Непрожитые жизни. Патологоанатом о своих буднях в детском отделении - Татьяна Александровна Хитрова

в пищевод и при рвоте эвакуировались обратно, минуя трахею. Такое неудобное расположение и пересечение путей – это расплата за нашу вторую сигнальную систему – речь. Когда сознание помутненное, то рефлексы «коротит» и надгортанник не закрывается, из-за чего происходит аспирация – человек вдыхает рвотные массы. Поэтому пьяные люди могут захлебнуться собственной рвотой во сне.

Не успела Саня сесть за кухонный стол, как к ней на руки запрыгнул Бегемот – угольно-черный кот Тони, которого она перевезла в Питер. Черный пушистик мурчал и ластился, оставляя частички себя по всему белому свитеру Сани.

Тоня открыла шкафчик и достала оттуда большую плоскую шкатулку. Внутри оказались различные древесные чаи, вроде пуэра, те гуань иня, да хун пао и прочие, которые обожала Саня и на дух не переносили все остальные. Для меня вообще запах был настолько специфический, что, если бы чай был человеком, я бы подумала, что его отпели еще недели две назад. Но Тоня уважала вкусовые предпочтения подруги, которая ничего не пила больше, поэтому всегда хранила небольшой запас на случай долгожданного визита.

– Расскажешь подробнее, как вообще протекали беременность, роды? А то я только редкие обрывки в нашем чатике получала, а хотелось бы полную картину видеть.

– Погоди, я тогда принесу дневник, чтобы точно не упустить детали.

– Что? Ты ведешь личный дневник?

– Да, иногда фиксирую там важные моменты, которые хочу запомнить. Фото и видео не запечатлеют мои мысли и чувства от тех или иных событий, а мне хочется помнить именно свое состояние, а не просто факты.

Через минуту Тоня вернулась с толстым красивым блокнотом, оформленным под старину. Внутри страницы были украшены наклейками, билетами с концертов или экскурсий, кусочками тканей, маленькими фото, которые делают в будках, сухоцветами и иногда разноцветными блестками. Если бы я не знала, кто является обладательницей этой бумажной реликвии, подумала бы, что это девочка-подросток, а не бывшая патологиня.

– О-о-о, женщина, сколько в тебе талантов! Ты еще и скрапбукингом увлекаешься? Когда начала?

– Первые попытки были давно, лет в восемнадцать, когда я с родителями была в Англии и у их друзей, которые переехали туда еще в девяностых, была дочь, увлекающаяся таким творчеством. Вообще я читала, что еще Марк Твен патентовал свой «самостоятельно наполняемый» альбом с полосками клея, на которые можно было прикреплять различные плоские памятные мелочовки. А потом мы с Пашей отправились в путешествие в эту страну, и на меня снова нахлынуло желание этим заниматься.

Кстати, именно в Англии я узнала, что беременна, поэтому на выписке в роддоме были пеленочки с надписью made in England.

– Я сейчас порву щеки улыбками. Начинай с самого начала! Как ты себя чувствовала во время беременности?

– Моя беременность протекала относительно легко, – начала Тоня, – хотя, честно говоря, наслушавшись страшных историй от подруг, да и единожды побывав на детском вскрытии, страхов у меня был вагончик и маленькая тележка. Первые три месяца постоянно рвало просто от всего, я могла питаться только чипсами, макаронами и мягкой пищей, вроде йогуртов, хотя была уверена, что буду из тех эстетичных мам, которые по утрам неспешно поглощают тосты с лососем и авокадо, а по вечерам – какие-нибудь овощные смузи. Но как бы не так! Любимая еда резко стала отвратительной. Бесила даже ее текстура, хотя чего-то особенного вроде селедки в шоколаде не хотелось. Стала очень плаксивой, сонной, не было энергии ни на что. Были дни, в которые я могла только лежать, смотреть развлекательные шоу и плакать, утирая слезы Бегемотом. А еще, хотя во мне было целых три мозга, я чувствовала себя фантастически тупой! Съела йогурт – выкинула ложку в мусорку, а упаковку поставила в раковину, а однажды полчаса искала телефон во всех темных местах, при этом освещая себе путь фонариком этого же самого телефона! Все самое сложное было во время подготовки к родительству и во время самих родов. Но мы оба ходили к семейному психотерапевту, поэтому соломка была подстелена со всех сторон, подготовка была и физическая, и психическая.

– Дай пять, я тоже в терапии уже несколько лет, – сказала Саня, – хотите узнать неожиданный побочный эффект? Ты меняешь постельное белье и свой гардероб, потому что больше не терпишь даже мельчайший дискомфорт. Что-то жмет, натирает, колется? Меняем. В одежде должно быть также комфортно и приятно, как и быть голой.

– Да, у меня так же было, – кивнула Тоня, – я высокая, и, чтобы удерживать такую башню в устойчивости, организм отрастил ласты, поэтому с одиннадцатого класса у меня сорок четвертый размер ноги. Я всегда так этого стеснялась, все время подгибала пальцы или садилась так, чтобы ступни были спрятаны. Покупала обувь меньшего размера из-за желания казаться меньше, чем я есть. Кроме того, производители обуви словно не в курсе, что у женщин тоже могут быть длинные и широкие стопы, поэтому приходилось часто выбирать себе обувь в мужском отделе.

– Как прекрасен был бы мир, если бы мы наконец отвязались от внешности друг друга, – вздохнула я. – Представьте, можно выглядеть как хочешь и никто тебя за это не осудит, потому что ты ценна как личность, а не как арт-объект.

А помните, как в Китае десять, мать его, веков, с пяти лет девочкам бинтовали ступни, чтобы сформировать «лотосовые ножки» для удачного замужества?

Тоже из-за гремучих стандартов красоты и стереотипов, что женская нога не должна быть длиннее 10 сантиметров!

Начиная с 4–5-летнего возраста девочки, растущие в аристократичных семьях, подвергались мучениям в виде тугого бинтования стопы с подвернутыми во внутреннюю сторону пальцами, чтобы деформированные ступни становились меньше и привлекательнее для мужского пола. Такой участи избегали только простолюдинки, вынужденные работать на рисовых полях: им нужны были крепкие и сильные ноги, чтобы обеспечивать выживание для своей семьи. И просто за невозможность следовать калечащей моде они постоянно подвергались издевательствам и насмешкам. Процесс деформации ног состоял из нескольких этапов, каждый из которых причинял невероятную боль. Слуги сгибали стопу ребенка вовнутрь с такой силой, что часто эта манипуляция приводила к переломам. Сверху накладывалась тугая повязка, которая жестко фиксировалась с помощью толстых нитей, чтобы девочка не могла развязать бинты, вдобавок детей заставляли ходить на травмированных стопах для того, чтобы вес и гравитация помогали формировать «лотос». Повязка передавливала сосуды, а ткани без доступа кислорода и питательных веществ быстро отмирают, поэтому нередко, помимо врастания ногтей, приводящего к инфицированию, пальцы подвергались некрозу, чернели, сморщивались и источали тошнотворный запах. Раз в день или в неделю, в зависимости от финансового