ни приводили, она не унималась. Но теперь приходилось признать – Шоукросс с самого начала был у нее под подозрением. Впрочем, Кубински и сам не сомневался в ее правоте. Он хотел предъявить парню официальное обвинение, но улик против него в том деле не оказалось.

Из больницы позвонили с предварительным отчетом. Карен Энн была мертва уже от восьми до двенадцати часов. Кубински удивился – почему врачи не определили время точнее; четыре часа – это чертовски большой разброс. Девочку били кулаками по лицу и животу, душили ее собственной рубашкой и насиловали так жестоко, что в нескольких местах порвали кожу. Семенная жидкость была обнаружена в вагинальной и ректальной полости. Рот и горло были забиты грязью и сажей.

Кубински вспомнил, что Шоукросса некоторое время назад оштрафовали за то, что он отшлепал шестилетнего мальчика и набил ему в штаны траву. «Этот парень сумасшедший или как?» – задавался вопросом детектив.

Подозреваемого привезли на патрульной машине и оставили в небольшой комнате для допросов. Для человека, разбуженного в полночь, он держался хладнокровно. Кубински подумал об окровавленном теле ребенка и пожалел, что закон не позволяет выбивать признание быстро и эффективно. В прежние времена все было бы куда проще! Вместо этого он тихим голосом зачитал задержанному его права и спросил Шоукросса, все ли ему понятно.