Русская Армия генерала Врангеля. Бои на Кубани и в Северной Таврии. Том 14 - Сергей Владимирович Волков

танки в село Большая Новомихайлов-ка, но командир отряда полковник П.И. Миронович доложил о невозможности исполнения его приказа, объясняя это срочным пересмотром моторов.

С наступлением темноты танкисты улеглись спать. Часов около 2 ночи командира отряда разбудили далекие отдельные ружейные выстрелы. Выстрелы становились все чаще и слышней. Сейчас же командир отряда вызвал дежурного офицера и приказал: «Подъем, по машинам! Коня и ординарцев» – для себя. Полуодетые танкисты бросились к машинам и стали разогревать остывшие за ночь моторы танков. К моменту появления конницы красных и ее огня по танковой группе «Б» моторы танков согрелись, и они рванулись на красных. Красные повернули назад. В это время командир отряда полковник П.И. Миронович, чтобы выйти из сферы огня красных, в сопровождении трех конных ординарцев направился в сторону от огня красных и через несколько мгновений оказался за селом, вне ружейного огня красных.

К утру телефонисты установили связь со штабом командира корпуса генерала Писарева. Генерал Писарев приказал командиру танкового отряда встретить танки группы «А» и ознакомить их с обстановкой боя. В сопровождении ординарцев командир отряда полковник П.И. Миронович в открытом поле поскакал навстречу танкам группы «А». Увидев приближавшегося галопом командира отряда, танки группы «А» сблизились и остановились. Экипажи танков вышли из машин.

Была подана команда: «Смирно! Господа офицеры!» Командир отряда полковник Миронович ответил: «Господа офицеры» – и поздоровался отдельно со всеми экипажами танков группы «А». Вслед за этим он объяснил обстановку боя, указав рукой направление движения. Он также упомянул, что танки «Потемкин» и «Румянцев» уже ведут бой с конницей красных. После этого командир отряда скомандовал: «По машинам! С Богом!» Танки развернули фронт веером и пошли полным ходом вперед, сохраняя зрительную связь и не вырываясь вперед. Командир отряда со своими ординарцами двинулся вслед за танками.

Командирская башня в танке находилась в середине его, и в разрезе брони наблюдение за боем было весьма скудное, танк был почти слепой. А посему я, для более успешного командования танком, выбрал другое место. Слева от водителя танка было место пулеметчика и гнездо передового пулемета. Прямо над головой пулеметчика находился люк, через который можно было вылезти наверх танка. Вот это место я и выбрал себе как командный пункт. Я стоял прямо за спиной пулеметчика, моя грудь была прикрыта стальным щитом, то есть крышкой люка, а на голове был боевой шлем.

С этого места можно было свободно наблюдать всю картину боя и при необходимости, когда артиллерия красных брала нас в вилку, менять курс движения танка. Два толчка моего колена в правое плечо пулеметчика обозначали резкий поворот вправо, если в левое плечо – то влево. Один толчок – менее резкий поворот. Эту команду пулеметчик передавал водителю танка. Как уже было упомянуто, утро было ясное и видимость была прекрасная. С моего наблюдательно-командного пункта я видел, как конница красных широким фронтом двигалась на нас, затем она перешла в галоп в стремлении проскочить между танками.

В это же время, еще до сближения конницы с танками, артиллерия красных через головы своей конницы вела интенсивный огонь по танкам. По количеству выстрелов и по воронкам нам было ясно, что по нам вели огонь не только конные батареи 3-дюймовых полевых пушек, но также и тяжелая батарея 6-дюймовых гаубиц. По дымкам шрапнелей и разрывам гранат можно было судить о хорошей подготовке артиллеристов красных, и только благодаря умелым маневрам и ловкости водителя танка нам удавалось сбивать их прицельную наводку.

С моего наблюдательного пункта было ясно видно, как мчатся всадники красных, размахивая нагайками; как кони спотыкаются на воронках гранат и рытвинах. Вот уже метров 200–300 до нас. Но ничто не может сдержать нашего неуклонного, молчаливого, тяжелого движения. Даже их пушки бессильны против этих стальных чудовищ, против лязга их гусениц и дико ревущих моторов танков.

Нервы всадников и лошадей не выдерживают. Кони сами поворачиваются и в бегстве своем пытаются уйти от этого мертвящего ужаса. Видно, как командиры и комиссары, размахивая шашками и нагайками и стреляя в бегущих, с трудом водворяют порядок в расстроенные свои ряды, и вновь их конница несется вперед, чтобы проскочить в интервалы танков. Было ясно, что командование красных хотело перерезать железнодорожную магистраль и тем нарушить связь всей нашей армии с тылом и снабжением.

На этот раз сближение доходит до 100–150 метров. Но упорное, беспрерывное движение танков вперед, без одного выстрела, устрашающе действовало на психику бойцов конницы красных. Вновь их нервы не выдержали, и вновь был убит порыв атаки в панике бежавших всадников. Мы видели, как прильнувших к гриве всадников настигали комиссары или командиры и ударами нагаек или шашками плашмя заставляли их снова встать в покинутые ими ряды своих эскадронов.

Напряжение нервов у обеих сторон доходит до предела. Кажется, рукой подать до красных, сближение уменьшается. Уже ясно видны вспененные кони. Вот-вот, и они прорвутся. Я пустил сигнальную ракету – условленный знак для огня. И в один момент все три танка открыли прицельный пулеметный огонь, а пушки били на картечь. Обезумевшие лошади вставали на дыбы, задние врезались в передних, опрокидывая их. Те, которые уже повернули и в бегстве пытались спасти свои жизни, сталкивались между собою. Но повсюду их настигала смерть. Кругом лежали раненые всадники и их лошади. Их не трогали, не до них было. К вечеру появились санитары и подбирали раненых противников. Чтобы прекратить мучения, искалеченных лошадей пристреливали. В панике бежало все. Спасаясь, они повернули к селу, ломая на своем пути плетни, заборы и кусты. В своем бегстве лишь небольшая часть конницы красных добралась и скрылась за холмами, что к северу от села Большая Новомихайловка.

Теперь началась дуэль танков с артиллерией красных. Настойчивое движение танков вперед настолько нервировало противника, что его огонь стал беспорядочным. Волнение наводчиков сказывалось в неточности стрельбы.

В это время на левофланговом танке «Кутузов» произошла авария. Танк остановился весь в дыму. Как впоследствии выяснилось, лопнул резиновый провод (шланг), соединяющий мотор с радиатором, и весь танк был окутан паром. По первому впечатлению казалось, что танк подбит. Танк «Суворов» пошел в обход селения, а на долю танка «Скобелев» пришлась лобовая атака батареи. Тяжелая 6-дюймовая гаубичная батарея, забрав все свое имущество, спешно покинула селение. Задержать бежавшую батарею танк, при максимальной своей скорости в 12 км в час, явно не мог. Кроме того, мы вступили в единоборство со взводом конной батареи красных, выкатившим орудия на открытую позицию на окраине села.

Повторяю, что нервы красных были напряжены до предела, что и вызывало неточность