По следам Ван Гога. Записки 1949 года - Давид Давидович Бурлюк
По следам Ван Гога. Записки 1949 года читать книгу онлайн
Текст воспроизводится по беловой рукописи «М. Н. Бурлюк. Наше путешествие в Европу — по следам Ван Гога», хранящейся в НИОР РГБ (Ф. 372. К. 4. Ед. хр. 11. Л. 1−126).
Сохраняется авторское разделение текста на главы, которые обозначены как «письма книги». Они чередуются с письмами, полученными Бурлюками во время путешествия по югу Франции. Поздние приписки Н. Д. Бурлюка опущены. Текст приведён в соответствие с нормами современного правописания, при этом полностью сохранён авторский стиль, пропущенные слова и части слов восстановлены в квадратных скобках. Использование латиницы в написании имён, мест и названий — авторское (для помощи читателю приводим указатель географических названий и основных достопримечательностей Прованса и Лангедока).
Это дневник путешествия из Нью-Йорка к Лазурному берегу и далее, по послевоенному Провансу и Лангедоку. Главное место в этом путешествии занимают места Ван Гога (Арль, Сен-Реми, Сен-Мари, Тараскон) — поиск его мотивов и людей, которые еще помнят художника, но в поле зрения Бурлюков попадают также и места, связанные с Сезанном, Ренуаром, Тулуз-Лотреком.
В это путешествие (23 сентября — 1 декабря 1949), лишенное необходимого комфорта, два уже немолодых человека — Д. Бурлюку в ту пору было 67 лет — пустились ради ощущения и поиска культурной памяти, в надежде «облучиться» через реальную натуру и приблизиться к разгадке искусства Ван Гога.
Формальным результатом этой поездки явилась «арльская» серия работ Бурлюка и выставка в нью-йорской галерее.
Дневник предваряется статьей Давида Бурлюка, впервые переведенной на русский язык, из журнала Color and Rhyme (Нью-Йорк, № 22, 1950/1951), объясняющую цель поездки.
Впервые воспроизводится рассказа Феликса Серре о встрече с Ван Гогом.
Издание сопровождается большим количеством иллюстраций и документов, среди которых существенную часть занимает сопоставление изображений одного мотива Ван Гогом и Бурлюком.
В формате A4.PDF сохранен издательский макет.
Мы пытаемся узнать, в каком направлении надо идти, чтобы добраться до дома Cézanne, его студии или музея, если таковой имеется. Лица различных классов, опрошенные нами — ничего не знают.
В кафе, за соседним столиком два интеллигентного вида молодых человека.
Эти уж знают!
Burliuk называет имя Cézanne; недоумение, оно не исчезает и тогда, когда с любопытством неофитов люди рассматривают книжечку Cézanne, с репродукциями картин мастера.
Теперь недоумение с нашей стороны.
— Вы французы, вы здешние?
— Нет, … мы англичане…
Туристы прибегают к помощи лакея; этот, в свою очередь, идёт с книжечкой и совещается со своим начальством за стойкой внутри café.
Через некоторое время деликатный англичанин подходит к нам и сообщает резюме всей этой научно-дипломатической работы — указывая пальцем туда, откуда мы пришли, он говорит: «Лучше всего вам обратиться за необходимой справкой в бюро туризма…»
Не может быть, чтобы в городе Cézanne никто не знал о нём…
Мы упорно продолжаем спрашивать встречных, и результат нескольких опросов — обратитесь к аgent — полицейскому.
Это голос улиц: «их перекрёстками распяты городовые» — Маяковский{129}.
На Place de Forbin «высшего эксперта» по искусствам не оказалось, и лучшее, [что остается] — зайти в книжную лавочку на углу и купить путеводитель по Эксу, там всё будет сказано: и дом Cézanne обозначен, и студия, и музей…
Экс-ан-Прованс. Бульвар Кур-Мирабо, фонтан Ротонда. 1940-е
Владелец лавки Jean Leca — художник. Он сообщил нам необходимые сведения.
В путеводителе среди 21 места, рекомендованного туристам, имя Cézanne не упоминается, и только на карте города значится: Paul-Cézanne (avenue), D–1.
Jean Leca отметил на плане местоположение дома Cézanne, а также и загородной студии мастера за рамкой карты: «Там вы обратитесь к Marcel Provence{130}».
На карте выглядело так, что надо пересечь весь город. «Не бойтесь, — конфузливо сказал Jean Leca, — это недалеко…»
По романам Мопассана, Золя, по иллюстрациям французских художников, по бесчисленным открыткам, виденным ранее нами, казалось мы знали детали улиц, закоулков и площадей скромного провинциального городка, каким является Aix.
Здесь время не спешит, и когда пятьдесят лет тому назад Cézanne шёл от своего дома на улице Boulegon № 23 в café на Cours Mirabeu — это занимало 10 минут. Place des Prêcheurs выглядела, наверное, такой же для его глаз, не изменившись за это время.
На углу в каменном бассейне из двух медных трубок — струи воды; улица узкая, и 4-этажные дома стискивают её.
Лавочница парирует наш вопрос как нечто знакомое: «Вот там, слева, рядом с высоким домом…»
Burliuk читает: Dans cette maison est mort le 23 octobrе 1906 Paul-Cézanne[82].
Стена четырёхэтажного дома занята 14 окнами и тяжёлой высокой дверью.
Это основные три этажа.
За два года до смерти художник надстроил ещё один этаж, в котором с левой стороны помещается окно студии.
Налево от двери — звонки семи квартир, у одного из них надпись: Sonnéz[83].
Нам на помощь приходит женщина из дома через улицу, она звонит, и в щели двери тщедушный, обдуваемый ветром, старичок, которого M-me Long немедленно отстраняет, говоря: «Мой дорогой, вы можете простудиться так…»
M-me Long сожалеет: она не может нам показать студии, потому что занимающая её дама уехала в Париж.
Также не можем видеть и комнаты, в которой скончался великий художник.
Мы осматриваем комнату нижнего этажа, выходящую во двор и всю залитую солнечным светом.
Комната такого же типа, как и наверху.
Два громадных провансальских окна, розового мрамора камин, и над ним зеркало, такое же и в простенке между окнами, широкая кровать и два старинных кресла.
Это очень хорошо построенный дом, достаток и обеспеченность.
— Я купила этот дом в 1928 году у сына Paul Cézanne, я знала самого художника, маленький, сгорбленный, очень неряшливый, M-me Cézanne последние годы имела с ним много беспокойства, мастер всегда был занят своими мыслями об искусстве…
* * *
Мои дорогие детки-5, спокойной ночи
Мама Маруся
Поль Сезанн у ворот своей студии на rue Chemin des Lauves. Экс-ан-Прованс, ок. 1902
XXI письмо книги
Через три квартала к северу сходятся бульвары Francois-Zola и Aristide Bruand, руководствуясь нашей картой, минут через 15 мы дошли до avenue Paul Cézanne.
На avenue не выходит ни одного окна; стены сараев или каменные заборы скромных садиков, в одном из них женщина вилами выкапывает морковь, мы не рискуем интервьюировать её по вопросам искусства.
Дорога идёт в гору, по соседней тропинке юноша с пачкой книг.
— О, Cézanne-студия — перейдя мост, налево.
По бокам старых деревянных ворот значится голубыми буквами: Pavillon{131}, — отчётливо, и почти смытыми: Cézanne…
За воротами нас встречает M-me Manique Magrini, её полугодовалая дочка Michelle наслаждается сном и «простором люльки» — детской тележки.
Загородный дом-студия Cézanne сейчас в тесных объятиях разросшихся вокруг деревьев; на фотографиях, сделанных ранее, её ещё можно видеть, теперь — только ветви сосен, зелёную стену кипариса и мощные стволы и «гривы» шестерых платанов.
Дом этот имеет подвал, две комнаты первого этажа и большую студию, занимающую весь верх узкого дома, 45-футовой высоты.
Дом покрыт черепицей розоватого цвета.
С северной стороны дом прилегает к склону холма и по фотографиям, снятым с него, нельзя судить о размерах здания.
Здесь вделано студийное окно в 10 [вертикальных] звеньев, переделённых двумя горизонтальными скрепами, перед ним железная решетка.
Слева от него в стене след прореза — «кесарево сечение»: картина «Купальщицы» не могла быть вынесена из студии иным путём{132}.
Дом стоит в центре склона-косогора, и, пройдя шагов тридцать к северу, мы садимся на скамейку на припёке солнечного полудня Прованса.
Перед нами окно студии, пышная хвоя сосны и минарет кипариса, взросшего у калитки, налево от кипариса, в долине, «генеральный вид»: в тумане — контуры горы Sainte-Victoire.
Léo Larguier{133} в своей книжке о Cézanne говорит: «Cézanne умер в Aix 23 октября 1906 года. Он имел за несколько дней перед этим обморок в своём саду, где работал над этюдом с одного
