Тайны Ногая, хана Кыпчакского ханства - Амерхан Межитов

быстрыми темпами двинулась форсировать реку Терек. Другая группа во главе с беклярбеком Ногаем ещё дней десять продолжала планомерно изматывать врага, используя горные хребты и труднопроходимую местность севернее Дербента. Конница кыпчаков, обладая большей подвижностью в горных условиях по вьючным тропам и по отлогим горным склонам, где возможно движение лошадей, совершала перегруппировки, создавая мощные ударные группы, нанося неожиданные удары в направлениях наибольшего скопления противника в тех местах, где он меньше всего ждал нападения. Учитывая особенность коней, которые в горных условиях – при частых подъёмах и спусках – быстро утомляются, Ногай маневрировал в бою, пуская в нападение боевую пехоту, которая в основном состояла из горцев.

Обессиленные войска Хулагу теперь уже не поспевали за отступающими ногайцами. И тогда войска Кыпчакского ханства потайными тропами вышли на равнину и переправились по льду через Терек, где на северном берегу, раскинув многочисленные кыпчакские кибитки, их ждал сам хан Берке с основными силами.

Однако и здесь не планировалось дать оборонительное сражение. Войску Ногая сразу же, в степи, обеспечили возможность прийти в себя и набраться сил. Женщины и подростки ухаживали за ранеными и ослабевшими воинами, после чего Берке распорядился, прежде чем неприятель подошёл к реке, очистить всю степь за Тереком на пятнадцать дней пути.

Войско Хулагу численностью не менее 100 тысяч воинов, переправившись через реку Куру, пройдя Темир-капы – «железные ворота» (Дербент), подошло к Тереку. Уверенные в разгроме лучшей воинской части, отряда Ногая, иранские войска устроили грандиозный пир. Разграбив всё, что возможно было после отступления Берке, и опустошив приграничные территории Кыпчакского ханства, противник рассчитывал зазимовать в лагере своего врага. Хулагу полагал, что разгромлённая армия кыпчаков нескоро оправится, и теперь не опасался нападения войск Берке. Это обстоятельство придало ему уверенности, и он продолжил в течение нескольких дней продвигаться вглубь территории кыпчаков. Население Золотой Орды, следуя приказу Берке не вступать в сражение с иранцами без его распоряжения, уходило в безопасные районы. В результате была захвачена персами большая территория, принадлежавшая Берке. Об этом писали средневековые авторы Вассаф и Ибн Васыль, подчёркивая массовость и грандиозность вторжения.

Между тем хан Берке строго следовал своей стратегии. Объявив всеобщую мобилизацию, он обратился к народу с воззванием встать на защиту страны. В результате на коня сели мужчины-воины начиная с десятилетнего возраста. Преданные Ногаю большие кланы с Дона и Волги и предгорных районов откликнулись на призыв Берке. Численность его войска многократно увеличилась и, по разным источникам, превосходила силы противника более чем в два раза.

Когда пришло время для атаки, Берке двинул свои войска, застав хулагидов врасплох. В исторических источниках в достаточно экзотичной форме описывается реакция Хулагу на приближение войска Берке. Находившийся в состоянии эйфории от своего вторжения, Хулагу спросил у своей свиты: «Что это за знойный воздух?» «Знойность этого воздуха происходит от дыхания лошадей», – ответили ему.

Войска Берке, выстроившись в полный боевой порядок, окружили противника полукольцом и прижали к реке. Началась жесточайшая беспорядочная битва. Воины Хулагу, часть которых даже не успела вскочить на коней, вступили в битву с численно превосходящим противником. Слаженного военного руководства не было. Перемещаясь хаотично, бойцы создавали паническую суету и путаницу. Сражение продолжалось день и ночь. Хулагиды сопротивлялись отчаянно. Золотоордынцы под началом Ногая, зажав хулагидов в тиски, не оставили им никакой возможности для манёвра. В жесточайшей схватке полководец Ногай был ранен стрелой в глаз. Однако это не остановило его. По его приказу часть воинов обошла лагерь врага по льду и ударила с тыла. Иранские войска, не выдержав столь стремительного натиска, в конце концов бросились в беспорядочное бегство. Самому Хулагу удалось скрыться с небольшим отрядом и остатками своей свиты.

Лёд на Тереке не выдержал обрушившейся на него лавины всадников, и те, кто не был убит на берегу, утонули в реке. Мусульманский автор Эль-Айни пишет: «Когда река выбросила утонувших, Ногай сложил их вместе с телами убитых в пирамиды и сказал: «Это тела сыновей, дядей и родичей (наших); мы не оставим их на съедение волкам и собакам в степи».

На следующий день Берке-хан, как пишут мусульманские историки, назвавшие это событие «Темиркапусским», прибыл на место побоища и приказал всех похоронить подобающим образом. Численность убитых была столь велика, что точную цифру назвать не в состоянии был никто. Известно лишь, что масса похороненных составила три больших кургана.

Битва на Тереке закончилась полным разгромом хулагидской армии. Сам Хулагу с остатками своей армии был обращён в бегство. Берке-хан не стал преследовать его за пределами своего государства и не стал захватывать северные владения Хулагу, который с 200 воинами, оставшимися от некогда непобедимой армии, прибыл в свою столицу Тебриз лишь 22 апреля 1263 года.

Начиная с 1264 г. Хулагу стал сильно хворать и в результате продолжительной болезни в феврале 1265 года, в возрасте 48 лет, скончался. Власть Хулагу наследовал его старший сын Абака.

Не успел новый правитель Ирана Абака как следует сесть на трон, как в том же году в Закавказье вторгся золотоордынский хан Берке. Его войска успешно переправились через Дербент и Куру. Однако внезапная смерть Берке прервала дальнейшее наступление.

Абака состоял в альянсе с армянскими и несторианскими христианскими общинами против мамлюков Сирии и Египта. Используя в своих интересах этот союз, Абака продолжил на западе борьбу с мамлюками, начатую отцом.

Мамлюкский султан Бейбарс, проповедник и защитник ислама во всём мире, один из самых грозных воителей своего времени, предпринимал неоднократные наступления против хулагидов и их союзников. Развивая культурные и дипломатические отношения со своей исторической родиной, он укрепил союз с Ногаем.

После кончины Берке Ногай пошёл на ещё большее сближение. Теперь он, официально подчёркивая свою приверженность к исламу, снарядил дипломатическую миссию в Египет. Направив султану делегацию с посланием, Ногай, как «родственник царя Берке и главный предводитель войск его», сообщал: «Хвалю Аллаха всевышнего за то, что он включил меня в число правоверных и сделал меня одним из тех, которые следуют вере очевидной. Мы идём по пути нашего отца Берке-хана, следуем за истиной, уклоняемся от лжи». Как пишет Н. И. Веселовский, султан не замедлил ответить Ногаю письмом, в котором заключалась «обильная доля признательности и прекрасное благовоние похвалы».

С тех пор дипломатические отношения между Египтом и Кыпчакским ханством (Золотой Ордой) складывались исключительно союзнические.

Ногай и правление Менгу-Тимура

В исторической литературе утвердилось бесспорное мнение, что после кончины хана Берке в конце 1265-го или начале 1266 года на золотоордынский престол взошёл Менгу-Тимур, назначенный преемником ещё при жизни Берке.